Вещи, которые я хотела сказать (но не сказала) - Моника Мерфи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я полностью вырываюсь из его объятий, сразу же скучая по его теплу. Его прикосновения. Я поворачиваюсь к нему лицом, впитывая его, ненавидя то, как элегантно он выглядит в черном костюме, с аккуратно подстриженными волосами и лицом.
О Боже, его потрясающее лицо.
Он смотрит на меня так, как будто для него нет другой женщины в мире.
Только я.
Только я.
“У меня есть кое-что для тебя”, - говорит он, его взгляд не отрывается от моего, когда он тянется к столу позади себя, чтобы что-то взять. ”Это не принадлежит мне".
Он протягивает ко мне руку, и я опускаю взгляд, чтобы увидеть свой дневник, зажатый в его длинных пальцах. Мой желудок сжимается и переворачивается при первом взгляде на это, во рту пересыхает. Я ненавижу этот дурацкий дневник. Это то, из-за чего у меня были неприятности в первую очередь.
Я поднимаю голову, мой взгляд встречается с его, эти ледяные голубые глаза, кажется, проникают в самую мою душу. “В последний раз, когда я видела свой дневник, он был у твоей матери”.
Вспышка раздражения пробегает по его лицу, а затем исчезает. “Она сказала и сделала с тобой кое-что, чему я все еще не рад”.
“Она угрожала мне, Уит. Сказала, что позвонит в полицию и скажет им, что пожар произошел по моей вине. Что я убила своего отчима и Йетиса,”- бросаю я ему.
Он вздрагивает, когда я произношу имя Йетиса, и я удивляюсь этому. “ Пустые угрозы. Она не доставит тебе беспокойства. Больше нет.”
“Да, верно”. Я фыркаю, не в силах сдержаться. “Я тебе не доверяю. Я никому из вас не доверяю, ”- говорю я. Я начинаю проходить мимо него, но он хватает меня за руку, его пальцы разжимаются, но не настолько, чтобы я могла убежать от него. “Отпусти меня”.
“Сначала выслушай меня”.
“Нет”.
“Саммер”. Его голос становится чуть умоляющим, и это шокирует. “По крайней мере, посиди и поужинай со мной. Позволь мне объясниться.”
Я кривлю губы в гримасе, все еще сверля его взглядом. “Я ненавижу тебя и Монти за то, что он втянул меня в это обманом”.
“Ты не ненавидишь Монти”. Он делает это заявление с полной уверенностью.
“Я определенно ненавижу тебя”, - плюю я в него.
Уит на самом деле улыбается, и от этого зрелища у меня перехватывает дыхание.
”Это то, на что я рассчитывал".
“Почему ты не мог просто спросить, хочу ли я тебя видеть?”
“Ты бы сказала "да”?"
“Нет”, - немедленно отвечаю я.
“Вот почему”, - шутливо говорит он.
Он отпускает меня, его слова задерживаются в моем мозгу, когда он отодвигает для меня стул, чтобы я могла сесть за стол. В тот момент, когда мы устраиваемся, появляется сервер. Пожилой джентльмен в накрахмаленном белом пиджаке, который подает каждому из нас по бокалу вина, прежде чем Уит заговорит с ним на беглом французском.
Я смотрю на него, гадая, кто этот человек, кем он стал? Я его больше не знаю. Не совсем. Прошло полтора года с тех пор, как я видела его в последний раз, и за это время мы так сильно изменились. По крайней мере я.
Я уверена, что и он тоже.
Как только официант уходит, я наклоняюсь через стол, свирепо глядя на него, когда его взгляд опускается на перед моего почти несуществующего лифа. “Тебе нужно начать объяснять”.
Он тянется к бокалу с вином, делая глоток. Уставившись в него, он взбалтывает внутри бледную жидкость. “Что ты хочешь знать?”
“Что случилось между тобой и Летицией?”
Уит вздыхает, ставя стакан на стол. “Ты бы сначала хотела узнать об этом”.
«В конце концов, она была твоей будущей невестой,» - говорю я натянуто.
“Я порвал с ней отношения вскоре после того, как ты сбежала. Она нарушила условия, которые были частью нашего контракта, благодаря своей очень неприятной, очень тайной привычке к наркотикам”, - говорит он. “Она была чиста больше года”.
«Молодец,» - говорю я, как ревнивая мегера. “Ты все еще разговариваешь с ней?”
“Да.” Он наклоняет голову в мою сторону. “У тебя с этим проблемы?”
“Вовсе нет”, - высокомерно говорю я, прежде чем попробовать вино. Оно хрустящее, холодное и вкусное.
"Хорошо. У ее девушки тоже нет никаких проблем с нашим общением”.
Я с тяжелым стуком поставила свой стакан на стол. “Она лесбиянка?”
Он выгибает бровь. “Ты говоришь ”лесбиянка", как будто это плохо".
“Нет, конечно, нет”, - говорю я, защищаясь. Просто Летиция, казалось, была так увлечена Уитом на том дурацком ужине в честь дня рождения…
“Она бисексуалка, не то чтобы я должен был посвящать тебя в ее личные дела, но я уверен, что она не будет возражать”, - говорит он. “Это одна из причин, по которой она стала такой зависимой от наркотиков. Она не могла быть той, кем была на самом деле была. Ее родители не позволили бы этого”.
“И твои родители теперь позволяют тебе быть тем, кто ты есть на самом деле?” - многозначительно спрашиваю я.
«Не совсем. Мне просто больше наплевать, что они говорят”, - говорит он, проводя пальцами по девственно белой скатерти. Вверх и вниз, вверх и вниз, я смотрю, как двигаются эти пальцы. Представляю эти пальцы на себе. Внутри меня.
“Почему ты убежала, Саммер?” - спрашивает он мягким голосом.
Сначала слова не приходят ко мне на ум. Все, что я могу делать, это смотреть на него, ненавидя то, как точно он описывает меня. Какой я была раньше. Беглянкой. Испуганная, кроткая маленькая девочка.
Я поднимаю подбородок, отказываясь позволять старым воспоминаниям и неуверенности больше сдерживать меня. Я решаю быть полностью честной с Уитом. “Я не убегала. Твоя мать угрожала мне, Уит. У нее каким-то образом оказался дневник, и она читала мне вслух отдельные разделы. Она сказала, что у меня есть тридцать минут, чтобы собрать вещи, и она хотела, чтобы я убралась из дома. Она не оставила мне выбора.»
Его губы тонки. “Она сказала мне, что заплатила тебе”.
“Она солгала”, - бросаю я ему, гнев переполняет меня, заставляя мой голос повыситься. Я не была беглецом.
