Один из многих - Дороти Уильямс

— Феликс, можете отнести этот поднос в зал? — попросил Леонард.

— А почему вы не можете это сделать?

— Он боится Эйны, — хихикнула Абигейл.

Оба мужчины одновременно посмотрели на нее, и она поспешно отвернулась, подавляя смешок.

Когда Феликс вышел, девушка была уже не в состоянии сдерживать разбирающий ее смех.

— О Господи. Бедный Феликс!

— Перестаньте смеяться. В этом нет ничего забавного, — сказал Леонард.

Дверь открылась, и в кухню вошла Эйна.

— Я пришла помочь вам, — решительно заявила она.

3

— Не надо! — хором ответили они.

— Какие глупости, — сказала Эйна. — Лишние руки никогда не помешают.

— Но не на моей кухне, — твердо заявила Абигейл.

— Вашей?

— Да.

— А я думала, вы историк.

— Да, помимо всего прочего. Спасибо за предложение, но мы вполне справимся сами.

— Какие глупости, — повторила Эйна. Подойдя к Леонарду, она взяла его за руку чуть выше локтя и, пристально глядя в глаза, заявила: — Мистер Дорсей-Кирлинг, у меня нет желания обсуждать мое поведение в прошлый приезд.

— Клюет, — пробормотал Леонард, бросив быстрый взгляд на Абигейл.

— Не поняла, — нахмурила брови Эйна.

— Ничего. Местная шутка. Так что вы говорите?

— Что я стала другой.

— Рад слышать.

— Я не сказала об этом раньше, — решительно продолжила она, — потому что не хотела смущать вас перед другими.

— Меня не так-то легко смутить. Но какую бы игру вы не задумали, не стоит начинать ее.

— Я вас не понимаю.

— Неужели? — Стряхнув ее руку, Леонард указал на продукты, приготовленные для бутербродов: — Вы хотели помочь? Помогайте.

— Только не с ветчиной, — заявила Эйна, с демонстративным отвращением отодвигая ее в сторону. — Есть салат?

— Нет.

— Я вегетарианка.

— Ничем не могу помочь.

Эйна тяжело вздохнула.

— Мистер Дорсей-Кирлинг, это я настояла на том, чтобы мои спутники приехали обучаться именно сюда. Не заставляйте меня жалеть об этом.

— Почему?

— Что почему? — смущенно спросила она.

— Почему вы на этом настояли?

— Потому что вы лучший специалист, разумеется. Какие еще могут быть причины?

— Вам виднее. Впрочем, если подумать, других причин действительно быть не может. Ведите себя как следует, и мы с вами прекрасно поладим. Готовьте бутерброды. Хлеб уже намазан маслом.

Эйна, сморщившись от отвращения, отодвинула намазанные ломтики в сторону и начала резать помидоры, укладывая их на сухой хлеб. Подняв голову и увидев, что Абигейл с любопытством наблюдает за ней, она ответила неприязненным взглядом.

— Сливочное масло — животный жир, и, помимо моральных аспектов, он очень вреден для сосудов. — Оглядев великолепную фигуру девушки, она добавила: — Вам не мешало бы немного сбросить вес.

Проигнорировав предостерегающий взгляд Леонарда, Абби одарила Эйну очаровательной улыбкой. Но в следующую секунду едва не подпрыгнула на месте, увидев, что Леонард с мрачной решимостью снова передвинул намазанные маслом ломтики в сторону Эйны и, указав на кусок аппетитной розовой ветчины, распорядился:

— Готовьте бутерброды.

Губы Эйны скривились в язвительной улыбке.

— Мы все вегетарианцы, — с упреком сказала она.

— Я — нет, — негромко возразила Абигейл.

— Это крайне неразумно с вашей стороны.

— И господин Леонард.

— Тогда я не очень удивлюсь, если он получит инфаркт в недалеком будущем.

Взглянув на цветущего Леонарда, который, с точки зрения Эйны, питался абсолютно неправильно, и на анемичную спорщицу, соблюдавшую строгую диету в соответствии со своими принципами, Абигейл хмыкнула и покачала головой.

— Давайте поступим так, — предложила девушка. — Вы сделаете бутерброды для вегетарианцев, а я — для всех остальных. — Раскладывая ломтики мяса, она не удержалась от вопроса: — Вы и в самом деле считаете, что мужчинам не должно быть места в жизни?

— Пусть себе живут, — великодушно разрешила Эйна и с нежнейшей улыбкой добавила: — Например, с вами.

На мгновение воцарилась изумленная тишина, затем Леонард заразительно рассмеялся.

— Прямо в цель, — негромко проговорил он.

Взглянув на него, потом на Эйну, Абигейл не выдержала и тоже расхохоталась. Если бы Эйна Бригс сейчас засмеялась или хотя бы улыбнулась, они стали бы подругами на всю жизнь, потому что Абби ценила остроумных людей. Но Эйна лишь посмотрела на них с легким недоумением, потом недовольно поджала губы.

— Я не отступлю от своих принципов, — холодно заявила она. — Если я могу предупредить чью-то болезнь, то должна сделать это. Я не хочу чувствовать себя виноватой в том, что кто-то получит инфаркт.

— Не беспокойтесь, — любезно сказал Леонард. — Мисс Бэрборг имеет диплом медсестры по оказанию первой помощи. — Улыбнувшись вошедшему в кухню Бейли, он указал на блюдо с бутербродами и попросил: — Отнеси это на стол, пожалуйста.

Бейли с любопытством обвел глазами присутствующих, кивнул, взял блюдо и вышел.

— Вы не должны иметь слуг, — заявила Эйна. — Это безнравственно. Люди должны быть свободными.

— Вынужден разочаровать вас, дорогая, — спокойно возразил Леонард, — но я тоже не свободен, и мои услуги стоят не дешево. Если кто-то хочет обучаться военному искусству, то должен платить.

— Это верно, — сказала Эйна. — Я тоже хочу обучаться. Разве Феликс не сказал об этом?

— Сказал.

— Так что же?

— Нет!

— Нет? — надменно переспросила она. — Вас наняли…

— Но не вы, — возразил он. — И не как слугу.

— Тогда я вынуждена заявить, что если не буду учиться я, то не будут учиться и остальные.

— Отлично, — невозмутимо согласился он. — Сейчас я сообщу им, что все свободны и после ужина могут уезжать.

Поджав губы, Эйна недоверчиво посмотрела на него.

— Вы этого не сделаете, — заявила она.

— Вы так считаете?

Взяв со стола яблоко, он небрежно подкинул его в руке, затем откусил сочную мякоть и вышел. Абигейл последовала за ним, едва сдерживая смех.

Актеры с несчастным видом жевали бутерброды с помидорами.

— Мне очень жаль, но вам придется уехать, — объявил Леонард. — Я не обучаю военному искусству женщин, — пояснил он в ответ на изумленные и недоверчивые взгляды, — а мисс Бриге сообщила мне, что если я откажусь обучать ее, то вам всем придется уехать. Можете воспользоваться телефоном, чтобы найти места в гостинице.

— Это невозможно! — воскликнул Феликс. — Мы останемся.

Остальные тут же поддержали его.