Секрет для соловья - Виктория Холт

– Я просто не поверила, когда услышала.

– А как долго вы отсутствовали, фрау Лейбен?

– Примерно месяц, а может, и больше… Я только что вернулась.

Я попыталась себе представить ее возвращение. Есть ли оружие в ее доме? У большинства местных жителей есть – они используют его для стрельбы по голубям, которых затем употребляют в пищу. Иногда лисы забегают в курятники, и их тоже нужно отстреливать. Выглянув из окна, фрау Лейбен могла видеть Дамиена. Вот она в ярости хватает ружье и стреляет… Это ведь так легко! А совершив это, она притаилась. Кто знает, когда она на самом деле вернулась? Да, у нее бесспорное алиби.

– Это так ужасно! – услышала я ее слова. – И подумать только – доктор Адер!.. Но я слышала, что он уже поправляется.

– Да, – подтвердила я. – Так оно и есть.

– А он не знает, кто мог бы совершить такое?..

Я покачала головой.

– Может быть, зайдете на минутку?

Я вошла в дом. Первое, что я там увидела, была колыбелька, в которой спал малыш.

– Я привезла его с собой.

Лицо фрау Лейбен излучало нежность.

– Ну, разве это не ангел?

Я подошла и взглянула на ребенка.

– А чей он?

– Герды.

– Герды?! А где же она сама?

– Разъезжает повсюду со своим мужем. Они никогда подолгу не остаются на одном месте. У них прелестный домик примерно в сорока километрах отсюда. Это у них я гостила. Но они редко живут дома – все кочуют и кочуют…

– Значит, Герда замужем…

– Да. Я никогда не думала, что так случится.

– И кто же ее муж?

– Да вы, наверное, его помните. Это Клаус-разносчик. Ему всегда нравилась моя Герда, а он – ей. Он всегда шел по жизни своим путем, таким и остался. Герда ему очень подходит. Она никогда не задает никаких вопросов. Они не похожи на других. Рядом с ним Герда стала разумнее, а Клаус… как бы это сказать?.. добрее, мягче. Он о ней заботится, и дела у него пойдут хорошо. Да и сейчас уже идут отлично! Герда так счастлива… Герде нравится кочевая жизнь, а Клаус очень умный и заботливый муж. Я тоже заботилась о ней как могла. Ведь родители Герды уехали и не захотели взять ее с собой. А могли бы хоть что-нибудь сделать для своего ребенка! Учение ей не шло впрок, не то, что другим ребятишкам. Она всегда мечтала. А потом с ней случилось сами знаете что… Боже мой, как вспомню, как я тогда перепуталась! Только представьте – у моей глупышки Герды мог быть ребенок…

– А Клаус об этом знает?

– Еще бы ему не знать! Это ведь он виной всему, его ребенок-то. Да он никогда и не отрицал этого.

Меня охватило огромное облегчение. Как хорошо разрешилась эта загадка, я была уверена, что найду разъяснение всем моим страхам и сомнениям!..

– Но, помнится, она говорила, что видела в лесу дьявола. Мы решили тогда, что Герда имеет в виду какого-то незнакомца.

– Как раз наоборот! Она ведь знала, что не должна делать того, что сделала. Я всегда ее предупреждала, но, вероятно, не сумела внушить как следует. Я говорила, что это большой грех, что дьявол искушает молодых девушек. Вот она и подумала, что это дьявол в виде Клауса соблазнил ее. Вы даже себе не представляете, насколько у Герды в голове все путается. Она не умеет сама додуматься до чего-нибудь. Вот она и вообразила, что это дьявол предстал перед ней, хотя на самом деле это был Клаус. Потому-то она вам так и сказала.

– Понятно. Но она ведь пыталась избавиться от ребенка.

– И в этом тоже замешан Клаус. Он тогда не думал о женитьбе… да и что бы он делал с ребенком? Он дал ей какое-то снадобье и сказал, что если она забеременеет, надо принимать это лекарство, но только в первые два месяца. Бедняжка Герда, да разве она могла все это сообразить! Ну и запустила, а когда начала глотать это зелье, чуть на тот свет не отправилась. Если бы не добрые люди из Кайзервальда, даже не знаю, чем бы все кончилось… Клаус потом говорил мне, что то лекарство было вполне безобидное, только Герда сама начала принимать его слишком поздно. Он часто продавал это средство молодым девушкам, и оно всегда действовало безотказно.

В колыбельке захныкал ребенок.

– Простите, – сказала фрау Лейбен, нагнулась за малышом и показала его мне.

– Умненький мальчик, совсем как Клаус. Ну, просто вылитый отец, вот что я вам скажу!

– Вы, должно быть, очень рады, что он с вами.

Она улыбнулась.

– Это напоминает мне старое доброе время, когда Герду еще маленькой оставили у меня. Я опять чувствую себя молодой, мне есть для кого жить. А какой он смышленый! Ну, прямо маленькая обезьянка. Совсем не такой, как Герда в детстве. Даже когда она была в его возрасте, мы уже видели, что она отличается от других детей. А он – другое дело. Вылитый отец, одно слово!

– Я так рада за Герду! Как приятно слышать, что все для нее, в конце концов, кончилось хорошо и что она счастлива!

– Да, она счастлива. Я никогда прежде не видела ее такой довольной. Ей нравится кочевая жизнь, а Клаус всегда рядом и может позаботиться о ней. Они иногда и сюда заглядывают ненадолго, А сколько вы предполагаете пробыть у нас на этот раз?

– Я пока точно не знаю.

– Ну что ж, надеюсь, что вы еще у нас поживете. Никогда не забуду, сколько добра сделали для Герцы вы и другие работники кайзервальдской больницы.

Я сказала, что мне пора идти, и откланялась. На обратном пути, обдумывая услышанное, я вспоминала как винила Дамиена в том, что случилось с Гердой. Как я только могла! Выходит, специально обвиняла его, чтобы облегчить собственную боль. Моя ненависть служила мне своего рода целительным бальзамом.

Смогу ли я когда-нибудь загладить перед ним свою невольную вину?..

С каждым днем состояние Дамиена улучшалось – теперь он уже мог совершать короткие прогулки к озеру. Я, естественно, ходила вместе с ним, и сидя на берегу, мы строили планы на будущее.

Ко мне снова вернулось ощущение счастья.

– А ведь могло так случиться, – как-то раз задумчиво сказал Дамиен, – что я так и остался бы парализованным.

– Я знаю. Я уже решила, что буду всю жизнь ухаживать за тобой.

– Ну, это была бы не жизнь для молодой здоровой женщины.

– И, тем не менее я бы поступила именно так.

– Я верю, что ты, несмотря ни на что, вышла бы за меня замуж и была бы моей сиделкой.

– Да, конечно, с радостью!

– Но ты бы в конце концов устала… от такого существования.

Я энергично покачала головой. Дамиен грустно улыбнулся и погладил мои руки:

– Я намеревался поехать в Египет сразу же после нашей свадьбы. Удивительная страна! Тебе она наверняка понравилась бы.

– Вместо этого мы поедем в Лондон и поживем у меня до тех пор, пока ты не будешь достаточно здоров для подобного путешествия.

– А кто решит, когда наступит это время?