По зову сердца - Мишель Энн Янг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А больше тут и делать нечего, миссис Грэм, кроме как смотреть, есть ли сено в кормушке, пока не прибудут хозяйские лошади.
Можно не сомневаться — эти лошади будут содержаться лучше, чем люди, которые живут на его земле. При мысли об этом спина у нее стала несгибаемой, и она устремилась к парадной двери, утыканной железными гвоздями. Подняв круглый дверной молоток, Люсинда дважды постучала.
Прошло некоторое время, после чего дверь распахнулась, и появился пожилой дворецкий.
— Миссис Грэм, — проговорил он.
В Блендоне все всех знали.
— Мистер Джевенс, — сказала она, — я пришла поговорить с лордом Уонстедом.
— Его сиятельства нет дома, — сказал дворецкий не очень убедительно.
— Вздор. Альберт сообщил мне, что он вернулся час назад.
Дворецкий покраснел.
— Я хочу сказать, миссис Грэм, что его нет дома для посетителей.
— А он когда-нибудь бывает дома, Джевенс?
— Нет, миссис Грэм. Никогда.
— Тогда давайте считать, что это деловой визит, хорошо?
Люсинда вошла в холл, проскочив мимо дворецкого, который потрусил следом за ней. Теперь он может смело сказать, что Люсинда ворвалась в дом.
— Где он?
— У себя в кабинете.
Джевенс кивнул на дубовую дверь, ведущую из помещение, которое некогда было огромным средневековым залом. Каменный очаг в одном его конце был настолько велик, что в нем можно было стоять во весь рост. Подножие великолепной лестницы, украшенной почерневшей от времени резьбой, охранял доспех времен Кромвеля, огромный железный канделябр свисал с консольной балки. Великолепно, открыто для сквозняков и… необыкновенно мрачно. Люсинда посмотрела в зеркало, но не увидела своего отражения — зеркало было покрыто толстым слоем пыли.
Люсинда подошла к двери и остановилась, чтобы оправить платье. Последний раз она оправляла юбки перед дверью, когда Денби сделал ей последний выговор из-за угля. Это воспоминание походило на пощечину. В те дни Люсинда нервничала, боялась сказать что-то не то. Потом она взяла свою жизнь в собственные руки. Предстоящий разговор мог оказаться неприятным, но страха она не испытывала, только колени слегка дрожали, а сердце гулко билось.
Люсинда постучала в дверь.
— Войдите. — Голос у лорда был глубокий, приятный, звучный и очень мужской.
Люсинда вошла.
Ставни были открыты, но в комнате царил полумрак. Лорд сидел за письменным столом, склонившись над бумагами, и писал.
Люсинда закрыла дверь.
— Да? — сказал лорд Уонстед, поднял голову, прищурился и медленно встал. Перо выскользнуло из руки. Лорд окинул ее взглядом с ног до головы и вопросительно вскинул брови. — Какого чер…
— Миссис Грэм, милорд, — сказала Люсинда, злясь на себя за то, что голос ее дрогнул. — Мы познакомились в лесу около двух недель назад. Я снимаю…
— Я знаю, кто вы, миссис Грэм. Но не понимаю, как вы оказались здесь.
Он направился к камину, где висел звонок, и потянул ленту с явным намерением вызвать лакея, чтобы выпроводил ее. Поднялась огромная собака, лежавшая рядом со столом.
— Сидеть, Белдерон, — скомандовал Уонстед. Собака села.
— Прошу вас, милорд, будьте снисходительны. У меня к вам важное дело.
— Что случилось, миссис Грэм? У вас в кладовке завелись мыши? Вы хотите повесить какие-нибудь полки во вдо… в Брайарзе? Тогда обратитесь к мистеру Брауну.
Люсинда стянула с рук перчатки и сняла шляпку.
— Давайте сядем и побеседуем, как цивилизованные люди. — Люсинда подошла к стулу, стоявшему у письменного стола, и села.
Уонстед опустился в свое пухлое кресло.
— Не хотите ли чаю, миссис Грэм? — спросил Хьюго.
— Нет, благодарю вас. Я пришла, чтобы поговорить, с вами об одном из ваших работников и его семье.
— Какое вам до них дело, позвольте узнать? — прорычал Хьюго.
— Сегодня викарий попросил меня навестить миссис Дрейбет, отнести им кое-какие вещи от приходских дам для новорожденного.
— Дрейбет, — повторил Хьюго. — Дик Дрейбет? Я совсем забыл о старине Дике. Сколько лет не видел его.
— Видимо, так оно и есть, милорд.
В потемневших глазах Хьюго мелькнуло что-то похожее на стыд, и он перевел взгляд на бумаги, лежавшие на столе.
— Я очень занятой человек, миссис Грэм. Прошу вас, ближе к делу.
— Милорд, семейство Дрейбет живет в условиях, не подходящих даже для скотины, не говоря уже о людях и тем более о младенце.
Плечи его напряглись, на скулах вспыхнул румянец, пальцы судорожно сжали перо. Люсинда поняла, что зашла чересчур далеко. Мужчинам не нравится, когда им говорят правду в глаза, осуждая их поведение.
— Вы пришли сюда, чтобы сообщить, что какой-то дом в моем поместье требует ремонта?
— Д-да.
— Я понятия не имел об этом, — сказал Хьюго.
— Неудивительно. Вы же никуда не выходите с тех пор, как вернулись. А известно ли вам, что еще два коттеджа в этом ряду пустуют и, если не заняться ими, в ближайшее время рухнут?
— Я очень занят, — сказал Хьюго, бросив взгляд на бумаги. — У меня не было времени…
Не было времени? Что же он делал, сидя здесь взаперти, в одиночестве, в этом доме, похожем на усыпальницу? Кстати, этим домом тоже нужно заняться.
Вид у Хьюго был усталый, даже несколько взволнованный, как будто что-то пробилось сквозь его железную сдержанность.
Она вдруг пожалела, что говорила с ним так обвиняюще.
— Если я могу как-то помочь… Он закрыл глаза, выпрямился.
— Нет. Благодарю вас. Полагаю, вы сделали достаточно.
Он явно выпроваживает ее.
— Не стану мешать вам, милорд. Всего доброго.
— Всего хорошего, миссис Грэм. — Хьюго вежливо поклонился.
Приглашения снова зайти Люсинда не получила, но свой долг выполнила.
Она присела перед ним в глубоком реверансе, быть может, слишком демонстративном, но вполне соответствующем ее настроению, после чего покинула кабинет.
Глава 4
Церковь в нормандском стиле стояла в деревне Блендой примерно с той эпохи, когда Вильгельм Завоеватель прибыл к английским берегам. Хьюго сидел на передней скамье в гордом одиночестве. Ему казалось, будто глаза немногочисленной паствы буравят ему спину. Что ж, ничего удивительного в этом нет. Плохие землевладельцы часто губят своих арендаторов, в то время как хорошие приносят им процветание, на что и указала со всей откровенностью миссис Грэм. Пропади она пропадом, эта женщина.
Эта вдова-всезнайка со своей дочкой сидела позади, их разделяли несколько рядов. Хьюго мрачно улыбнулся, вспомнив, как храбро она себя вела, когда проникла в его дом несколько дней назад.