Улыбка Джоконды: Книга о художниках - Юрий Безелянский

(1976)

О, эти фантазии поэтов, подчас кошмарные, словно гвоздь в ботинке господина Гёте, как выразился другой сочинитель. Так или иначе, но Джоконда – именно та женщина, которая неизменно вдохновляет поэтов и художников.

«Итальянская выставка, – записывал Павел Корин. – Стою около Леонардо и Микеланджело. Боже мой! Боже мой! Великие, помогите!!! Как я остро ощущаю гений у других и преклоняюсь перед ним. Боже, неужели у меня нет этого пламени? Тогда не стоит жить».

Пламя, вдохновение – вот что украшает жизнь.

Пламя в груди – и тогда ничего не страшно!..

Многоликая Джоконда

Ты в вечность смотришь пред

собой…

Один из манускриптов Леонардо да Винчи называется «Как представить бурю». «Если ты хочешь представить бурю, – советует художник, – обдумай и распредели, как следует, ее проявления…»

Великий Леонардо не только представлял бурю, но и вызывал ее. Вот уже пять веков над художественным миром бушует буря, ураган по имени Джоконда.

Как никакую другую картину, «Джоконду» много копировали. Нередко подделки выдавали за оригинал. Большинство из таких лже-Джоконд быстро признавались за фальшивки, но около 70 картин все же претендуют на подлинность. Не много ли?!.

Подлинная Джоконда (хотя кто поручится за это?) висит в Лувре. Но вот лорд Бранлоу, один из родовитых представителей британской аристократии, был абсолютно убежден, что именно у него находится подлинник Моны Лизы. «Я не отношусь к числу людей, которые украшают свой дом фальшивками», – гордо заявил титулованный коллекционер.

Для такого заявления у лорда Бранлоу были основания: картина более 200 лет находилась в собственности его семьи, и он считал, что сам Леонардо написал два, а может быть, и больше вариантов. Лорд потребовал сравнительной экспертизы своего шедевра с луврским портретом, но французское правительство от экспертизы отказалось, проигнорировав обращение Бранлоу.

Другой владелец «подлинной» «Джоконды» – доктор Генри Пулитцер – также полагает, что Леонардо да Винчи сделал второй экземпляр картины, который оставил себе, отдав первый заказчику. Многие годы первый экземпляр якобы оставался во Флоренции в семье дель Джокондо или у кого-то другого, пока не попал в Англию, где в 1962 году оказался в коллекции Пулитцера. То, что эта картина точно принадлежит кисти Леонардо, подтвердила дактилоскопическая проверка. Как известно, Леонардо был левшой. Он писал картины, держа кисть в левой руке, и иногда размазывал краски на полотне пальцами правой руки. На его работах часто оставались отпечатки пальцев, которые помогают устанавливать подлинность произведений, приписываемых художнику.

Еще одна «Джоконда» находится в США. В 1787 году ее вывез из Франции богатый американец Уильям Генри Вернон. По его словам, он получил ее из рук самой королевы Марии Антуанетты. Нашлись исследователи, которые вполне серьезно отнеслись к вернонскому экземпляру. Однако большинство искусствоведов, в том числе наш профессор МГУ Гуковский, уверены, что это всего лишь копия и к Леонардо она не имеет никакого отношения.

В Париже не раз устраивались выставки лжеподлинников «Джоконды», все были так хороши, что на первый взгляд отличить одну картину от другой не представлялось возможным. Все Моны Лизы загадочно улыбались и сбивали с толку, кто есть кто. Как не повторить, что слово «Джоконда» означает в переводе с итальянского «играющая»! Выходит, играющая и обманывающая? Вводящая в заблуждение?..

Следует учесть и то, что сам Леонардо был склонен ко всякого рода мистификациям, щедр на выдумки и розыгрыши. До сих пор искусствоведы гадают, кто написал картину «Катарина ди Сан Чельсо в позе Джоконды» (ныне она называется «Джоконда Нюда», то есть нагая). Писал ли ее сам Леонардо или кто-то из его учеников (называют Франческо Мельци) – ответить трудно. У «Джоконды Нюды» явно мужские предплечья и все та же неразгаданная улыбка Джоконды из Лувра. Может быть, это была всего лишь шутка мастера?..

На сегодняшний день существуют три основных портрета Джоконды, претендующие на то, что они «самые-самые». Это «Джоконда», которая царствует в Лувре, «Джоконда в образе весны» и портрет Моны Лизы, также представляющий собой аллегорию весны, так называемую Флору, который тоже хранится в Париже.

В петербургском Эрмитаже находится «Коломбина» работы Франческо Мельци. Но все знатоки сходятся на том, что это работа самого Леонардо, и на картине изображена все та же Джоконда. Уже четвертая?

Петербургская «Коломбина» гармонична, красива и музыкальна. И, несомненно, тянет еще на один шедевр Леонардо. Возможно, она и есть та самая Джоконда, о которой я устал писать, а вы – читать. А та, парижская, лишь выдает себя за Мону Лизу. По крайней мере такой вариант греет душу каждого патриота, недаром популярная газета «МК» в августе 1994 года вынесла в заголовок слова «Подлинник Джоконды находится в России?».

Словом, Россия – родина не только слонов, но и Джоконды. Хотя еще до революции Аким Волынский писал, что «петербургская Джоконда не больше, как живописная сплетня на Леонардо».

Тем не менее от русских не отстают поляки. Известный польский кинорежиссер Кшиштоф Занусси в 1996 году сделал заявление, что лучшим портретом Леонардо да Винчи является не луврская «Джоконда», а «Дама с горностаем», хранящаяся в Кракове, в родном городе Кшиштофа.

«Дама с горностаем» – это восхитительная Чечилия Галлерани, жившая в XV веке при дворе герцогов Сфорци в Милане, бывшая любовница правящего тогда Людовика Моро. Судя по всему, Леонардо создал портрет «Дамы с горностаем» в 1483 году, когда Чечилии, дочери знатного миланского гражданина Фацио, было 20 лет. Чечилия обладала острым, живым умом и была весьма искусна в дворцовых интригах.

Кшиштоф Занусси снял короткометражный документальный фильм о Чечилии, где пытается доказать, что картина «Джоконда» уступает по всем параметрам «Даме с горностаем».

«Посмотрите на нее, – говорит Занусси, – разве она не великолепна? А если так, то почему она не известна широкой публике так же, как известна всем “Джоконда”?»

Ответ чрезвычайно прост. Примитивно прост: Париж – это Париж, а Краков – это всего лишь Краков, и нечего тут обижаться. В Париж приезжают люди со всего мира. А в Краков наведываются единицы туристов. И поэтому перед «Джокондой» в Лувре бушует вечное море зрителей, а у ног «Дамы с горностаем» плещется лишь маленький ручеек.

Эпилог

В заключение честно признаюсь: картины «Джоконда» я не видел. Только репродукции в книгах и журналах. Но надеюсь на личную встречу в Париже. На рандеву в Лувре в Квадратном зале. А пока печатаю на машинке этот этюд о загадочной Джоконде. Думаю о ней. И напеваю себе под нос – при полном отсутствии голоса – старую песенку Александра Вертинского «Джиоконда», которую он написал в эмиграции, в Константинополе в 1920-1921 годах, когда меня еще не было на свете. Вспомните манеру Вертинского и напойте ее сами: