Пока чародея не было дома. Чародей-еретик - Кристофер Сташеф

— Вот именно. То и другое может существовать отдельно, понимаешь?

— А где же мне найти для себя компанию, если я не стану монахом?

— О, где угодно. В Индии святые отшельники порой селились неподалеку от деревень, чтобы крестьяне могли позвать их, попросить у них помощи. Древние таоисты предпочитали строить деревни около гор, где обитали отшельники, дабы брать с них пример поведения. — Мак Ги улыбнулся. — Быть может, тебе даже удастся собрать вокруг себя других ученых и основать Грамерайский университет.

Он с улыбкой посмотрел на мальчика. А в следующее мгновение и Грегори улыбнулся.

С этой минуты отец Мак Ги для Рода и Гвен стал настоящим другом.

17

Козлы сложили и приставили к стенам, а крышки столов сложили стопкой. Трапезная в Раннимедской обители превратилась в спальню. Монахи раскатали на полу тонкие матрасы, которые были ненамного жестче тех лежанок, на которых они спали в монастыре. Была полночь, и братия спала глубоко, без сновидений, как спят люди, утомленные тяжким трудом. Только лунный свет, проникавший в окна, и оживлял притихшую просторную комнату.

Неожиданно в центре спальни появился призрак — туманная фигура человека. Дымка стала плотнее, еще и еще плотнее, в ней проступила коричневая монашеская сутана, затем — лицо и розовый кружок выбритой тонзуры, тяжелый квадратный подбородок. Потом засверкали глаза, и наконец монах, дотоле висевший в воздухе в нескольких дюймах от пола, почти бесшумно спрыгнул вниз. Он обвел взглядом спящих людей, выхватил кинжал, и по его щекам потекли слезы. Подойдя к первому из монахов, незнакомец прошептал:

— Глупцы! Несчастные и слабые глупцы! Как вы могли позволить себе сойти с пути истинного! Но как бы то ни было, вы — отступники и потому должны умереть! О, брат Альфонсо прав!

Клинок описал короткую зловещую дугу.

Брат Лурган свернулся клубком и очнулся только на краткий миг. Он даже не крикнул, только его сознание испустило душераздирающий вопль боли и страха. Но в тот же миг все монахи до одного проснулись и рывком сели. Поднялась паника, братья кричали, физически ощущая, как бестелесная сущность их друга покидает их.

Убийца выдернул кинжал из груди мертвого Лургана, развернулся и замахнулся на отца Бокильву.

Бокильва вскрикнул, выставил руку, закрылся от удара и резко стукнул нападавшего кулаком в живот. Поджарый монах согнулся в поясе от нестерпимой боли, а отец Бокильва схватил его за запястье и с силой прижал ту руку, что сжимала кинжал, к своему колену. Кинжал выпал, со звоном ударился о каменный пол, а Бокильва прокричал:

— Брат Сомнель! Скорее!

Невысокий полный монах подбежал и устремил пристальный взгляд на убийцу, который все еще не в силах был вдохнуть после удара в солнечное сплетение. В то же мгновение тело злоумышленника обмякло, и он рухнул на пол. Остальные монахи на мгновение онемели от ужаса, но вот стало видно, что грудь убийцы вздымается и опадает, а вскоре обитатели спальни ощутили все признаки того, что этот человек крепко спит. Все немного успокоились, послышались вздохи облегчения.

— Огня! — крикнул отец Бокильва, и тут же загорелись масляные светильники. И тогда монахи увидели, кто лежал без чувств на полу в их спальне, и в ужасе воскликнули:

— Да это же брат Янус!

— Добрый, славный брат Янус!

— Как же это могло случиться? — Брат Аксель опустился на колени рядом с убийцей. В его глазах стояли слезы. — Это ведь он придумал способ, с помощью которого можно исчезать в одном месте, а появляться в другом!

— О да, и еще он затем выяснил, как можно управлять этим процессом, чтобы можно было появляться не резко, а медленно, бесшумно, — проговорил отец Бокильва и встревоженно нахмурился. — Да, конечно, именно его избрали бы убийцей!

— И что же он натворил! — простонал брат Клайд. Монахи, как по команде, обернулись и устремили взгляды на мертвое тело брата Лургана, охваченное мерцающим сиянием. От жути и тоски у всех перехватило дыхание.

Отец Бокильва встал на колени рядом со спящим убийцей, приподнял его голову обеими руками и пристально уставился на него.

— Брат Янус! Чтобы он смог пойти на такое! — воскликнул брат Клайд. — Он, всегда такой добрый и мудрый!

— Но он всегда отличался религиозным пылом, — напомнил Клайду отец Гектор. — И был беззаветно предан ордену.

— А значит, и аббату, — с тяжелым сердцем кивнул брат Клайд. — Верно, он мог считать нас изменниками. Но до того, чтобы убить кого-то из нас, он не мог сам додуматься!

— Он и не додумался, — мрачно возвестил отец Бокильва. — Другой вложил эту мысль в его разум… Вернее, даже не так: этот человек запугивал и обвинял его, покуда брат Янус не уверился в своей греховности и необходимости убить нас. Верно, он всегда отличался недюжинным умом, но душой был слаб. Насколько прекрасно он понимал вселенную, настолько же мало он знал душу человеческую. О нет, конечно же, им управляли, как марионеткой в рождественской мистерии.

— И кто же тянул за веревочки, святой отец? — возмущенно вопросил брат Клайд.

— Да что ты спрашиваешь? — скривившись, проворчал отец Гектор. — Кто, как не брат Альфонсо!

Отец Бокильва взглянул на отца Гектора и кивнул.

Брат Клайд помрачнел и сжал кулаки, размером похожие на пушечные ядра.

— Я ему отомщу!

— Отмщение — в руках Господа! — решительно воскликнул отец Бокильва, поднявшись на ноги. — Нет, брат, не слушай речи лукавого!

— Но разве я не могу стать орудием Господа?

— Быть может, но я в этом сомневаюсь.

— Так кто же станет таким орудием?

— Тот самый, кто — хвала Небесам — пришел к нам! — Отец Бокильва обратился к брату Сомнелю. — Побудь рядом с братом Янусом и проследи, чтобы он спал крепко и без сновидений.

Брат Сомнель только кивнул и устремил взгляд на спящего убийцу.

— А теперь пойдем со мной и позовем… кое-кого. — Отец Бокильва знаком подозвал брата Клайда, развернулся, отодвинул засов и отворил дверь. Затем он переступил порог и в то мгновение, когда брат Клайд поравнялся с ним, громко крикнул: — Колдовской Народец, услышь меня!

— Услышь, Колдовской Народец! — подхватил брат Клайд.

— Заклинаю вас, позовите Верховного Чародея! Упросите его как можно скорее явиться к нам вместе с отцом Мак Ги, главой нашего ордена, ибо дела наши скорбны и не терпят отлагательства. Молю вас, Позовите его!

— Позовите его, позовите! — повторил брат Клайд со слезами на глазах.

Полоса лунного света лежала на одеяле. Серебристое сияние выхватывало из мрака крепко спящих Рода и Гвен.