Моя ходячая (не)приятность (СИ) - Чудная Алиса

— Ты ревнуешь.

Я вспыхиваю, словно спичка.

— Чего? Разве что в твоих мечтах! — выпаливаю я, чувствуя, как начинают пылать щеки.

Эх… еще бы стереть с его лица эту самодовольную улыбку…

— Ты на меня запала, — кивает он. — Точно тебе говорю!

— Иди ты в пень! — выдыхаю я.

— Запала! — смеется он.

— Идиот? — спрашиваю, еще больше краснея.

— Запала! — бросает Дан. — Но ни за что в этом не признаешься!

— Слушай сюда, ты… — начинаю я, но тут же осекаюсь.

Слышу, как за моей спиной открывается входная дверь, а при свидетелях высказывать все Дану не очень хочется. Все же, мы тут вроде как играем в любовь-морковь и тридцать три несчастья.

То, что происходит далее, напрочь лишает меня дара речи, желания тут находиться, ну и настроения, соответственно, тоже. Мимо меня, больно задев плечом, проносится пушистое белокурое облачко в юбке и повисает на шее Дана. Я во все глаза смотрю на девушку… и начинаю негромко похрюкивать, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех.

Изи… Та самая Изи, к которой я так глупо приревновала… Да она как четыре меня! Бедный Дан, небось ему сейчас несладко приходится. Стоит вон, покраснел весь под весом этого мини-танка в юбке.

И все же я не сдерживаюсь, и начинаю ржать в голос. Ну теперь-то понятно, что имел ввиду мужчина, когда сказал, что я не в его вкусе… Кто любит мясо, тот на кости не бросится…

— Простите, — выдавливаю я, ловя еще один красноречивый взгляд Дана. — Мне нужно срочно в дом. Носик припудрить и все дела…

И позорно бегу, бросая мужчину наедине со своей первой любовью. О, да! Как там говорится? Я буду мстить и мстя моя ужасна?

Жизнь справилась лучше меня…

29

На пороге натыкаюсь на Виктора. Он качает головой, глядя на то, как я стараюсь успокоиться. И, кажется, ему не нравится то, как я отреагировала на встречу этих двоих. Становится неловко.

Сама не знаю, почему выдала такую реакцию. Наверное, стресс все же сказывается. А у меня последние дни были настолько напряженные, что впору удивляться, как это я окончательно не поехала кукухой.

— Простите, — тихо говорю Виктору, опуская глаза.

Он улыбается, хлопает меня по плечу и отходит в сторону, пропуская меня внутрь дома.

Да уж, Кэт, произвести впечатление на людей ты умеешь. И чаще всего не самое приятное.

В доме я толком не успеваю осмотреться, как меня настигает Дан. Красный, судя по всему, злой… Хватает меня за руку и отволакивает в сторону.

— Это не то, о чем ты подумала! — рявкает он.

— Я ни о чем не думала, — пожимаю плечами я. — Мое дело маленькое: роль отыграть.

Дан выдыхает и с силой припечатывает кулаком в стену. Вздрагиваю, не ожидая такой реакции, но упрямо смотрю в глаза.

— И не психуй, — говорю, чуть понизив тон, чтобы не выдать легкую вибрацию голоса.

— Я спокоен, — отвечает он. — Роль, так роль.

Бросив эти слова, разворачивается и уходит. А я остаюсь стоять, прислонившись спиной к стене. И на душе не очень… Гадко как-то. Действительно, чего я взъелась на Изи? Разве мне не должно быть все равно?

— Мне плевать, — тихонько повторяю я себе под нос. — Мне абсолютно музыкально, с кем он и как.

Быть может, разум я и смогла бы обмануть, однако сердце… Совсем не становится легче от осознания, что я прониклась, что открылась этому человеку. И пусть ненадолго, понимаю же, что совсем скоро я с ним попрощаюсь… Но мне сейчас отчаянно хочется оттянуть этот момент.

Потому что он, несмотря на свои выходки, принес мне какое-то успокоение. Он помог мне избавиться от мыслей о бывшем и подруге. На время вытащил меня из зоны комфорта, и мне пришлось отвлечься от самобичевания и поисков проблем в себе…

Такое вот необычное лекарство для души…

Отлепляюсь от стены и иду следом за Даном. Оказываюсь в небольшой, но очень уютной кухоньке. Дан же, завидев меня на пороге, качает головой.

— Даже не думай, — тихо говорит. — Я же тебя предупреждал, чтобы к кухне не подходила.

— Я хочу помочь, — упрямо заявляю я.

И замечаю странный оценивающий взгляд мамы Дана. А после, впервые на ее лице, вижу улыбку. Открытую и искреннюю. В какой-то степени даже умилительную.

— Гости в нашем доме отдыхают, — тепло говорит она. — Дань, проводи Кэти в гостиную. А я совсем скоро всех позову к столу.

Я удивляюсь метаморфозам, произошедшим с женщиной. Еще несколько минут назад она смотрела на меня как на врага, а теперь смотрит совсем иначе — как на близкого, любимого ей человека…

Интересно, с чего бы это вдруг?

30

— Что ты сказал маме? — спрашиваю, как только мы оказываемся наедине.

Ну, или почти наедине — Изи не в счет, она ничегошеньки не смыслит в русском языке, и все, что я говорю Дану, для нее лишь набор нелепых звуков…

— Ничего из того, о чем тебе нужно было бы знать, — улыбается Дан.

— Надеюсь, не гадостей обо мне наговорил? — приподнимаю бровь.

— Сказал, что ты — ходячий армагидец, но я все равно тебя люблю, — подмигивает он и, обогнув меня, подходит к креслу, чтобы в нем развалиться. — Присядешь?

Поворачиваюсь и смотрю на его хитрую улыбку. Он легко похлопывает ладонью по подлокотнику, приглашая меня умоститься там.

— Вот еще, — фыркаю, отворачиваюсь и отхожу к окну.

Вижу внутренний дворик. Небольшой, но довольно уютный. С небольшой верандой, на которую можно попасть, минуя кухню. Чуть дальше виднеется бассейн с белоснежными лежаками, расставленными вдоль бортика. И красно-белый зонт, отбрасывающий тень на зеленую траву.

Буйство красок этого места поражает. В принципе, как и все в Италии, с самого момента моего прибытия сюда. Пытаюсь представить, как же хорошо, наверное, постоянно жить в этом месте…

Где-то вдалеке виднеются горы. Захотел — сел в автомобиль и поехал. Там, наверное, тоже прекрасно. Тропки, горный воздух, что напитан свежестью, ощущением высоты, полета…

А потом, после дневной прогулки, вернуться в этот небольшой городок. Зайти в магазинчик за вином, купить фрукты и устроить себе пикник прямо на полянке у дома, прячась в тени высоких деревьев.

Или проводить закат, плескаясь в прозрачной, едва голубоватой воде бассейна. А после, развалившись на лежаке и закутавшись в огромное махровое полотенце, думать о том, что жизнь прекрасна…

Да, она прекрасна. И я сейчас понимаю, что хочу жить здесь, в Италии. Купить небольшой домик где-то в провинции и остаться здесь навсегда…

Выныриваю из своих мыслей и прислушиваюсь. Дан о чем-то беседует с Изи. Смеются с чего-то, наверное, вспоминая юность. Все же, у этих двоих много общего. Возможно, расстанься я с Даней нормально, тоже через некоторое время смогла бы так сидеть и разговаривать о чем-то, что касается нашего прошлого. Но нет, этого уже не будет, увы. Предательство не прощают. Предателей не приглашают в свой дом.

Отхожу от окна и устраиваюсь в другом кресле, прямо напротив Дана. Думаю, чем бы себя занять, пока эти голубки воркуют…

И неожиданно для себя засматриваюсь на Дэниэла. Вглядываюсь в его лицо, изучаю, подмечаю малейшие изменения голоса, взгляда, мимики, жестов… Он красив. Он чертовски красив. Когда злится или радуется. Улыбается или хмурится… Он все равно остается привлекательным. И, должно быть, за ним толпами бегаю девушки. Штабелями укладываются к его ногам, а ему остается лишь выбирать. Наверное, потому его выбор пал на Изи в свое время. Когда перед тобой постоянно маячат красотки, хочется чего-то необычного, этакого, что еще не приелось. А Изи как раз подходит под это описание.

31

Пока мы сидим за столом, я все время ловлю себя на мысли, что нет-нет, да поглядываю на Дана. Украдкой, пока он не видит или делает вид, что не замечает. Однако, немного позже, замечаю, что Изи смотрит на меня исподлобья. Изучает. Вглядывается, словно пытается прочитать, как открытую книгу. И кривится…