Стальная Крыса идет в армию - Гаррисон Гарри "Феликс Бойд"

— А ты бы не согласился поучить меня самообороне без оружия?

— С превеликой радостью. Это совсем просто, главное — стараться.

— И тогда меня возьмут в оперативные агенты?

— Наверное, нет. Но я могу замолвить словечко.

— Правда?! Ой как здорово! Век тебя не забуду. Я только что сказала Джиму, что в офис больше ни ногой.

Они улыбнулись друг другу с противоположных концов кушетки, едва не соприкасаясь коленями. Им было не до меня. Я всей душой возненавидел Флойда.

А потому несказанно обрадовался стуку костылей и шарканью волочащихся ног.

— Все в сборе, — сказал Стинго. — Прекрасно. Тахиметр готов.

Как только он это произнес, штуковина, которая семенила за ним по пятам, выбежала вперед.

Искусственная собака на негнущихся лапах. В жизни не видывал ничего уродливее. Черный искусственный мех с россыпью проплешин, черные глазки-пуговки. Когда она сказала «гав-гав», из пасти высунулся сухой красный язык.

— Что значит — гав-гав? — вспылил я. — Что это еще за пакость?

— Тахиметр, — ответил адмирал Стинго.

— Гав-гав, — снова изрекла собака. — Удобства ради тахиметр совмещен с мобильным терминалом.

— ИРИНа? — заподозрил я.

— А то кто же? Как тебе нравится этот красавчик?

— Отродясь не видал ничего искусственнее этого фальшивого пса.

— Ладно, не бери в голову. Бобик и впрямь произведение искусства… Скажем, современного искусства, если тебе на ум пришла какая-то гадость. Между прочим, эта милая собачонка общается со мной посредством гравиметрических волн. Как тебе, наверное, известно, они, в отличие от радиоволн, не знают преграды. Они проникают сквозь здания с мощными стенами, даже сквозь огромные горные хребты. Так что мы постоянно в контакте. Готова признать: Бобик знал лучшие времена. Но ты ведь слышал поговорку про битых и небитых?

— Слышал. Однако небитых нам не предлагают, а посему я беру мобильный терминал.

— Отличный выбор, малыш. Дай мне еще два денька, и получишь все, что душе угодно.

Два дня? Когда у меня всего-то шесть с половиной? Я набрал полную грудь воздуха и свистнул:

— Здорово, Бобик. Хо-оро-ошая собачка. Пойдем гулять?

— Гав-гав! — Он раскрыл пасть и возбужденно задышал. Фальшивее некуда.

— Вот план, — начал адмирал Стинго. — За ходом операции я буду наблюдать с орбиты, с борта космического корабля, в паре с капитаном Тремэрном. Джим и Флойд пойдут на север, в сторону исчезнувшей находки. ИРИНа будет поддерживать связь с этим терминалом, которому вдобавок придется искать источник излучения тахионов. — Он задумчиво почесал подбородок, видимо не зная, что еще сказать.

— Хороший план. — К сожалению, я не удержался от насмешливой нотки. — Если вылущить суть, то надо просто шагать на север, пока что-нибудь не случится.

— Вполне приемлемая интерпретация. Желаю удачи.

— Спасибо. А ты позаботишься об одном пустяковом укольчике? Чтобы мне спокойно работалось?

— Круглые сутки буду допрашивать всех причастных, — мрачно произнес Стинго, и я понял, что он сдержит обещание.

Мы уложили вещи в рюкзаки, без особых церемоний простились, затем навьючили на себя кладь и двинулись за Бобиком, не оглядываясь назад. Мне нравилась Мадонетта. Даже, наверное, слишком нравилась — для такого задания. «Топай, Джим, топай», — понукал себя я. «Гоняйся за неуловимым тахионом».

Мы прошагали по улицам за виляющим хвостом из черного нейлона и вышли в пригород. Встречные женщины улыбались нам и махали руками, иные даже насвистывали крысиные мотивчики, чтобы хоть как-то нас приободрить. И вот последняя ферма осталась позади, и перед нами расстелились голые равнины. Я включил челюстной передатчик:

— Алло, Тремэрн?

— Я слушаю.

— Нет ли по близости племен кочевников?

— Отсутствуют.

— А прямо по курсу? Поля, строения, люди, баракозы? Ничего такого?

— Ничего и никого. Мы тщательно просканировали местность до самого полюса. Пусто.

— Спасибо. Конец связи. Чудненько.

— По сторонам — ни души, по курсу — то же самое, — сообщил я Флойду. — Так что будем идти вперед, пока эта пластмассовая легавая не сделает стойку на тахион. Или пока не доберемся до Северного полюса и не дадим дуба от стужи.

— У меня тут вопросик назрел. Что такое тахион?

— Хороший вопросик. До сего времени я полагал, что это гипотетическая величина, рожденная физиками в потугах объяснить принцип действия Вселенной. Из племени субатомных частиц, существующих либо в волновой, либо в корпускулярной форме. Пока их не наблюдают, они не существуют в реальности. Принято считать — а кто я такой, чтобы сомневаться? — что они живут в вероятностном логове многих возможных наложенных состояний.

У Флойда начала отвисать челюсть, взор затуманился. Он потряс головой.

— Джим, нельзя ли помедленнее? А то я уже давно отстал.

— Конечно. Извини. Попробуем так. В физике есть различные частицы. Фотон — частица световой энергии, электрон — электрической. Понятно?

— Ага. Пока иду рядом.

— Гравитон — частица гравитационного поля, а тахион — частица времени.

— Виноват, опять отстал. Я думал, частицы времени — это минуты и секунды.

— Так и есть, Флойд, но только для простых людей вроде нас с тобой. У физиков извращенный взгляд на вещи.

— Верю. Извини, что спросил. Пора отдохнуть. Ежечасно — пять минут, не забыл?

— Ты прав. — Я достал фляжку, глотнул, потом свистнул мохнатому терминалу, почти скрывшемуся с глаз. — Бобик, к ноге! Привал.

— Ты — начальник, — согласилась ИРИНа. Бобик вперевалочку прибежал назад, тявкнул и обнюхал рюкзак, уже опущенный на землю.

— Не перебарщивай с реализмом! — взревел я. — Еще не хватает, чтобы какая-то пластмассовая псина задирала ногу на мое имущество!

Путешествие продолжалось в том же духе, и казалось, ему не будет конца. Как и мы по бескрайней равнине, солнце еле плелось по небосводу и не выказывало ни малейшего намерения обгонять нас. Через пять часов усталость начала брать свое. Флойд шагал впереди, довольно сильно обогнав меня.

— Не притомился еще? — крикнул я.

— Не-а. Здорово!

— Для тех из нас, кого не превратили в отбивную.

— Еще немножко, ладно?

«Еще немножко» означало гораздо больше, чем мне бы хотелось, и я уже подумывал, не взмолиться ли о пощаде, но тут на выручку пришел Бобик:

— Гав-гав, джентльмены. Только что сквозь меня просвистела парочка тахионов. Я могу ошибиться с первым, но второй… и третий!

— С какой стороны? — спросил я.

— С той, куда мы идем. Если не отклоняться от курса, найти его будет проще простого. Но отклонение вполне вероятно… Даже очень вероятно, я бы сказала.

— Ага! — поддакнул я. — Да будет тебе известно, у меня безотказный нюх на экивоки. И даже обломок корабля, с которым я вынужден общаться посредством синтетической шавки…

— Не надо! Мне больно слышать слово «древний».

— Хорошо, попрошу прощения, когда растолкуешь последнюю оговорку.

— Ты прощен. Я изучила кривизну планеты, гравитационные и прочие факторы, но по-прежнему вынуждена считать, что на поверхности источник тахионов отсутствует.

— Намекаешь, что эта штука ушла в подполье?

— Подполье — самое подходящее слово. Она под полем.

Я судорожно стиснул зубы.

— Тремэрн, вы не могли бы подключить адмирала?

— Джим, я здесь. ИРИНа предупредила меня чуть раньше, и с той самой минуты я слежу за развитием событий. Пока все не выяснилось, я не хотел нервировать тебя…

— Новостью, что мы зря не прихватили лопату? Чем вы не хотите меня нервировать?

— Я просто ждал новых данных. Послал низколетящий зонд на поиски гравиметрических аномалий, которые заметила ИРИНа. Похоже, их там полным-полно.

— Что еще за аномалии? Линзы металлоносных руд?

— Совсем напротив. Полости под землей.

— Впечатляет. Все, до связи. По крайней мере, мы хоть знаем теперь, где находка.

— Где? — спросил Флойд, участвовавший в разговоре несколько односторонне.