Шри Ауробиндо. Упанишады. Кена и другие - Шри Ауробиндо

Ведическое использование Мантры представляет собой лишь сознательное применение этой тайной мощи слова. И если мы примем лежащую в его основе теорию вместе с нашим предыдущим предположением о присутствующей за каждым образованием созидательной вибрации звука, то начнем постигать идею изначального творческого Слова. Мы можем предположить сознательное использование звуковых вибраций, производящих соответствующие формы или изменения форм. Согласно взглядам древних, Материя, однако, является низшим из планов существования. Тогда нам станет понятно, что вибрация звука на материальном уровне предполагает соответствующую вибрацию на витальном, без чего первой невозможно было бы начать свою игру; а та, в свою очередь, предполагает соответствующую созидательную вибрацию на ментальном уровне; ментальная же предполагает соответствующую созидательную вибрацию на супраментальном уровне, куда уходят корни мира. Но ментальная вибрация предполагает мысль и восприятие, супраментальная же вибрация предполагает высшее видение и понимание. В таком случае любая звуковая вибрация на том высшем уровне преисполнена этого непревосходимого понимания какой-либо истины мира и является ее выражением, будучи одновременно созидательной, наделенной верховной мощью, которая облекает понимаемую истину в формы и постепенно, нисходя от уровня к уровню, воспроизводит ее через эфирный звук в физической форме или в сотворенном в Материи предмете. Мы, таким образом, видим, что теория творения с помощью Слова, являющегося абсолютным выражением Истины, и теория творения материального мира с помощью звуковой вибрации в эфире соответствуют друг другу, являясь двумя логическими полюсами одной и той же идеи. Обе они относятся к одной и той же древней ведической системе.

Вот что такое верховное Слово, Речь нашей речи. Это вибрация чистого Существования, насыщенная восприимчивой и созидательной мощью беспредельного и всемогущего сознания, выраженная Умом, который кроется за умом, в форме непреложного слова Истины вещей; форма или физическое выражение на любом из уровней, в любой субстанции возникает благодаря его созидательному посредничеству. Сверхразум, использующий Слово, есть созидательный Логос.

Слово имеет свои семенные звуки – вспомним вечный слог Веды, АУМ, и семенные звуки тантриков, – которые несут в себе начала, или принципы, вещей; оно имеет свои формы, которые стоят за несущей откровение вдохновенной речью, относящейся к наивысшим дарованиям человека, и эти формы определяют формы вещей во вселенной; оно имеет свои ритмы – ибо это вибрация не беспорядочная, а изливающаяся великими космическими тактами, – и законы, устройство, гармония, процессы созидаемого им мира соответствуют определенному ритму. Жизнь сама есть ритм Бога.

Но что же выражает или «преподносит» ментальному сознанию в феноменальном мире Слово? Не Брахмана, но истины, формы и явления Брахмана. Брахман не выражается, не может быть выражен Словом; он не пользуется словом для того, чтобы выразить свою подлинную суть, будучи ведом лишь собственному самосознанию. И даже его стоящие за формами предметов в космосе истины на уровне своей подлинной реальности всегда самовыражены в его вечном видении посредством того, что превосходит ментальный уровень, – посредством вибрации, ритма, голоса, присущих этим истинам и являющих собой подлинную душу их самовыражения. Речь, как нечто меньшее, творит, выражает, но сама является только творением и выражением. Брахман не выражается через речь, но сама речь выражена Брахманом. А то, что выражает эту речь в нас, что извлекает ее из нашего сознания как средство явить нашему уму истину вещей, есть сам Брахман как Слово, как Нечто, принадлежащее высшему сверхсознанию. Это Слово, Речь нашей речи, в сути своего Могущества является самим Вечным, а в своих высших проявлениях представляет собой часть его подлинной формы, его непреходящего духовного тела, brahmaṇo rūpam.

Следовательно, мы должны считать конечной целью наших стремлений не события и явления этого мира, а То, что извлекает из себя Слово, благодаря которому они воплощаются в форму, позволяющую нашему сознанию наблюдать их, а нашей воле – к ним стремиться. Другими словами, – верховное Существование, которое породило все это.

Человеческая речь есть лишь вторичное выражение и – даже в самых своих высотах – лишь тень божественного Слова, семенных звуков, благодатных ритмов, звуковых форм-откровений, которые являют собой всеведущую и всемогущую речь вечного Мыслителя, Созидателя Гармоний, Творца. Даже самая вдохновенная речь, до которой может подняться человеческий ум, даже самое непостижимо выразительное слово о верховной истине, даже самый могущественный звук – Мантра, может представлять ее лишь отдаленным образом.

6 – Необходимость Сверхразума

ПОДОБНО тому, как Упанишада утверждает наличие за нашей речью Речи, являющейся выразительным аспектом сознания Брахмана, она утверждает и наличие за нашим умом Ума, являющегося его познающим аспектом. И мы, подобно тому, как задавались вопросом о рациональном основании теории божественного Слова, которое верховенствует над нашей речью, так теперь должны задаться вопросом о рациональной основе теории познающего начала или способности, которая главенствует над Умом. Можно утверждать, что если божественное Слово считается нами творцом всех вещей, то божественный Ум должен обладать знанием Слова и всего, что оно выражает. Однако в качестве опоры наших рассуждений этого недостаточно, ибо теория божественного Слова является всего лишь рационально возможной. С другой же стороны, наличие познавательной способности, которая превосходит Ум, является необходимостью и следует из самой природы Ума как такового, необходимостью, которую нельзя не принять во избежание нарушений логики.

В древней системе знания, считавшей, что душа переживает тело, Ум отождествлялся с человеком, причем в самом глубоком и полном смысле слова. Дело не только в том, что человек – единственное животное на земле, наделенное рассудком, единственный мыслящий род; он по самой своей сути является ментальным существом в земном теле, ману (manu). В отличие от существования души, или «я», единого во всех созданиях, тело не является даже феноменальным «я» человека; физическая жизнь – это тоже не он; и первое, и второе могут исчезнуть, а человек останется. Но если уничтожается ментальное существо, человек как человек существовать перестает, ибо это есть ядро и центр его органической природы.

Согласно же теории материальной эволюции, которой придерживается современная наука, человек, напротив, есть только Материя, развившая ум через рост восприимчивости к воздействиям внешней среды; а поскольку Материя является основой существования, после уничтожения тела не остается ничего, кроме физических элементов. Однако данное положение является в лучшем случае одной из второстепенных и малозначимых сторон куда более масштабной истины. Материя не смогла бы развить Ум, не существуй непосредственно в той силе, которая образует физические формы, или же за ней, уже стремящийся к самопроявлению принцип Ума. Воля к наполнению жизни и формы светом, к сознательному управлению ими должна была присутствовать уже в том, что представляется нам лишенным сознания, и еще до того, как развился ум. Ибо если бы в самой Материи не была заложена необходимость Ума, если бы субстрат ментальности и воля к ментальному проявлению в ней отсутствовали, Ум никоим образом не мог бы развиться из бессознательной субстанции.

Но ни в образующих материальные формы химических элементах как таковых, ни в электричестве или любом ином сугубо физическом явлении, какой бы бессознательной волей или чувствительностью они ни были побуждаемы или ни обладали, мы не найдем ничего, что объясняло бы появление осознанного ощущения, что порождало бы стремление к умственному развитию или задавало бы необходимость подобной эволюции бессознательной физической субстанции. Таким образом, мы должны искать происхождение Ума не в форме самой Материи, но в Силе, которая в Материи работает. Эта Сила должна или сама обладать сознанием, или же неотъемлемо нести в своем бытии зерно ментального сознания, а соответственно, и возможность и даже необходимость его возникновения. Будучи изначально погруженным в творение сперва форм, а затем физических отношений и реакций между физическими формами, это невысвобожденное сознание должно было с самого начала нести в себе волю, пусть бесконечно долго подавляемую и нереализуемую, к итоговому наполнению этих отношений светом через сотворение соответствующих осознанных или ментальных ценностей. Ум, таким образом, представляет собой скрытую необходимость, которую подсознательное несет в себе от начала вещей; это нечто обязанное появиться, как только в Материи начинают утверждаться связи притяжения и отторжения; это неявленный секрет и причина жизненных реакций в металле, растении и животном.