Звоночек 3 - Михаил Маришин

— Это точно? — встрепенулся нарком.

— Издеваешься?

— Ладно, проверим, — шлёпнул по столу ладонью Кожанов и вдруг неожиданно сказал. — Жаль японских баб.

— Ты, Иван Кузьмич, о чём это?

— Да, понимаешь, попалась мне тут книжка, почитываю на досуге для практики в иностранных языках, — отмахнулся нарком. — Какой-то Фрейд написал. Не слышал? Там всё по психологии, вот я и решил, что может быть полезно для работы.

— Ну и как? Помогло? — чуть не заржал я в ответ.

— Да какое там… Он всё от баловства выводит. Вот, тех же японцев взять. Непременно бы сказал, что раз они такие большие стволы и торпеды делают, значит у них кое-что не отросло как надо. Вот я их баб и пожалел. Ерунда всё это, конечно. Вот то, что 23-й проект псу под хвост летит, это плохо. Это значит, всё с нуля. Начиная с вооружения.

Оставив комфлота в глубокой задумчивости, я распрощался. Настроение моё, несмотря на новые заботы, поднялось, так как огорчения наркома по поводу линкоров я не разделял. Совсем. Как пить дать новые пушки, да поболее, чем у японцев, новый проект корабля, заводы подготовить. Точно до войны не успеем начать в металле это бесполезное дело. Оно и к лучшему, нам бы танков, самолётов и пушек побольше.

Эпизод 3

За рулём, на обратном пути на свой остров, ещё раз прокручивая состоявшийся разговор, я решил, что суету устраивать и планы ближайшие менять не буду. От лишних телодвижений планомерная работа только страдает. И так с сентября всё никак в Сормово выбраться не могу, каждый раз что-то мешает. Между тем, в лодочной "шарашке" уже рапортуют, что задачу по впихиванию быстроходных дизелей в проект подлодки "С" уже выполнили, благодаря чему получили качественно новый корабль. Интересно, чем они так уж кардинально превзошли своих вольных коллег из заводского КБ, адаптирующих германский проект к советским производственным реалиям. Тем более, что с принимающей стороной уже договорено, мой самолёт ждут там завтра. Конечно, самолёт не личный, просто аэроклуб в Южном порту, с увеличением числа машин и пилотов, поднялся на ступеньку уровнем выше. Раньше его гидросамолёты, взлетая и садясь на разливе вдоль левого берега, в стороне от основного судоходного фарватера и как раз напротив моего острова, только катали народ над Москвой, а с осени гидроаэродром стал обслуживать местные перелёты воздушных такси. Расписания никакого нет, но всегда можно заказать самолёт. Если без дозаправки на месте прибытия, так вообще в любой момент. Причём и точку посадки пассажир может выбрать любую, лишь бы там мог приводниться поплавковый гидроплан. А если рейс дальний, то заказ надо было делать за сутки и маршрут прокладывался только до действующих аэродромов таких же аэроклубов. Временной зазор был необходим для извещения-согласования, чтоб не как снег на голову свалиться. Кстати, снег, вернее зима, аэроклубу никак не помешали. Аэропланы просто переставили с поплавков на лыжи, стали поднимать машины в воздух со льда, заодно расширив географию перелётов обычными сухопутными аэродромами. Для меня — очень удобно. Считай, из дома вышел пешочком, в самолёт сел и вперёд. Ни на какой Центральный аэродром тащиться не надо.

Но перед этим, поскольку мысль о подводном оружии прочно засела в голову и уже успела превратиться в сверхценную идею, я заглянул на судостроительный завод. Директор Белобородов встретил меня с распростёртыми объятиями в весьма хорошем расположении духа. Угостил чаем и даже предложил чего-нибудь покрепче, обосновав это тем, что перед чаем даже нищим наливают, а нам до сумы далеко. Понять его было можно, планы перевыполнялись, корабли строились и ремонтировались, угрозы для навигации следующего года не намечалось, о чём Белобородов мне с чувством глубокого удовлетворения и сообщил.

— Перевыполняешь, значит? — переспросил я для порядка. — Молодец! А скажи-ка мне дорогой товарищ директор, нет ли у тебя свободных мощностей, чтобы для меня герметичную башню построить полтора на полтора метра, да высотой метров пятнадцать? Да с этажами внутри по два метра? Да ещё с иллюминаторами и отверстиями, чтоб руки можно было по плечи высунуть на каждом этаже?

— А тебе зачем такое? — вытаращил на меня глаза директор.

— Для подводных работ в шлюзе.

— Брось. Вон, в пароходстве с водолазами договорись лучше, чем ерунду выдумывать, — отмахнулся Белобородов. — Дешевле выйдет. Представляешь, сколько я с тебя за эту подводную каланчу запрошу?

— Цементом возьмёшь?

— На что он мне? — удивился директор, но вместе с этим в его взгляде промелькнул интерес.

— Ну, раз тебе цемент не нужен, так я на ЗИЛ пошёл, — ответил я, вставая со стула.

— Погоди, погоди! Чего вскакиваешь сразу то? Присядь! — засуетился Белобородов. — Сколько дашь?

— А сколько в ту каланчу влезет, столько и дам.

— Так погоди, погоди, — засуетился главный местный судостроитель, доставая бумаги с карандашом и делая подсчёты. — Цемент лежалый поди?

Я кивнул, не отрицая.

— Полсотни тонн, стало быть сто пятьдесят кубов бетона примерно, — пробурчал себе под нос директор и гораздо громче заключил. — Маловато будет!

— Побойся Бога, я ж не линкор у тебя тут выпрашиваю, а ящик обыкновенный!

— А я не спрашиваю у тебя, откуда ты тот цемент взял!

— Да хоть бы и спросил, мне скрывать нечего! Маршал Ворошилов отдал. Говорит, бери, я всё равно выкидывать собирался!

— Врёшь!

— Вот те крест!

— Тебе, как члену ВКП(б) божиться не пристало! — назидательно заметил Белобородов. — А обманывать товарища по партии — тем более.

— Так мы не на партсобрании, а врать я с детства не приучен. И вообще, дотошный ты, пойду к Рожкову, — снова сделал я вид, что поднимаюсь.

— Сто тонн и по рукам!

— А лицо у тебя не треснет, вдвое запрашивать? Шестьдесят и ни мешком больше!

— Семьдесят пять! — директор раскраснелся в азарте, да и у меня, чувствую, щёки горят.

— Ладно, уговорил, семьдесят, — сделал я очередное предложение.

— Договорились, но из обрезков!

— Да хоть как, лишь бы не протекал и не разваливался. Сроку тебе — месяц.

— Ничего себе! Это что ж мне всё бросить и ящиком твоим заниматься? Понимаешь, чего требуешь?

— А позже он мне не нужен уже будет. Весна придёт, лёд сойдёт, шлюзы по прямому назначению работать будут, шахту эту туда не поставишь.

— Шут с тобой, — махнул рукой директор. — Давай, объясни задачу поподробней, — с этими словами он пододвинул мне карандаш и бумагу.

— Смотри, — я начертил кубик и проставил размеры. — Здесь, в передней стенке иллюминатор. Чем больше, тем лучше. Под ним два отверстия под резиновые рукава-перчатки с заглушками. Это чтоб их давлением воды внутрь не выпирало, когда там не работают. Вы уж сами по своим плечам померьте, чтоб руки наружу высовывать удобно было. И такие кубики друг над другом. Скобы лестницы можно прямо на заднюю стенку приварить, но чтоб она не сквозная была, а с поэтажными переходами. Мне только калек не хватало, сорвавшихся и пролетевших насквозь. Вот так.

— Добро. Через месяц заходи. Вернее, заезжай на тракторе. Сам свой ящик с завода будешь выволакивать.

От Белобородова я поехал к себе. В бригаду, начавшую с сердечников для пуль, а теперь ломающую головы над сверхзадачей создания роторных патронных линий в полном объёме. Кое-какое продвижение есть, даже не малое, мешает отрыв от реального производства. Они тут у меня больше на бумаге работают, да простейшие механизмы для изготовления патронов по отдельным операциям в мастерской собирают и пробуют, а надо бы прикинуть уже и в натуральном масштабе, как одно с другим сходится. Видимо, придётся добиваться перевода бригады на патронный завод. Но чуть погодя. Сейчас, собрав конструкторов, причём только ЗК, "вольняшек" отсёк сразу из соображений секретности, я поставил им задачу.

— Так, граждане заключённые, соратники и прочие примкнувшие к нашему безнадёжному делу, есть работа. У нас, как вы знаете, всего три патрона в ходу. Наган, ТТ и к винтовке Мосина. Первый, очевидно, не подойдёт для моих целей. Слабоват. А вот дульца гильз ТТ надо переобжать на 4,5 и 6 миллиметров. Вижу в глазах немой вопрос. Нашиша это надо? Это надо затем, что наша промышленность выпускает электроды именно такого калибра. И именно ими я собираюсь стрелять под водой. Обычная пуля, как известно, свою убойную силу в этой среде быстро теряет. А вот длинный электрод, очищенный от обмазки, заострённый, но с небольшой плоской вершинкой, есть мнение, должен показать хороший результат двигаясь в воздушной каверне. Его длину, форму головной части, калибр для каждого типа патронов, длину ствола из которого этими патронами будем стрелять, нам предстоит определить экспериментально. Поэтому нужен запас патронов трёх калибров, снаряжённых "болтами" разной длины. Нужен макет однозарядного пистолета под патрон с гильзой ТТ и макет ружья под патрон с гильзой Мосина. Из нержавейки. Стволы сменные и, само собой, гладкие. И ещё. Работать с ними предстоит под водой. Заряжать, стрелять, менять стволы. И всё это в перчатках, гибкостью напоминающих галоши. Имейте в виду. Надеюсь вы меня не подведёте и подготовитесь к проведению экспериментов не позднее конца января.