Имперская трилогия (Трилогия) - Сергей Мусаниф

Я был не прав, подумал Юлий. Может быть и хуже. Например, «синей» группе. Пятнадцать легких «игрек-крылов» против линейного крейсера, пусть даже и списанного. Если у них ничего не выйдет, эта хреновина может свалиться нам прямо на головы. И почему я не наплевал на мнение предка и не пошел в артиллеристы?

– Охренеть, – сказал Клозе, чем опять высказал общее мнение.

– Мы полагаем, что большая часть вооружения с крейсера снята, – успокоил их Финли. – Иначе корабль был бы слишком тяжел и не был бы способен взять на борт большое количество груза.

– Что значит «большая часть вооружения»? – поинтересовался Юлий. – Разве теперь списанные корабли продают с полным боезапасом? Раньше с них снимали все, кроме двигателей и системы навигации.

– Корабль был продан независимой планете Хорезм именно в качестве боевого судна, – сказал Финли. – Поэтому вооружение, кроме главного калибра, с него не демонтировалось.

Кто-то хорошо нагрел руки на этой сделке, подумал Юлий. А теперь корабль вернулся в Империю и нам придется иметь с ним дело. Даже без главного калибра линейный крейсер представляет собой опасную боевую единицу.

– У меня еще вопрос, – сказал Клозе. – Хотелось бы знать, почему этот «деструктор» не был перехвачен при входе в систему кораблями, осуществляющими блокаду локального пространства Сахары?

– Этот вопрос не имеет ничего общего с обсуждаемой нами операцией, – отрезал Финли. – Если у вас есть вопросы по существу – спрашивайте, если нет – желаю вам удачи и до свидания.

– У меня вопрос по существу, – сказал Юлий. – На базе есть адвокат, чтобы заверить наши завещания?

– Как быстро известят родственников? – спросил Карсон. – Мои братья будут счастливы узнать, что я отлетал свое.

– Без паники, джентльмены, – сказал Финли. – У меня есть все основания полагать, что все пройдет куда проще, чем вам сейчас кажется.

– Для того чтобы спросить нас, как все прошло, вам придется прибегнуть к услугам медиума, подполковник, – сказал Клозе, ставя в дискуссии точку.

Юлий собирался ускользнуть к себе сразу после брифинга, но был отловлен на выходе сидевшим рядом Карсоном. Избавиться от Карсона в течение первых шести секунд не удалось, а потом к ним присоединился Клозе, и Юлию пришлось вместе со всеми тащиться в бар офицерского клуба.

Они заказали пиво. Даже Юлий был не настолько сумасшедшим, чтобы накачиваться перед боевым вылетом.

В офицерском клубе собрались все три группы завтрашних камикадзе. Среди летного состава царила легкая паника, временами перераставшая в истерию.

– Операция «Всплеск», – сказал Юлий. – Им следовало назвать эту операцию «Армагеддон». «Четыре всадника Апокалипсиса», «Ураган смерти», «Тотальное самоубийство» – вот как ей следовало называться. Что это за название для такой операции – «Всплеск»?

– Мы в заднице, – сказал Дэрринджер. Он попал в «синюю» группу, и на его долю достался «деструктор». – В очень глубокой и вонючей заднице. Завтра нас всех убьют.

Они вчетвером сидели за столиком в углу. Не хватало их постоянного спутника – Малышева, но тому крупно повезло. Он в завтрашнем вылете участия не принимал.

А сейчас он был просто занят на дежурстве.

– Я его убью, – сказал Карсон. – Финли, я имею в виду. Я убью его, если только вернусь с завтрашнего задания. Богом клянусь, я прикончу этого засранца. «Мы полагаем, что большая часть вооружения с крейсера снята». Вы знаете, что это значит, когда разведка говорит «мы полагаем»? Это значит «мы ни хрена не знаем по интересующему вас вопросу, ребята».

– А когда разведка говорит «по сведениям из достоверных источников», это означает «нам чертовски хотелось бы надеяться, что это так», – подхватил Юлий. – Эти «дуршлаги» у повстанцев уже, небось, по всему защитному периметру натыканы.

В баре шло шумное обсуждение на предмет, кому не повезло больше. Каждая группа склонялась к мнению, что больше всего не повезло именно ей.

«Синие» говорили, что линейный крейсер класса «деструктор», пусть даже списанный двадцать с лишним лет назад, это не хухры-мухры и бросаться на этакую машину с единственным звеном истребителей – самый примитивный способ свести с этой жизнью всяческие счеты. В атмосферном бою «деструктор» способен уничтожить средних размеров город, на каждом его борту находятся четыре лазерные батареи и два торпедных отсека. Правда, торпеды он сможет задействовать, только выйдя в открытый космос, ибо они предназначены для использования в вакууме, но на пятнадцать истребителей и лазеров за глаза хватит.

«Красные» утверждали, что столь важный стратегический объект, каким является космодром, сепаратисты будут хранить, как зеницу ока, что там и в прошлый раз было полно зениток, а теперь там, небось, и плюнуть-то некуда будет, что там наверняка уже куча этих чертовых «гладиолусов» и что даже если повстанцы решат разменять свои устаревшие истребители на имперские в пропорции пять к одному, то, со скидкой на наземную поддержку, на базу не вернется никто.

Это все фигня, говорили представители «зеленой» группы. Какой-то жалкий космодром и никчемный линейный крейсер, списанный в допотопные времена. В последнее время у сепаратистов плохо с противовоздушной обороной, и за такие комплексы, как «гладиолусы», они будут держаться руками, ногами, зубами и всем остальным, что у них только есть. По сути, эти комплексы – единственный шанс сепаратистов, чтобы как-то сдержать наше превосходство в воздухе, и вряд ли они этот шанс сдадут за здорово живешь.

С этим Юлий был, пожалуй, согласен. Зениткам повстанцев не хватало эффективности, а их устаревшие ракеты класса «земля-воздух» хотя и не взрывались на старте, но числили за собой один весьма существенный недостаток: они прекрасно взрывались в воздухе, но попасть такой ракетой в истребитель было практически невозможно.

Имперские технологии ушли далеко вперед, и «игрек-крылы», на которых летал Юлий сотоварищи, развивали куда большую скорость, чем те ракеты, которые были призваны их сбивать. Любой пилот мог легко уйти от сего снаряда на скорости, даже не прибегая к форсажу.

Поэтому имперцев сбивали не так уж часто. По крайней мере, не так часто, как могли бы.

А пулемет, да еще с такой дикой скорострельностью, как у «дуршлага», может запросто изменить эту статистику в худшую для Империи сторону.

Юлий пил пиво и думал, что если он хочет застрелиться, то сегодня вечером у него есть последний шанс это сделать. Потому что завтра их всех, скорее всего, убьют.