Евангельская имущественная этика. Русская социальная мысль. Цикл публичных лекций - Николай Сомин

Вопрос: То есть Он противопоставил себя как бы?

Н. С.: Нет…

Вопрос: То есть Он объяснил, такую фразу сказал, что Он «не от мира сего»?

Н. С.: Да.

Вопрос: И те люди, кто принимает Его в себя, то есть Его истинное слово, – они тоже становятся «не от мира сего», и как бы они противопоставляют себя этому миру? Земному имеется в виду, не небесному.

Н. С.: Понимаете, противопоставление миру – здесь имеется в виду противопоставление миру греховному, миру, который во зле лежит. Вот от этого мира надо уходить. И всегда Господь и своих учеников учил уходить именно от мира грешного.

Вопрос: Земного то есть?

Н. С.: Нет. Понимаете, я сегодня говорил, что Господь этот мир сотворил, Он его не уничижает. Задача Христа, в конце концов, этот мир преобразить, сделать его наполненным благодатью, сделать его Своим. Но пока… пока это не выполнено. В этом процессе должен участвовать человек. Пока он в этом участвует, в общем, недостаточно, противоречиво участвует. Но мира, им же созданного, Христос не отрицает. Боже упаси так думать.

Вопрос: Я не про отрицание, а про противопоставление. То, что есть, грубо говоря, мир земной, животный, низменный, который живёт по своим законам. А Христос является неким революционером, который выступает против этого мира, даёт ему некое новое Слово, которое меняет этот мир в новое качество.

Н. С.: Да, в этом смысле – преображение мира. Но не отрицание, не противопоставление. Противопоставление греху в мире, но не миру. Я это так понимаю. И, более того, многие святые говорили: например, Максим Исповедник, – он говорил, что задача человека по заповедям Господним, по воле Господней этот мир преобразить. Преобразить и космос, преобразить и социум, и вообще этот мир сделать раем.

Вопрос: Это и есть противопоставление. Если Он хочет что-то изменить, значит, этот мир уже Его не устраивает.

Н. С.: Это да. Конечно, не устраивает.

Вопрос: Здравствуйте! У меня такой вопрос. Я по поводу «птиц небесных». Не считаете ли Вы, что проповедь Христа – она, скорее, в данный момент палеолитическая, нежели коммунистическая? То есть не заботиться Он призывает человека, то есть быть, как птица небесная. Не заботиться о, собственно говоря, хлебе насущном, одежде, то есть быть фактически в образе палеолитического человека: охотника, собирателя, который, собственно, живёт присваивающей экономикой, а не производящей.

Н. С.: Понимаете, но я думаю, что люди палеолита вовсе не были птичками небесными. Они очень трудились, упорно, потому что какого-нибудь мамонта завалить – это сложное дело.

Вопрос: Говорят, что всего 4 часа тратится на полное обеспечение жизни экономической?

Н. С.: Кто вам сказал?

Вопрос: Самые разные источники…

Н. С.: Учёные?

Вопрос: Самые разные исследователи современной антропологии.

Н. С.: Ну, знаете, они вам могут на уши такое навешать… Я сомневаюсь.

Вопрос: Вы во всю науку не верите? В современную антропологию?

Н. С.: Я верю в науку, но в данном случае, как мне кажется, это некая спекуляция. Чем это доказано? Где опыт научный?

Вопрос: Основано на исследованиях современных охотников и собирателей, знания…

Н. С.: Ну, понимаете, биология, когда она лезет куда-то в глубь времени, – она становится спекулятивной. Там доказательств настоящих нет никаких.

Вопрос: До сих пор остались охотники и собиратели, которые живут в очень неблагоприятных условиях.

Н. С.: Ну и что? Они не вкалывают?

Вопрос: Четыре часа в среднем экономически живут они.

Н. С.: Ну, не знаю, не знаю. Хотя я, может быть, в конце концов, и соглашусь, что они тратят на жизнеобеспечение только 4 часа. Но для того чтобы первобытные охотничьи племена существовали, им для проживания нужна огромная территория – либо тайга, полная дичи, либо джунгли, где плоды свисают прямо с деревьев. Если всех людей перевести в режим первобытного проживания, то население нужно сократить до нескольких миллионов – остальным просто не хватит тайги и джунглей. Я никак не могу помыслить, что Христос имел в виду этот вариант.

В следующий раз мы будем продолжать изучать Евангелие. Я вам расскажу о самом удивительном и, в общем-то, самом непонятном евангельском фрагменте. Фрагменте очень важном, который доказывает безблагодатность, гнусность и даже нечестность частной собственности. Там есть такой фрагмент.

3. Притча о неверном управителе

Итак, сегодня мы продолжим рассмотрение евангельских сюжетов, связанных с проблемой собственности и вообще с имущественной этикой. На прошлой лекции я как-то упомянул, что среди богословов бытует устойчивое мнение, что в Евангелии частная собственность нигде не осуждается, а, наоборот, отношение к ней весьма лояльное. Я смею утверждать, что это неверно, и на ваш суд хочу предложить один евангельский сюжет. И поскольку этот сюжет ну просто замечательный, на мой взгляд, просто феерический, я буду рассказывать о нем все полтора часа. Я имею в виду притчу о неверном управителе. Эта притча рассказана нам одним евангелистом, Лукой. Причём Евангелие от Луки, на мой взгляд, – это самое замечательное Евангелие. Именно Лука приводит такие потрясающие фрагменты, как «Притча о блудном сыне», «Притча о богаче и Лазаре», эпизод о Закхее, о котором мы говорили в прошлый раз. У Луки, как и у других евангелистов, есть два разбойника, распятых по обе стороны от Христа. Но только евангелист Лука упоминает о благоразумном разбойнике. Это одно из самых глубочайших мест в Евангелии.

И вот притча о неверном управителе. Она обрамлена такими замечательными сюжетами, как «Притча о блудном сыне» и «Притча о богаче и Лазаре». Получился такой триптих, и, казалось бы, центральная часть этого триптиха должна быть самой значительной. Но, увы, именно с этой притчей у богословов нелады. Её объяснение считается очень трудным. Даже я должен сказать, что некоторые богословы считают, что здесь просто испорчен евангельский текст, и Лука поступил, как такой плохой корреспондент, который вставил материал, толком его не прочитав – даже до этого доходит. Но в чём же дело? Я зачитаю эту притчу сначала, а после мы о ней подробно поговорим:

«Сказал же и к ученикам Своим: один человек был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его;

2 и, призвав его, сказал ему: что это я слышу о тебе? дай отчёт в управлении твоём, ибо ты не можешь более управлять.

3 Тогда управитель сказал сам в себе: что мне делать? господин мой отнимает у меня управление домом; копать не могу, просить стыжусь;

4 знаю, что сделать, чтобы приняли меня в домы свои, когда отставлен буду от управления домом.

5 И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: сколько ты должен господину моему?

6 Он сказал: сто мер масла. И сказал ему: возьми твою расписку и садись скорее, напиши: пятьдесят.

7 Потом другому сказал: а ты сколько должен? Он отвечал: сто мер пшеницы. И сказал ему: возьми твою расписку и напиши: восемьдесят.

8 И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своём роде.

9 И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители» (Лк. 16:1–9).

Я пока что остановлюсь в чтении притчи и немножко прокомментирую сюжет. Итак, живёт богатый человек, который имеет много земли, он нанял управителя или приказчика или, как сейчас говорят, менеджера, который бы занимался этой землёй, сдавая её в аренду. И все взаимоотношения с этими арендаторами возлагаются на управителя. Так вот, на этого управителя донесли, что он подворовывает. Мелкий такой воришка. Господин его призвал к себе и сказал: «Вот на тебя такой донос и, в общем-то, ты не можешь управлять моим имением». Но, видимо, дал ему время как-то что-то сделать, оправдаться. И здесь обычно предлагается интерпретация этой притчи, казалось бы, совершенно очевидная. Что да, это вот мелкий воришка был пойман за руку и господин его отставил от должности. Тогда он, управитель этот, в отместку решил «скостить» арендаторам цену и получить с них меньшую плату (а плата взимается в виде продуктов). И хотя его управитель всё равно отставляет от имения, но всё же его похвалил, что догадливо поступил. Мол, шельма, а как ловко сделал! Вот. Но, понимаете, такая интерпретация, на мой взгляд, просто никуда не годится. Действительно, за что же господин похвалил управителя своего? Ведь тот его обманул и обокрал. Ведь за это умный человек не похвалит. А ведь обычно под господином понимается в притче сам Господь Бог всеведущий. Получается, что Господь Бог какой-то прямо-таки недалёкий. И вообще, весь этот сюжет в такой интерпретации как бы ну не вписывается в Евангелие – выглядит таким, что ли, дурацким рассказом. Один – шулер, а другой – не очень умный. В общем, рассказ, достойный пера Чехова или Гоголя, но в Евангелие такая вещь попасть никак не могла. А дальше – больше. Дальше-то: