Падшие - Василий Меркулов

Троица бросилась бежать туда, где их уже ждали остальные Падшие на своём дилижансе.

— Ну как? — спросил Рауль. — Удалось?

— Алмаз наш! — похвастался Клинч.

— Да, путём моего титанического труда! — сказал Рудик.

— И моего, кстати, тоже! — добавил Эльдер.

— Молодец, Рудик! — сказал Рауль.

— Впервые в жизни меня хвалят за то, что я что-то украл, — отметил Рудик.

— Хорошо, герои-любовники! — сказал Апостол Смит. — Полезайте в карету! А ты, Рудик, отдай алмаз Раулю. От греха подальше.

Униженный Рудик отдал алмаз предводителю и сел на козлы рядом со Смитом.

— Не то, чтобы я кого-то подгоняю, — произнёс вампир. — Но за нами уже увязался хвост.

— Я бы даже сказал, хвостище! — поправил Даша.

Райдер выглянул в окно. За ними гнались двенадцать всадников.

«— Многовато будет!» — отметил про себя стрелок, доставая стволы, а Апостолу Смиту крикнул:

— Гони!

Второй раз повторять не пришлось. Апостол Смит пришпорил коней во весь опор.

За пять минут езды Райдер успел подстрелить семь всадников. Преследователи же даже ни разу не попали по дилижансу.

Стрелок залез обратно в дилижанс.

— Рауль, дело плохо! — произнёс он. — Патроны кончились.

— Да, это и вправду плохо, — сказал предводитель. — Смит, гони быстрей!

— Я и так по полной выкладываюсь! — заорал Апостол.

И вот, когда пятеро оставшихся всадников уже фактически подобрались к ним, преследователи внезапно остановились.

— Что случилось? — выразил Даша всеобщее недоумение.

— Черта! — вспомнила Тео. — Мы проехали за черту. Дальше уже владения разбойников.

— Чтут границы, однако! — сказал Эльдер.

За несколько минут Падшие добрались до Города Разбойников.

Прямо на входе их встретил Хромой Гарри. Он сидел на своём стуле в окружении своей свиты.

— Ну что, революционеры? — спросил он. — Сбежали поджав хвост? Запомните, если есть что-нибудь, что не могут украсть мои ребята, то этого украсть не сможет никто…

Вышедий из кареты Рауль продемонстрировал Гарри алмаз.

У пиратского атамана глаза на лоб полезли.

— А… Что… Как… — пытался что-нибудь вымолвить Гарри.

— Мы свою часть договора выполнили, — сказала Тео. — Теперь ваша очередь!

Хромой Гарри с большим трудом взял себя в руки.

— Хорошо, я пропущу вас на Оливьер. — произнёс он. — В конце концов, каждый волен умирать так, как ему вздумается, и если вы хотите скончаться, пытаясь убить Лорда — что ж, это ваше право. Ведь…

— Я не про то говорю, — сказала Тео. — Вы поможете нам с революцией?

— Видишь ли, детка, — ответил Хромой Гарри. — Я бы, конечно, мог дать слово. Но что стоит слово разбойника?

Я уже говорил, и повторю вновь: если это дело будет выгодным и небезнадёжным, то я вам помогу. А сейчас — езжайте на свой Оливьер. И быстрее, пока я не передумал!

Чёрный дилижанс помчался прочь. В город, где живёт один из их главных врагов. В город, где они будут вершить свою месть.

В Оливьер.

7. Блеск и нищета Тео

Дилижанс приближался к воротам Оливьера.

— И что теперь будем стражникам говорить? — спросил Эльдер у Рудика. — Опять гнуть про Великого Князя Руперта?

— Я думаю, — отозвался вор.

— А чего тут думать? — пожал плечами Даша. — Скажем, что мы просто туристы. Если уж нам суждено попасться, то никакая легенда про Руперта нас не спасёт.

— Не думал, что когда-нибудь скажу это, — сказал Апостол Смит, сидящий на козлах. — Но, похоже, Даша сказал умную вещь.

— В общем-то, всё правильно, — согласился Рауль. — Действительно, если им уже дали ориентировку на нас, то вряд ли нас что-нибудь спасёт. Тут особо мудрить не стоит. Туристы мы — и всё тут!

— Ну что, мудрецы! — обратился Апостол Смит к сидящим в карете. — Готовьтесь! Ворота уже близко!

Дилижанс подъехал к городским воротам. Толстый стражник подошёл к карете и с хитрецой глянул на Апостола Смита.

— И с какой же целью мы едем в Оливьер в такой большой и дружной компании? — спросил стражник.

— Хозяева говорят, что с чисто туристической. — Апостол Смит громко высморкался. — Да что ты ко мне-то суёшься? Я — лицо подневольное. Спроси лучше у них, — он указал на карету.

Стражник подошёл к дилижансу.

— Надолго вы к нам? — обратился он к Райдеру. Видимо, шляпа на его голове говорила о его лидерстве.

— Посмотрим, — деловито ответил Райдер. — Зависит от интересности вашего города.

— Значит, вас восемь, — отметил стражник. — И все туристы?

— Не все, — возразил Апостол Смит. — Я — простой извозчик, а это, — он указал на Рудика. — Мой помощник.

— Хорошо, пусть вас шестеро, — не успокаивался стражник. — И прям у всех туристические цели?

Райдер достал из кармана десять золотых.

— Я, вообще-то, собирался заплатить небольшой взнос за въезд в город, — проговорил он. — Но, раз уж вы так упорно не хотите нас впускать… Смит, поворачивай к чёрту!

— Э! — воскликнул стражник. — Подождите! Я… Постойте! Раз уж разговор зашёл в такое русло, то милости просим!

— Другое дело. — Райдер кинул монеты жирдяю. — Смит, проезжай!

Ворота в город со скрипом открылись. Дилижанс медленно двинулся вперёд.

Рауль восторженно посмотрел на Райдера.

— Браво! — сказал он. — Просто больше нечего сказать! Великолепно сыграно!

— Благодари Смита! — отмахнулся стрелок. — Это он великолепно сыграл роль простого кучера. Я всего лишь сказал то, что надо было сказать.

Рауль одарил Райдера суровым взглядом.

«— Интересно, он вообще умеет улыбаться?» — подумал главнокомандующий Падшими.

— Куда прикажешь ехать, командир? — обратился к нему Апостол Смит.

— Пивная «Бухой комар», — произнёс Рауль. — Знаешь такую?

— А то! — откликнулся извозчик. — Помнится, я там одному придурку два зуба выбил. Такое не забывается!

— А почему такое странное название? — не поняла Тео.

— Просто это была первая пивная в Оливьере, где разрешили продажу бычьей крови, — проговорил Рауль. — Специально для обслуживания вампиров.

— А кто такие комары? — спросил Даша.

— Это такие мелкие твари, которые пьют человеческую кровь, — пояснил Эльдер.

— Как Клинч, что ли? — не понял Даша.

Вампир оскалился.

— Никогда не сравнивай меня с этими презренными тварями! — в сердцах воскликнул он.

— Клинч, ты чего? — здоровяк ничего не понимал.

— Не сердись на него, Даша, — вмешался Эльдер. — Просто для вампира сравнение с комаром — самое страшное унижение.