Книга Легиона (Журнальный вариант) - Наль Подольский

В назначенный срок Марго и Платон получили удостоверения внештатных инспекторов страхового общества "Ковчег".

Платон был неподражаем. Он с такой настырностью лез во все мелочи, то требуя акты об испытаниях системы пожаротушения, то промеряя рулеткой проемы аварийных выходов или расстояния между нагромождениями складированной аппаратуры, что Марго стала задаваться вопросом: а не забыл ли он, зачем, собственно, сюда пришел?

Наконец, был осмотрен последний, четвертый эллинг, и Марго облегченно вздохнула, но администратор у самого выхода вдруг как-то незаметно и ловко завел их в стеклянный вольер, где, словно редкостное животное, обычно обитал сменный начальник охраны объекта. Сейчас там его не было, а взамен почему-то обнаружился накрытый стол, с водкой, коньяком и недурными закусками.

Не спеша осмотревшись, Платон объявил с полной невозмутимостью:

- К этому помещению претензий не имеем. Давайте продолжим осмотр.

- Но это все! Больше ничего нет.

- А вон там что?!

- Подсобные помещения,- бодро отрапортовал администратор.

- Вы, наверное, шутите? Капитальные трехэтажные строения - какие же это подсобки? И к тому же там люди. Вон, видите? И свет почти во всех окнах.

Администратор совсем потерял лицо:

-Умоляю, не надо! Вы меня режете! Да вы зайдите туда. - Он боязливо покосился на ближайшее здание.- Хоть на первый этаж, в вестибюль. И увидите сами - ничего там особенного.

Платон бесцеремонно открывал все двери подряд. Сначала они попали в биологическую лабораторию. Она занимала весь первый этаж и, как все в этом здании, была крайне странной. Приятно поражали обилие света и удивительно чистый воздух.

Платон на ходу оглядывал обычные предметы лабораторного обихода - клетки с мышами и крысами, стойки с пробирками, микроскопы, бинокуляры, томографы, электронные микроскопы, термостаты, компьютеры. Была и не знакомая ему аппаратура, о назначении которой он не мог даже приблизительно догадаться.

Второй этаж занимали химики. Но ничего, кроме банального факта, что они работают с органическими соединениями, установить не удалось. Приметив к концу обхода в одном из последних помещений письменный стол с разложенными на нем бумагами, Платон второй раз за сегодняшний день произнес идиотскую фразу:

- По вашему этажу акт подписываем.

Бесцеремонно усевшись за стол, он разложил на нем свои бланки и, расписываясь, успел все-таки заглянуть в научные бумажки - они в большинстве пестрели не понятными ему схемами и формулами, но кое-где красовались подзабытые со студенческих времен и все же опознаваемые цепочки белковых молекул... Значит, биохимия.

Третий этаж населяли физики и электронщики. Вид у них был такой, будто они не на службе, а занимаются исследованиями из чистой любознательности.

Начальник лаборатории, рассеянный и флегматичный, оглядев посетителей, задумчиво пожевал губами:

- Я сейчас малость занят... Вы пока сами... походите кругом, посмотрите... Если что понадобится, мой кабинет вон там.- Он вяло махнул рукой в конец коридора, куда неспешно и удалился.

- Маргарита Климовна,- Платон неожиданно заговорил начальственным тоном,вы пройдитесь по правому крылу здания, я возьму на себя левое. Так мы с вами скорее управимся.

Оказавшийся перед выбором администратор, естественно, сел на хвост Платону, и Марго была предоставлена полная свобода. Она, конечно, не могла извлечь ничего полезного из разглядывания диковинных для нее аппаратуры и оборудования, но ей удалось найти человека, расположенного к общению. Молодой парень защитил кандидатскую диссертацию, и вот: его бывший профессор пригласил в эту лабораторию. О такой обстановке он не мог даже мечтать! Тему исследований он выбрал сам, может заказывать любое оборудование, так что он совершенно счастлив. Недавно на него вдруг, ни с того ни с сего, накатила блажь создать излучатель поляризованных импульсов бета-кси-поля. И его никто не попрекнул напрасной тратой времени и средств.

В атмосфере следующего здания, начиная с вестибюля, ощущалось нечто застывшее, что побуждало ходить по возможности тихо и понижать голос, как в музее или на кладбище. Из живых существ на первом этаже обнаружилась только буфетчица; при виде посетителей она поднялась со своего параболоидного стула и заняла место у стойки с казенной, но достаточно гостеприимной улыбкой. Опытный взгляд Платона отметил, что позади нее на полках красовались спиртные напитки исключительно высокого качества.

Подметив его любопытство, администратор сделал последнюю вялую попытку остановить вторжение:

- Буфет бесплатный для научных сотрудников... и для вас тоже.

Видя, что эти варвары направляются в коридор, явно нацеливаясь открывать все двери подряд, администратор прошептал с благоговением:

- Будьте осторожны. Здесь кабинеты начальства.

Не обращая на него внимания, Платон сделал шаг внутрь кабинета и увидел то, что категорически не вязалось со всем предыдущим: старинные шкафы, диван и кресла, золотые корешки книг и раскрытый рояль; никаких компьютеров, экзотики и параболических форм. Людей не было.

- Здесь жилое помещение,- равнодушно констатировал он, отступая в коридор.

Администратор догнал его лишь на лестнице, на площадке третьего этажа, и попытался преградить путь к двери.

- Здесь конференц-зал. Посторонним сюда нельзя! - агрессивно объявил он, растеряв остатки первоначальной елейности.

- Стихийные бедствия не отличают начальников от подчиненных.- Усвоив, что тут избегают шума, Платон старался говорить как можно громче.- Откройте, пожалуйста, дверь. Единственное, чего вы добьетесь,- в эту дверь войдем не мы вдвоем, а целая группа экспертов, вместе с вашим начальством.

На пороге из темной пустоты материализовался человек средних лет в темно-сером хорошо пошитом костюме и совершенно непримечательной внешности, кроме одной мелочи: он был очень спокоен, избыточно, сверх всякой меры спокоен.

- В чем дело, Хлопин?

- Это страховые инспектора.- На администратора жалко было смотреть, он съежился, как бродяжка перед омоновцем.- Я им говорю, сюда нельзя, а они все равно требуют...

- Это их работа. Извинитесь перед ними и не мешайте.- Обладатель спокойного голоса исчез в сумраке раньше, чем кончил говорить.

Марго и Платон смогли еще раз удивиться. Судя по выражению лица администратора, он попал сюда тоже впервые и был поражен не меньше гостей.

В зале как будто ничего не было, кроме огромного, непомерно длинного стола и девяти кресел - одного с торца, противоположного входу, и восьми, установленных по четыре вдоль длинных сторон. Выходило, целый зал предназначался всего для девяти человек - по крайней мере для девяти человек, имеющих исключительное право сидеть во время своих таинственных сборищ. Несмотря на дикость и претенциозность интерьера, в нем присутствовала своеобразная мрачная эстетика, завораживающая зрителя.

Чтобы не потерять лица, Платон громко спросил:

- Запасной выход имеется?

- Н-не знаю...- Администратор сник окончательно.- Наверное, имеется.

- Ладно, поверим на слово,- снисходительно проворчал Платон.- Акт подписываем.

5

Платон продолжал якшаться с людьми, которых Марго уже не могла считать сплошь шарлатанами, но по-прежнему недолюбливала. Правда, он утверждал, что теперь ищет в этой среде уже не специалиста по перехвату Легионовых мерзких приказов, а его потенциального уничтожителя, образно говоря - киллера.

Появление нового персонажа Платон предварил кратким сообщением. "Ликвидатора" зовут Юрий Антонович Фугасов, он выпускник географического факультета Педагогического института, окончил аспирантуру, но диссертацию не защитил. Занимается исследованиями биоэнергетики и биополей. Опубликовал несколько десятков статей и заметок. В официальной, академической, науке не приобрел не то что авторитета, но даже элементарного уважения. Его опыты считаются некорректными, а выводы - спекулятивными. Но среди биоэнергетиков к его достижениям относятся с пиететом, при том что его самого терпеть не могут из-за сварливого характера и мелкой непорядочности. Ему семьдесят с чем-то лет, но он весьма энергичен.

Марго приготовилась увидеть монстра, но по внешнему виду Фугасов оказался не слишком экзотическим явлением. Лицо его было малоподвижно, и на нем красовалась либо застывшая самодовольная улыбка, либо не менее самодовольная многозначительная серьезность. Говорил он громко, на одной ноте, правильными отрывистыми фразами, и, сказав нечто остроумное с собственной точки зрения, издавал очень странный смех, состоящий из раздельных повторяющихся покашливаний. Он оказался еще и пьяницей и, как только выставленный Платоном графин с водкой опустел, бесцеремонно потребовал продолжения. Он быстро пьянел и вскоре начал нести чушь.