Анафем - Нил Стивенсон

Он шагнул ко мне и вытащил из кармана предмет, который мгновенно увеличился: сферу. Через секунду человек в футболке раздул её примерно до пяти футов, оставив слегка дряблой, и опустил на меня. Мои ноги и голова остались снаружи, но тело было защищено от ударов — по крайней мере, пока человек в футболке держит надо мной сферу. Её могло бы сдуть ветром. Тут он запрыгнул на неё и остался стоять. Это очень трудно, даже если опираешься двумя ногами, но человек в красной футболке стоял на одной ноге, поджав другую. В детстве мы иногда пробовали стоять на сферах. Некоторые взрослые делают это в качестве упражнения, чтобы натренировать чувство равновесия и реакцию. Однако уж очень странные здесь были место и время для эквилибристики.

На толпу упражнения со сферой подействовали чуть ли не сильнее, чем Крик. Впрочем, через несколько мгновений какой-то парень заметил мою голову — явную и заманчивую цель. Он выскочил вперёд, отвёл ногу… Я зажмурился. Сверху раздался резкий звук. Я открыл глаза и увидел, что нападавший заваливается назад. Мне в лицо брызнуло что-то жидкое: кровь. На мостовую со стуком посыпались мелкие камешки. Стерев с лица кровь, я понял, что это не камешки, а зубы.

Новый вопль донёсся с края толпы — теперь с противоположного. Вопил человек, испытывающий невероятную боль. В самом буквальном смысле, почти как если бы он кричал словами: «Я не могу поверить, что бывает так больно!» Вопль привлёк внимание всех, за исключением гытоса, который бежал ко мне и моему защитнику, на ходу раскрывая складной нож. На этот раз я лучше видел, что происходит. Человек на сфере сделал отвлекающий выпад, и гытос ударил ножом туда, где, он думал, будет нацеленная в него ступня. Он ещё не успел понять, как сильно промахнулся, а мой защитник уже поймал его руку с ножом и крутанул назад: не просто вывернул гытосу запястье, а проделал кувырок в воздухе под хруст суставов и треск ломающихся костей. Сфера скатилась с меня, нож упал на мостовую. Я попытался накрыть его рукой, но поздно; защитник ударом ноги столкнул нож в канал.

Я остался без щита, но это уже было не важно: толпа бежала на жуткий, изумлённый крик. Я встал на четвереньки, потом на колени.

Кричал взрослый гытос, которого держала в сложном захвате бритоголовая женщина в красной футболке. Юноша лет восемнадцати, тоже бритый и в такой же футболке, успешно отбивался от всех, кто пытался к ней приблизиться. К тому времени, как я увидел этих двоих, толпа уже начала кидать в них камни. Мой защитник бросил меня и побежал к своим. Все трое начали отступать. Толпа устремилась за ними. Правда, далеко не вся. Многие незаметно отходили в сторонку: они были не прочь покидать камнями в одинокого инака, но не имели охоты принимать участие в том, что творилось сейчас.

Я повернулся, думая, что для меня всё позади, и увидел пистолетное дуло.

— Нет, мы про тебя не забыли, — сказал главарь гытосов. — Вперёд! — Он указал пистолетом в сторону толпы, которая гналась за красными футболками в направлении небольшой площади ста футами дальше. — Кругом марш!

Я повернулся и пошёл к площади. Мы оказались в задних рядах толпы примерно из ста гытосов; у многих были ножи, у остальных — камни. Все они бежали за красными футболками, которые, торопясь убраться от многократно превосходящего противника, доволокли свою жертву до самой площади.

Мы с моим конвоиром вышли на площадь. Канал был от меня слева, основная часть площади — справа. Оттуда донеслись боевые возгласы. Я использую термин «боевые возгласы», чтобы обозначить тот нечеловеческий крик, который издал при своём появлении мой защитник. Теперь так кричали сразу человек десять. Первый боевой возглас, как я описывал, просто парализовал всех. Потом мы узнали, что их издают мастера искводо — те самые, что крушат суставы и зубы. На нашем правом фланге материализовался боевой строй красных футболок: они стояли на площади, дожидаясь, пока первые трое заманят сюда толпу. Все головы разом повернулись к ним; все ноги в то же мгновение устремились от них. Каждый искводист уложил на мостовую одного или двух противников раньше, чем мы вообще поняли, что происходит. Строй красных футболок двинулся к первым трём, которые уже выпустили заложника. Толпа, поняв, что её обходят с правого фланга и что площадь в целом — вражеская территория, повернула назад. Но тут из её арьергарда донёсся новый залп боевых возгласов: красные футболки выпрыгивали из канала. Они ждали там, уцепившись за камни, как скалолазы, и мы, ничего не подозревая, оставили их у себя в тылу. Путь к отступлению был отрезан. Толпе оставалось протискиваться между каналом и красными футболками справа либо прыгать в канал. За первыми, догадавшимися это сделать, последовали десятки желающих. Началась паника. Красные футболки не мешали гытосам разбегаться. В несколько мгновений почти все мои преследователи рассеялись. Два строя красных футболок сошлись и образовали кольцо примерно двадцать футов в диаметре. Лица всех в кольце были обращены наружу, головы постоянно поворачивались. В середине кольца остались трое: главарь гытосов, я и человек в красной майке, который постоянно двигался так, чтобы заслонять меня от дула.

Женщина из оцепления крикнула: «Фузея!» Это жутко архаичное ортское слово означает длинноствольное огнестрельное оружие. Товарищи по обе стороны от женщины разом повернулись к ней спиной и принялись оглядывать противоположные концы площади. Остальные, впрочем, поступили более естественно, то есть посмотрели туда же, куда и женщина. Взобравшийся на грузотон гытос целил в нас из длинноствольного ружья. Женщина, крикнувшая: «Фузея!», прыгнула вперёд, подняла руки и колесом вкатилась на крышку мусорного бака. Оттуда она прыгнула в сторону, сделала кувырок, оттолкнулась ногой от питьевого фонтанчика — и вот она уже возле чахлого деревца. Ухватившись за ствол, женщина крутанулась вокруг него, вскочила на скамью и на мгновение исчезла в кучке пешеходов. Когда я увидел её снова, она со всех ног бежала к стрелку. В следующий миг она вновь сменила курс и юркнула за киоск. Таким образом, она быстро приближалась к человеку на грузотоне. Тот никак не мог в неё прицелиться. Я бы на его месте не спустил курок даже для спасения собственной жизни, настолько захватывающей была эта акробатика.

Кто-то выстрелил, но не гытос на грузотоне и не главарь рядом со мной. Трудно было сказать, откуда долетел звук: его эхо отразилось от всех домов на площади. У меня подкосились ноги.

Что-то нехорошее происходило с главарём гытосов: человек в красной майке воспользовался секундой замешательства, чтобы его обезоружить.

Женщина, выделывавшая акробатические трюки, приблизилась к гытосу на грузотоне, который растерянно вертел головой, пытаясь понять, откуда стреляли.