Изгой. Трилогия - Руслан Михайлов

– Говорю же – не выходит у меня. Могу лишь обещать, что как только совладаю со своим даром, то твой топор будет первым на очереди.

– И на том спасибо, господин! – обрадовано закивал Рикар.

Вдыхая морозный воздух и оглядывая нависшие над нашими головами гранитные стены Подковы, я чувствовал себя дома. Ощущение безопасности и безмятежности стоило многого и уж точно не шло ни в какое сравнение с вечной напряженностью и страхом, когда мы пробирались через заснеженные леса и равнины.

Так мы и сидели на толстом бревне, мирно разговаривая и наблюдая за царившей на стене суетой. Каждый был занят своим делом – часовые бдительно вглядывались в темнеющее ущелье, несколько мужчин сбрасывали со стены выпавший за ночь снег, братья каменщики и гномы вновь склонили головы над чертежом будущей крепости, не забывая поглядывать вверх, где виднелись фигурки упорно карабкающихся к вершине гномов.

Гномам‑скалолазам потребовался целый час, чтобы преодолеть весь путь до вершины Подковы. Один за другим они исчезли за гребнем скалы, и еще через десять томительных минут вниз полетела разворачивающаяся на лету бухта прочной веревки. Теперь осталось лишь привязать к веревке все необходимые инструменты и материалы для постройки подъемной лебедки, чтобы ждущие наверху гномы подняли все это на скалу. Затем последует очередь людей, в число которых собирался затесаться я сам. Уж очень хотелось мне побывать на вершине приютившей нас Подковы и оглядеться по сторонам, окинуть хозяйским взглядом прилегающую местность. Через несколько месяцев наступит самое важное для нас время года – посевная пора. Если, конечно, до того времени мы уже не будем бегать по окрестностям в виде зеленоглазых костяных пауков – а учитывая проснувшихся сгархов и недавно нагрянувший разведывательный патруль шурдов, это более чем возможный исход событий.

За вчерашний день я успел переговорить с Тезкой, и мы определили половину двора под будущее пшеничное поле – именно в этой защищенной стеной части солнце задерживалось больше всего, пока медленно плыло по небу. Но этого куска земли будет недостаточно – у нас сберегается несколько мешков овса, Стефий раздобыл несколько пригоршней дикой кислевицы. Под посевы требуются плодородные и солнечные земли, а в нашем случае еще и защищенные от всех обитателей Диких Земель – как диких, так и разумных. Именно поэтому я и собирался подняться на вершину скалы и с ее высоты сделать заметки для будущих работ.

Видя, как я нетерпеливо поглядываю на суетящихся около скалы рабочих, Рикар растерял все свое благодушное настроение и хмуро насупился. Я лишь усмехнулся и продолжил обдумывать наши возможности. С появлением в форте гномов вопрос с надежными источниками продовольствия встал еще острее, поэтому стоило все тщательно продумать, чтобы не допустить глупой ошибки.

Расстилающуюся вокруг Подковы холмистую равнину я отмел сразу по многим причинам. Для начала, равнина слишком далеко от форта, и подкравшимся шурдам стоит лишь отсечь людей от входа в спасительное ущелье, чтобы лишить их шанса на спасение. К тому же я все еще очень живо помнил огромную земляную воронку, равнодушно пережевывающую все на своем пути. Пройдет такой водоворот по вспаханному и засеянному полю – и все затраченные усилия пойдут насмарку. Если люди еще смогут уйти с пути этого неспешно ползущего порождения древней магии, то пшеничное поле отодвинуть не удастся.

Ведущее к форту ущелье помимо того, что завалено многочисленными каменными глыбами, еще и окружено высоким скалами, надежно препятствующими солнечным лучам. Опять же, шурды будут более чем рады запалить колосящуюся пшеницу. И самим себе удовольствие доставят, и нам вред принесут.

Еще больше меня волновали погодные условия. Как мы уже успели выяснить на своей шкуре, осень здесь богата проливными дождями, а зима – обильными снегопадами. Но как дело обстоит жарким летом, я не знал. Потерять урожай из‑за банальной засухи – в Диких Землях это даже смешно. Запасов семян и зерна у нас только на одну попытку, и распорядиться ими следовало с умом. Радовало только одно – от меня требовалось лишь выбрать подходящее для посева место и обеспечить его безопасность, остальное сделают мои люди, куда более опытные в крестьянских делах.

По своему обыкновению, поздними вечерами, за час до того, как отойти ко сну, я уединялся в своем отгороженному углу и записывал на бумагу наметки будущих планов, обрывки воспоминаний или сновидений. Каждый раз, как я тянулся пером к чернильнице, то натыкался взглядом на брошенный в углу стола увесистый кошель, туго набитый серебряными и золотыми монетами – все то, что мы обнаружили во время наших вылазок и странствий по Диким Землям. Я окунал заточенное перо в чернильницу, и при этом меня разбирал горький смех – по ту сторону Пограничной Стены я мог бы купить на это золото столько зерна и скота, что нам хватило бы на долгие годы. Насмешка судьбы – обычно все бывает в точности до наоборот.

Пока я размышлял о будущем, при помощи спущенной веревки плавно поднялись мешки с инструментами, несколько бревен и самолично мастер Древин, чтобы осмотреться на месте. Из всего этого следовало, что сегодня я на вершину Подковы не попаду, поэтому нечего здесь сидеть – разговор с Рикаром натолкнул меня на мысль позаниматься над моим даром крепителя. За все прошедшие недели я не продвинулся в магическом искусстве ни на шаг – зачарованные благодаря слепой случайности кружка и доспехи Рикара я за успех не считал.

Тяжело поднявшись с бревна, я окликнул Рикара, и мы пошли к спускающейся со стены лестнице. Рикар направлялся в кладовую, чтобы подготовить имеющиеся у нас кузнечные инструменты и разобрать сваленные грудой обломки доспехов. Я же собирался наскоро перекусить и рассортировать все найденные бумаги и карты – все эти свитки, сложенные листы пергамента, книги и просто отдельные листы исписанной бумаги уже не помещались в мою кожаную сумку для бумаг. Вот этим делом я и займусь. Возможно, в этих бумагах есть что‑то важное – если не для меня, то для самого кукловода лорда Ван Ферсис. А как разберусь с этим наследством покойного барона, то постараюсь выкроить часок для занятий магическим даром крепителя.

* * *

Отбросив очередной внимательно прочитанный свиток на пол у кровати, я завел руки за голову и устало потянулся всем телом. Незажившее плечо обрадовано ответило вспышкой боли, и я громко выругался.

Весь вечер я провел за чтением бумаг из тайника барона Ван Ферсис, и единственный сделанный мною вывод был следующим: таким бумагам место где угодно, но никак не в тайнике. Большая часть свитков являлась деловой и любовной перепиской барона. Чего там только не было. Кокетливые письма от незамужних дворянок, приглашающих барона на очередной бал или костюмированный маскарад. Составленный по всем правилам вызов на дуэль от некоего герцога Ван Конти, оскорбленного слишком явным вниманием барона к своей жене. Видать, барон был тем еще бабником. Остальные бумаги оказались еще более никчемными – счета от портного, подтверждения с печатями об уплате королевского налога, приглашения от соседей на охоту в их лесах…