"Фантастика 2023-116". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Стерх Юрий

Артём отметил про себя, что к нему обратились всё-таки не как к номеру три, а по должности. Он встал и вытянул вперёд руки.

Профессор улыбнулся.

— Это здесь лишнее. В наручниках нет необходимости, их вполне заменяют способности охраны. Ты ведь не хочешь остаться как минимум калекой?

Артём шёл по коридору и косился по сторонам, стараясь хоть как-то разобраться в лабиринте туннелей. Они прошли рядом с широкой трещиной в полу, отделявшей стену от коридора. В ней из ниоткуда появлялся широкий и стремительный ручей и также исчезал, проваливаясь в каменную щель. И повсюду горел яркий свет. Каждая дверь, каждый метр коридора был освещён лампой или прожектором. Сделав ещё пару поворотов, они оказались перед открытой дверью. Шеффер знаком показал, чтобы доктор входил, вошёл следом. Закрыв за собой дверь, за спиной остался стоять солдат. Не обращая на него внимания, профессор сел за стол и показал Артёму на стул напротив.

— Доктор, я хотел бы узнать твою специализацию?

— Мою специализацию?

Шеффер удивлённо поднял глаза:

— Да, специализацию. Я неточно выразился по-русски?

Откуда ему было знать, что сейчас у Артёма от бешеной работы закипали мозги? Инстинкт самосохранения работал на полную мощность, и он понимал, что от каждого его слова зависит жизнь его самого и жизни его товарищей. Но сначала нужно было узнать, что нужно этому выродку.

— У меня очень широкая специализация, — осторожно ответил Артём.

От такого ответа Шеффер поморщился:

— Меня интересует, от каких болезней ты лечишь?

— От всяких.

Профессор нервно встал из-за стола.

— Подойди! — он указал солдату на ещё один стул. — Доктор, определи, что у него с глазами?

Артём осторожно заглянул в серые глаза эсэсовца. Посмотрел на треугольный шрам на лбу и протянул руки к его лицу.

— Можно? — обернулся он к профессору, вспомнив предупреждение.

— Да.

Артём задрал веко у сидевшего с безучастным видом солдата и спросил:

— На что он жалуется?

— Нужно определить, что у него за болезнь.

— Вот так вот запросто? — нагло хмыкнул Артём. От осознания того, что в нём у немцев есть необходимость, он почувствовал уверенность. — Для начала я должен знать симптомы.

Шеффер неохотно ответил:

— У наших врачей нет единого мнения. Сколько было докторов, столько было и диагнозов. Я хотел бы услышать ещё и твоё мнение. Зрение солдат плохо реагирует на перепады света.

Артём удивлённо взглянул на профессора, затем ещё раз в глаза солдату.

«Так вот в чём дело! — злорадно подумал он. — Вот почему везде такой яркий свет! — он прикрыл ладонью немцу один глаз. — Доигрались, придурки, со своими свёрлами! Хотя — вряд ли. У Шеффера тоже во лбу дырка, а он видит хорошо».

Он убрал ладонь и озадаченно зацокал языком.

— Мне нужен фонарь. И выключите свет.

Плафоны под потолком погасли, остался гореть только тусклый светильник на столе профессора. Артём заметил, что эсэсовец нервно сжал и разжал кулаки. Для него наступила кромешная темнота. Он заёрзал на стуле и вцепился пальцами в сиденье. Артём направил ему в глаза луч фонаря и удивлённо заметил, что зрачки никак не отреагировали на свет. Они как были минимального размера, хотя в темноте обязаны были расшириться, так и остались крошечными чёрными точками.

— Зрение ваших солдат, если у них у всех такое, вообще не реагирует на перепады света! Мне нужно знать, что могло быть тому причиной.

Причину Шеффер знал. Его препарат, помимо положительных качеств, имел и побочные действия. Но профессор тщательно скрывал это обстоятельство. Узнай об этом его заклятый оппонент доктор Рашер, и на всех его усилиях по созданию сверхсолдат можно поставить крест. Доктор тут же докажет превосходство своей химии, и никто не обратит внимания, что эффект от препаратов самого доктора Рашера пока что — только гибель подопытных военнопленных. Но на фоне осечек противника легко скрыть собственные неудачи. Гиммлер жаждет лишь победных докладов, а о каких-то проблемах рейхсфюрер и слышать не желает. Рассказывая об удачном применении специальных отрядов СС на фронте, Шеффер умышленно умалчивал о том, что применять их можно только в светлое время суток. В ночное они — как слепые котята. В это время их охраняют обычные солдаты. Не мог профессор обратиться и к официальной медицине, а потому на свой страх и риск продолжал эксперименты с препаратом «Z», надеясь, что проблему зрения со временем удастся разрешить своими силами.

Профессор прошёлся по кабинету и спросил:

— У тебя есть мысли по этому поводу? Меня интересует сам принцип работы глаза. Можно ли нейтрализовать действие на него некоего лекарства?

Артём почувствовал в голосе Шеффера неуверенность и ему даже показалось, что прозвучала заискивающая просьба. И тогда он понял, что это его шанс. Он должен стать очень нужным этому профессору! Он просто обязан убедить его в том, что только он спасёт все его начинания! А тогда можно будет подумать и о побеге.

Артём пожалел, что не носит очки. Как бы сейчас было эффектно, изобразив на лице мудрость всей Вселенной и глубокомысленно покусав дужки очков, одним своим видом уложить Шеффера на лопатки и вить из него верёвки.

Артём встал, снисходительно похлопал по плечу сидевшего солдата и нагло заявил:

— Послушайте, коллега! Несмотря на мою кажущуюся молодость, в мире медицины я — светило!

Артём посмотрел в лицо Шефферу, пытаясь определить: не перестарался ли? Заметив удивление, он неохотно поправился:

— Ну, в определённых узких кругах.

Ещё один беглый взгляд на профессора. Нет, неуверенности сейчас не место. Нужно пригвоздить его кувалдой наглости!

— Сам профессор Штрайбах считает за удачу получить мою консультацию. Да что там Штрайбах! — Артём судорожно попытался вспомнить, кого он ещё видел в коридорах на госпитальном судне. Так никого и не вспомнив, поднял вверх палец и изрёк: — Многие эскулапы желали услышать моё мнение по тому или иному вопросу. Конечно, я знаю всё о глазах и как их лечить.

Шеффер вначале с сомнением, а потом и с интересом посмотрел на доктора. Он хотел задать контрольный вопрос, но неожиданно распахнулась дверь, и вошёл его помощник Рудольф Йордан. Артём узнал в нём офицера с повязкой, который встречал Шеффера на причале. Теперь он, как и оберштурмфюрер, был одет в белый халат. Не дожидаясь приглашения, Йордан рухнул в кресло и искоса посмотрел на доктора:

— Что он здесь делает?

— Он медик, — ответил Шеффер, пряча в стол фонарь.

— Ты думаешь, он может быть нам полезен?

— Не знаю. Посмотрим.

— Он нас понимает?

— Нет.

Оберштурмфюрер пристально посмотрел в лицо доктору. Артём изобразил полное непонимание и всем своим видом показывал, что для него немецкий язык и китайская грамота — одно и то же. Он рассеянным взглядом окинул вырубленный в скале кабинет без окон, затем, не обращая внимания на Шеффера и его помощника, с полным безразличием уставился в каменный пол.

— Нет, не понимает, — успокаиваясь, повторил оберштурмфюрер. — Я прочитал твой рабочий журнал. — Забыв о докторе, он недовольным тоном бросил помощнику: — Так научные исследования не делаются! Ты уничтожил всех имеющихся ненцев с нулевым результатом.

— А-а… ты об этих чукчах? Но, Эрнст, я ждал тебя полгода. Пока крейсер не привёз оборудование, я вообще не знал, чем заняться. А так я хоть как-то развлекался, пробуя на них действие объекта «Null». Если они тебе нужны, то поищем ещё один чум. И потом, ты же сам говорил, что ненцы не годятся для испытания препарата «Z».

— Но почему ты ни одного из них не вскрыл?

— Да что я в этом понимаю! Я просил командира крейсера оставить мне корабельного доктора, но он отказал.

— Но ты хотя бы удосужился досконально описать всё, что с ними происходило! Из этого, — Шеффер хлопнул рукой по журналу, — я ничего не могу понять!

— Да что описывать? Я тебе и так расскажу. Я выбрал день, когда температура воздуха опустилась ниже сорока, и открыл ангар. Двоих я привязал рядом с контейнером. Двоих — на расстоянии трёх метров. Затем вскрыл контейнер. Когда градусник на объекте опустился где-то ниже сорока двух или сорока пяти…