Маг особого назначения - Татьяна Соболь

Магбиль, нигде не задерживаясь, домчал нас до клиники. В этот раз мы ни от кого не скрывались, поэтому торжественно подъехали к парадному крыльцу. Вечнозеленые сосны высоко в небо вознесли мохнатые лапы, щедро усыпанные шишками. Выйдя из магбиля, я полной грудью вдохнул воздух, настоянный на запахах хвои и смолы.

— Правильно! Дышите – дышите! — одобрила меня спешащая на встречу Анна Карловна. — Здесь даже воздух исцеляет, так что пользуйтесь моментом.

Вся её дородная фигура была исполнена такого радушия, а её строгое лицо осветила такая искренняя улыбка, что я, внутренне готовый к более прохладному приему, с облегчением вздохнул и шагнул целительнице на встречу.

— Добрый день, Анна Карловна. Как ваше бесценное здоровьице? — вежливо поинтересовался я, целуя ручку. Анна Карловна, образец сдержанности и невозмутимости, неожиданно покраснела и в замешательстве отпрянула от меня. Потом всплеснула руками и звонко, совсем как девчонка, расхохоталась так, что даже слезы брызнули из глаз. Заметив мой недоуменный взгляд, целительница махнула рукой, и, вытирая слезы, пояснила, постепенно успокаиваясь.

— Ох, Стрельцов, ну вы и учудили! Я сама так часто задаю этот вопрос всем подряд, что сейчас, услышав его от вас, едва не начала делиться с вами симптомами своих болячек!

Роксана, стоявшая чуть в стороне, сдавленно хмыкнула.

— Да уж, Стрельцов, в роли дамского целителя тебе еще побывать не доводилось.

Пришла моя очередь сконфузиться. Ну что ты будешь делать, пытался быть просто вежливым, дабы задобрить строгую целительницу, а эффект превзошел все ожидания. Ну ничего, лишь бы она не заупрямилась, когда я попрошу её срочно выписать Мажеровского.

Наконец все успокоились, к Анне Карловне вернулась её привычная невозмутимость, и она поинтересовалась:

— Что на этот раз привело вас в сию обитель?

Я попытался было открыть рот, чтобы объяснить цель нашего визита, но Роксана, больно наступив мне на ногу, оттолкнула меня, подхватила целительницу под руку и повела её в клинику, что-то нашептывая на ухо. Как я слух не напрягал, так и не удалось понять, что за интригу плетет ведьма. Пожав плечами, я переглянулся с троллем, но тот тоже ничего вразумительного сказать не смог, поэтому нам ничего другого не осталось, кроме как покорно следовать за дамами.

Надеюсь, Роксана знает, что делает.

Догнал я их уже около кабинета целительницы. Оглянувшись, Анна Карловна внимательно посмотрела мне в глаза и сказала:

— Марк, можно вас на пару слов?

Я переглянулся с Роксаной, та ободряюще улыбнулась и, раскланявшись с целительницей, пошла по коридору к Азару, поджидающему нас у дверей, ведущих в покои Мажеровского. Проводив взглядом её стройную фигурку, я шагнул вслед за целительницей в её кабинет.

— Вы догоните их, Марк, чуть позже, а пока проходите, присаживайтесь, — гостеприимно сказала Анна Карловна, усаживаясь за стол, заваленный разноцветными папками. Большое зеркало, занимающее четверть стены, бесстрастно отразило мою, искаженную недоумением, физиономию. Поспешно придав лицу более подобающее случаю выражение, я посмотрел на целительницу, ожидая пока она начнет разговор.

— Роксана сказала, что вы хотите забрать Сашу домой, — тихо сказала Анна Карловна, отводя от меня взгляд. Руки целительницы зашарили по столу и ухватили, словно утопающий соломинку, чётки из темного янтаря. Пальцы быстро задвигались, бусины сухо застучали, совершая бесконечный круговорот. Похоже, что-то сильно тревожит целительницу.

— Ну, если вы, конечно, не против, — слукавил я, не отводя взгляда от быстро мелькающих бусин.

— А что, в замке Саше больше не грозит опасность?

Я замялся, подбирая слова, и это не осталось без внимания.

— Понимаете, Анна Карловна, я не могу стопроцентно заверить вас, что в замке отсутствует опасность для Мажеровского, — сказал я. Анна Карловна возмущенно сверкнула глазами, но я не позволил ей разразиться гневной тирадой. — Выслушайте меня, Анна Карловна, а потом я выслушаю ваше мнение. Хорошо?

Глубокая складка залегла на лбу целительницы, но она кивнула, и я продолжил:

— На сколько я понимаю, Мажеровский не просто болен. Он болен неизлечимо. Так?

Анна Карловна посмотрела в окно, потом перевела взгляд на чётки, чуть слышно постукивающие в её руках. Наконец, тяжело вздохнув, она взглянула мне в глаза и твердо сказала:

— Вы совершенно правы. При нынешнем развитии целительства еще не нет таких заклинаний и снадобий, которые могли бы ему помочь. Все что я могу, это немного отсрочить конец. Но всегда остается надежда на чудо!

Так я и думал.

— Знаете, Анна Карловна, я знаю Мажеровского не так долго, как вы, но мне кажется, что я смог разобраться в причине столь тяжкого заболевания, — тихо сказал я и целительница даже подалась вперед, стараясь не пропустить ни слова. — Дело в том, что у Мажеровского есть такая составляющая часть души, очень редкая для чернокнижников, как совесть. Вероятно, его предназначение находилось в иной плоскости. Занятия Черной магией несовместимы с обычной человеческой совестью. Именно это несоответствие и привело в конце концов к столь трагическому финалу. Боюсь, Мажеровский сам себя приговорил ко всем этим мучениям, дабы хотя бы частично искупить грехи, лежащие тяжким камнем на его, в общем-то, светлой душе.

Анна Карловна внимательно, не перебивая, выслушала мои измышления. Мои слова заставили целительницу задуматься, даже четки прекратили беспрестанный бег по кругу и янтарь с гулким стуком упал на стол.

— Возможно, вы правы, — сказала наконец Анна Карловна, заглядывая мне в глаза. — На сколько я знаю Сашу, ваша оценка причин его состояния в целом верна.

— Вот видите! — обрадовался я взаимопониманию. — А я хочу дать ему шанс полностью реабилитироваться. Хотя