Борщевик. Без пощады, без жалости - Полина Олехнович

— Как завтра? Какой Торопец? Меня же в Лен. область распределили! По спине пробегает холодок, мне кажется, что я попала в один из своих кошмаров. Что случилось? Почему?

— Так, смотрите, — озадаченная тетка — мужик протягивает мне листок со списком.

Я внимательно читаю: «Молявина Милена Александровна…» Все ясно. Я не Молявина, а Малявина. Кто-то в штабе ошибся, и теперь какая-то Молявина едет (уже наверно приехала) на базу элитного отряда под Питером, а я — та самая МАлявина!!! Еду в тьмутаракань Тверской области. Катастрофа!!!

Я смотрю в окно на растворяющиеся в сумраке и скорости населенные пункты, клочья леса, мосты и темные полосы рек. В дороге попадаешь в другое измерение, ты уже вне пространства и времени.

Тетка со списком сказала, что на переоформление документов потребуется какое-то время (неизвестно какое). Казалось бы, так просто — Молявину сюда, меня обратно, и проблема решена. Но не тут-то было — переоформление документов, понимаешь! Мои соседи то и дело бегают курить в тамбур, слушают плеер девушки и болтают.

Уже сдружились. Мне не хочется общаться. Шок сменяется унынием. Чего можно ждать от Тверской области? Ни условий, ни увольнительных по выходным.

Неожиданно парень предлагает мне пиво, и я неожиданно для себя соглашаюсь. Наверное, от страха неизвестности.

— Да, Тверская область — эта полная задница, — говорит он в унисон моим мыслям, — Кстати, я Денис, а это — Света.

— Милена, — вымученно улыбаясь, выдавливаю я.

— Все деревни заросли сплошняком, — уверенно продолжает Денис, — В городах по — лучше, конечно, но не намного. Люди мрут прямо посреди улиц. Магазины пустые, больницы забиты. На перевязку вообще не попасть, лекарств не достать. Вот и перспектива — ходи с гноящимися ожогами и подыхай от сепсиса. «Белых скафандров» очень мало. Но ты не кипишуй, база под Торопцом вроде ничего по слухам.

От его рассказов мое настроение явно не улучшается, но парня не унять:

— Ни тебе противосемянных фильтров, ни денатурирующих ковриков. Местные стелют тряпку, намоченную уксусом, на пороге, чтоб семена на подошвах в дом не затащить. Вот и вся защита. Маски сами шьют. Противогазов нет, защитных костюмов нет, но это у простых людей. Тебе-то на базе выдадут и скафандр и огнемет. Ну не знаю, как ты это все таскать будешь — они же тяжеленные.

От нечего делать мы рассказываем про свою жизнь. Выясняется, что Света едет подзаработать на летних каникулах — стипендии катастрофически не хватает. Денис — диджей, развелся с женой, у него восьмимесячный ребенок, а в «белых скафандрах» он из-за нехватки адреналина. Мы говорим о детях, о бывших, о работе, о машинах, музыке и развлечениях.

— Как люди в провинции вообще живут? Что там делать? Только пить, — с важным видом изрекает Денис.

— На самом деле, и там есть, чем заняться, — возражаю я, вспоминая свою жизнь в маленьком городке с бывшим мужем. — Можно гулять, устраивать пикники, читать, рисовать, кататься на коньках, писать книги, заниматься спортом, выращивать цветы, начать какой-нибудь бизнес. А пьют — от духовной бедности, неразвитости.

Денис напрочь забывает о молоденькой Свете. Все внимание направлено на меня. Петя говорил, что я обладаю абсолютной сексуальностью. Это значит, воздействую на всех мужчин без исключения и даже на женщин. Да и мои двадцать пять не восемнадцать Светины. Я знаю себе цену и знаю, как сделать мужчину счастливым.

За окном уже очень темно. Я устала от разговоров и хочу в тишине прочувствовать, осознать все перемены, произошедшие в моей жизни. Говорю, что пора спать — завтра трудный день.

Удобно устраиваюсь на своей верхней полке, закрываюсь тонким одеялом. Даже уютно.

— А у нас могло бы что-нибудь получиться, — раздается у моего уха голос неугомонного Дениса.

— Возможно, — без энтузиазма отвечаю я, а про себя добавляю: «только не в этой жизни». — Спокойной ночи! Поворачиваюсь к стенке. Чух-чух, чух-чух, чух-чух. Поезд набирает скорость.

Глава 2. База № 158

Денис помогает вынести сумку и навсегда исчезает из моей жизни. Его и Светина база дальше.

Лучи утреннего солнца облагораживают даже облупившиеся грязно-желтые стены вокзальчика. Я и еще девять человек стоим на платформе. Энергичный мужчина невысокого роста в белом защитном костюме представляется нашим инструктором и объясняет, как пользоваться противогазом. Дико хочется чашечку кофе.

— Там, где располагается наша база, маски уже не спасают, — бодро декламирует он. Я думаю, есть ли на базе душ, помыться бы с дороги.

В маленьком допотопном автобусе едем по центральной улице утопающего в борщевике Торопца. Редкие пешеходы идут прямо по асфальту. Под многочисленными слоями одежды, маской и очками, не видно женщина это или мужчина. Местами и асфальт вспучен корнями зеленых монстров. Стены старинных двухэтажных домиков и пятиэтажных хрущевок гладят сотни ядовитых листьев — лап. После ЖД — переезда инструктор приказывает надеть противогазы. По узкой грунтовке мы въезжаем в море борщевика, его стебли смачно хрустят под колесами.

Базой № 158 оказывается обычный ангар времен коммунизма, в котором сушили зерно или, может быть, сено. Вокруг этого исторического сооружения от борщевика расчищена узкая площадка. Нашу группу делят на мужчин и женщин — входы с разных сторон.

Проходная застелена денатурирующими коврами. Они обработаны специальным щелочным составом, вызывающим разрушение белковых структур в семенах борщевика. На потолках лампы, в свете которых семена мутантов выделяются темными точками на белых скафандрах. Почти сразу у входа аппарат, обрабатывающий защитные костюмы паром с химическими реагентами. Так что на себе семена в помещение не занесешь.

На этом, как оказалось, все новейшие достижения цивилизации заканчиваются. Высокая женщина с крючковатым носом, сменившая инструктора, проводит короткую ознакомительную экскурсию. Изогнутые дугой брови придают ее лицу злое, надменное выражение. Это старшая по бараку. Пол везде цементный, с потолка на длинных проводах свисают тусклые лампы.

Помещения отделяются друг от друга тонкими перегородками из оргалита. Столовая — несколько пластмассовых столов составлено буквой «П». Еду готовят на ржавых чугунках. Они же являются единственным источником тепла.

Нам показывают «раздевалку». Ряды пронумерованных индивидуальных шкафчиков, в которых хранятся скафандры и противогазы. Заглядываем в узкую каморку, гордо именуемую библиотекой. Пара полок с книгами, два кресла с протершейся обивкой и скособоченный старомодный диван.