Война во время мира (СИ) - Гнутова (Gnutova) Алена (Alyona)

Они встали с дивана и направились к спальням.

— Спасибо тебе и твоей сестре, — улыбнулась она перед входом в спальни. — Вы единственные, кто меня не ненавидят. Хотя и есть за что. Тогда, на кладбище, ты сказал, что я виновата в смерти Мел. Наверное, ты прав. Я сочувствую тебе. Она была… прекрасной девушкой. Надеюсь, что ты сможешь простить меня и кого-то полюбить. Оказалось, что это возможно. Влюбиться заново.

У Фреда стоял ком в горле. Он не винил Элизу в смерти Мел. Может, косвенно и была ее вина в этом. Но все равно это была большая и длинная цепочка событий, которая привела к такому результату.

— Наверное, да, влюбиться можно, — Фред сдерживал слезы, вспоминая Мел и не представляя, как он сможет полюбить другую. — А вот родителей никто не заменит.

Он видел, как из глаз Элизы мгновенно покатились слезы, но она сохраняла невозмутимость.

— Как они погибли? — спросил Фред.

— Спокойной ночи, — Элиза чуть коснулась его руки и поднялась к себе.

Фред тихо зашел в свою спальню. Он убрал карту и мантию в чемодан Джеймса. На полу были разбросаны карты, в которые они часто вечерами раньше играли в мужской компании. Задавали друг другу пошлые вопросы. Фред был рад, что Джеймс и Коллин помирились. Он надеялся, что Джеймс будет сдержанней относиться к их высказываниям в сторону Пенелопы, учитывая, что это просто шутки.

Фред лег в кровать, задвинув полог. Он снова думал о Мел. Как на кладбище снова дал волю слезам. И ему снова стало легче. Он стал думать об Элизе. Значит, ему не показалось. С Сортеном у них отношения не просто преподаватель и ученица. Элиза наконец-то отпустила Джеймса. А значит, Пенелопа теперь в безопасности.

========== 111. Везде есть Уизли ==========

Джеймс Сириус Поттер

После того, как Джеймс узнал историю Пенелопы, его раздражению не было предела. Хоть он понимал, что срываться на каждого это неправильно, но ничего не мог с собой поделать.

Больше всего во всей этой ситуации он не понимал, почему Пенелопа не хотела, чтобы он его искал. В первую ночь его даже посетила дикая мысль, что она любит его до сих пор, а Джеймс просто способ забыться. Но стоило ему на утро увидеть, какими глазами она смотрит на него, сколько в них любви и благодарности, что эти мысли сразу покинули его голову.

На следующий день после неудавшейся ночи было первое собрание нового дуэльного клуба. Джеймс был безумно этому рад. Он надеялся, что ему в пару достанется Нотт, и он сможет расправиться с ним, полностью отдавшись дуэли. Но, как будто это была чья-то злая шутка, и он оказался с Алом и Пенелопой. Это были те люди, которым он хотел вредить меньше всего. Но рядом с ними был Нотт, который постоянно смотрел на Ала, подавал ему какие-то знаки. Джеймса все это неимоверно злило.

Но окончательно Джеймс потерял контроль над собой, когда Ал связал Пенелопу. Он знал, что брат случайно, что Альбус не знает ее истории. Если бы он знал, никогда бы так не поступил. Но Джеймс не смог сдержать себя. Если бы не успокаивающий голос Пенелопы, ее нежное прикосновение к его щеке, он боялся подумать, что мог бы сделать с Альбусом.

— Куда мы идем? — спросил Джеймс, пытаясь сосредоточиться на ее волосах и запахе. — Что ты мне хочешь показать?

Пенелопа завела его в гостиную Когтеврана. Синий цвет подействовал на него успокаивающе. Они прошли в ее комнату. Пенелопа усадила его на кровать, нежно поцеловав в губы.

— Помнишь, ты спрашивал меня, всегда ли я была такой красивой? — улыбнулась девушка, отчего по всему телу Джеймса разлилась волна спокойствия.

— Это был риторический вопрос, — сказал Джеймс, притягивая ее к себе.

— А у меня есть вполне реальный ответ, — сказала Пенелопа, доставая из чемодана какую-то толстую стопку карточек. — У бабушки на каникулах взяла. Она, кстати, очень просила отправить твою фотографию. Я ей целыми днями только о тебе и рассказывала.

Джеймсу стало совсем хорошо. Вся злость ушла. Только Пенелопа могла выводить его из самых безнадежных состояний.

Джеймс взял в руки первую фотографию. Ему улыбалась, а потом надувала свои пухлые губки маленькая черноволосая девочка. Ей было не больше пяти лет, а волосы уже были настолько длинные, что заплетены в косы. Джеймс вдруг подумал о том, что хотел бы себе такую дочь.

На второй фотографии Пенелопе было лет девять. Она открывала под елкой, очевидно, одну из первых своих метел. Джеймс расплылся в улыбке. У него была почти такая же фотография. Он решил не говорить ей, а на каникулах показать.

На следующей фотографии она была с родителями. Джеймс отметил, что она очень похожа на свою маму, особенно сейчас, когда стала чуть старше. Сама Пенелопа была одета в небесного цвета мантию и шляпу в тон. Он поражался, как ей идет любая одежда. Что в школьной форме Хогвартса, что в форме Шармбатона она была безумно привлекательной.

Четвертая фотография была летняя. Пенелопа была в очень коротком платье, намного короче, чем в свой день рождения. Джеймс нехотя отметил, что на ее ногах еще нет тех шрамов. Девушка лучезарно улыбалась, обнимая двух девочек, которые были тоже безумно красивыми. На фотографии они обнимались, а потом дружно подпрыгивали на фоне Эйфелевой башни.

— Все? — разочаровано спросил Джеймс, когда обнаружил, что эта фотография была последняя.

— Нет, есть еще одна, — ответила Пенелопа. — Но она как приятная, так и не очень.

— Показывай, — нахмурился Джеймс, подозревая, кого он там увидит.

— Я на днях в библиотеке разговорилась с твоей кузиной Розой, — сказала Пенелопа, садясь рядом с ним. — Она извинялась, что не знала, что Элиза планировала эти нападения… В общем, не это главное. Мы с ней поговорили, и я поняла, что где-то слышала уже фамилию Уизли. Тебе никого не напоминает?

Пенелопа показала фотографию. Там было очень много народу. Видимо, это был их целый курс. Она показала на блондинистого мальчика.

— Луи, — Джеймс внимательней всмотрелся в знакомое лицо.

Луи Уизли был еще одним кузеном Джеймса. Третий ребенок Билла и Флер. Он единственный из их семьи учился в Шармбатоне. Это было решение Флер. Старшая дочь ее сестры Габриэль тоже в тот год шла в школу. Они решили, что ей будет там не так одиноко.

— К сожалению, я с ним вообще не общалась, — вздохнула Пенелопа.

— Где ты? — Джеймс пытался отыскать ее на фотографии.

— Вот, — Пенелопа указала на себя. — За неделю до…

После того, как Джеймс увидел ее мертвые глаза, он переключил свое внимание на парня, который стоял рядом с ней. Он грубо держал ее за руку, плотоядно посматривая на нее.

Луи. Вот кто может помочь ему справиться с этим человеком. Джеймс был уверен, что Пенелопа была такая не единственная.

Тут в комнату вошла Николь.

— Ой, извините, — слегка улыбнулась девушка, собираясь выйти.

— Подожди, — остановила ее Пенелопа. — Сфотографируй нас. А то бабушка меня закидает громкоговорителями.

Джеймс не хотел выглядеть на фотографии злым и угрюмым, поэтому старался насмотреться в синие глаза Пенелопы. Он приобнял ее за талию, прижав к себе. Они с такой любовью смотрели друг на друга. Именно в этот момент Николь их сфотографировала.

— По-моему, для бабушки это слишком, — Пенелопа взглянула на фотографию. — Давай что-то более нейтральное.

— А эту я заберу себе, — шепнул ей на ухо Джеймс.

В тот же вечер Джеймс написал Луи по поводу бывшего Пенелопы. Он просил кузена провести расследование. Над кем еще он так издевался и почему все молчат об этом.

Прошло уже больше недели, а ответа от Луи все еще не было. Джеймс понимал, что это работа не на один день. Если бы Луи спросил это у Пенелопы, она бы ему ничего не рассказала. Но Джиму не терпелось наказать этого подонка.

Сегодня был выходной и хорошая солнечная погода. Близился февраль, и жуткие метели и морозы начинали постепенно отступать. Джеймс решил, что им всем в жизни не хватает веселья. Он хотел взять Фреда и Пенелопу и устроить небольшую прогулку около Черного озера.