Журнал «Вокруг Света» №01 за 1987 год - Вокруг Света

— Володя?

Мы обнялись. Уч Борей почти не изменился с того времени, когда был в Москве на стажировке и с чьей-то легкой руки его прозвали Борей. Только в иссиня-черных волосах появилась седина.

Спутники Уч Борея, чтобы не мешать нашей встрече, деликатно отошли в сторону. Выждав некоторое время, они пошептались, и от группы отделилась худенькая кареглазая девушка. Она робко приблизилась к нам, почтительно поклонилась и затем с извиняющейся улыбкой что-то тихо сказала Уч Борею. Тот так же тихо ответил. Девушка смущенно потупила взор, опять поклонилась и вместе со всеми направилась к выходу.

— Какая славная девчушка, только слишком уж нерешительная,— заметил я.

— Нерешительная? — усмехнулся Уч Борей.— Где ты видел, чтобы «слишком уж нерешительных» награждали орденом Защиты родины.

— Так будет надежнее, так будет надежнее...— словно убеждая себя, шептал старик, и грубая веревка больно врезалась в запястья Тхи.— Теперь ноги...

Он прикрыл лежавшую на полу девушку грязной циновкой. Потом вытащил из-под груды тряпья карабин и выскочил из дома.

Тут же громко хлестнул винтовочный выстрел, раздалась автоматная очередь. Затем донесся шум борьбы, хриплые выкрики.

Девушка кое-как выползла из-под циновки. Сквозь щели в занавеске из бамбука она увидела, как несколько парней в пятнистых костюмах американских десантников привязывали старика к толстому дереву.

— Его надо полечить иглотерапией,— ухмыльнулся мужчина в черном с красной головной повязкой.— Говорят, здорово помогает от глупости.

Окружавшие главаря парни встретили «шутку» подобострастным смехом. Один из них, совсем еще юнец — не старше шестнадцати,— с готовностью вышел вперед. Положив базуку на траву, он привычным движением воткнул в тяжело дышавшую грудь старика острый побег бамбука... От боли тот широко раскрыл разбитый рот, на рассеченных губах вздулись кровавые пузыри.

— Бандиты,— из последних сил прохрипел старик.

Тхи в ужасе отпрянула от занавески, нечаянно опрокинув алтарь предков — ритуальный столик, на который ставят таблички с именами умерших.

— В хижине кто-то есть! — испуганно вскрикнул юнец, истязавший старика. Он подхватил с земли базуку и наставил ее на дверной проем.

— Эх ты, трус! Дрожишь от шороха крысы. Иди посмотри, что там,— презрительно процедил главарь.

Побледнев, тот выхватил у стоявшего рядом автомат и, пригнувшись, подкрался к входу. Длинная очередь срезала бамбуковую занавеску. Только после этого юнец шагнул внутрь. Когда глаза привыкли к темноте, он увидел забившуюся в угол Тхи. Схватил ее за худенькие плечи и пинком вытолкнул из хижины.

Необычная пленница заинтересовала главаря,

— Кто тебя связал?

Тхи молча повела глазами в сторону старика.

На лице главаря промелькнуло удивление. Он хотел что-то спросить, но тут подошел его помощник и, вытянувшись, доложил:

— Жители собраны на ярмарочной площади. Но их очень мало. Мы обшарили все пайотты (Пайотты — дома на сваях, традиционное жилище кхмеров.) — они пусты.

— И раненых нет?

— Ополченцы унесли их с собой,— опустил голову помощник.

— Если это повторится еще раз...— главарь угрожающе хлопнул по висевшей на поясе кобуре.— А сейчас, Пел, давай всех сюда. Подталкивая дулами автоматов, полпотовцы пригнали человек тридцать, в основном стариков и женщин с детьми. Пленники хмуро, с неприязнью поглядывали на парней в пятнистых костюмах, столпившихся вокруг дерева с безжизненно обвисшим на веревках телом старика.

— Вот полюбуйтесь: этот вьетнамский шпион хотел убить бедную девушку,— главарь показал на все еще лежавшую связанной Тхи.— Но мы подоспели вовремя и освободили ее.

Над толпой повисла тяжелая тишина. Все они хорошо знали и любили старика. Если уж сам «дедушка Туш», который за свою жизнь и мухи не обидел, связал ее, значит, было за что. Да и зачем она появилась именно здесь, рядом с таиландской границей?

— Да развяжите же наконец бедняжку! — последовал запоздалый приказ.— Успокойся, сестра. Мы не дадим тебя в обиду! — главарь угрожающе потряс над головой автоматом.

Он окинул взглядом деревню. Между крытых тростником хижин сновали полпотовцы в поисках поживы, хватали все, что представляло хоть какую-нибудь ценность. В это время послышались выстрелы.

— Быстро уходим. Все найденное продовольствие навьючьте на тех, кто покрепче,— махнул главарь в сторону крестьян.— Стариков оставить — пусть передадут всем, что у нас с врагами революции разговор короткий. Женщин — в голову колонны: пойдем напрямик, через минное поле.

Шли гуськом. Солдаты старательно выдерживали дистанцию, чтобы ненароком не задело осколками. Когда перешли границу, из семи женщин уцелело только трое...

— Что за девушку вы нашли в деревне? — поинтересовался после обычного рапорта у старшего группы Меак Кхеун. Ему подчинялась вся вооруженная охрана лагеря, и поэтому он имел обыкновение выслушивать подчиненных, сидя в древней камбоджийской позе «царского отдыха»: боком к столу, согнув правое колено, а левую ногу опустив на землю.

— Она утверждает, что активно помогала нам, а когда пришли «солдаты Хенг Самрина» (Так полпотовцы называют бойцов Народно-революционной армии Кампучии.), ей пришлось скрываться. Мне кажется, девушке можно верить. Не зря же старик связал ее. Видно, выследил и хотел потом выдать.

— Это еще ничего не значит. Ну да ладно, Сай Мон займется ею...

На следующий день Сай Мон нашел девушку на пустыре в окружении чумазых ребятишек. Она сидела на земле и ловко скрепляла тонкие бамбуковые палочки.

— Что ты тут делаешь? — насупив брови, сердито спросил Сай Мон.

— Воздушного змея.— Тхи даже не подняла головы от своих прутиков.

— Змея?! — изумился Сай Мон.— Зачем?

— А тебе какое дело? — Заметив, что ребятишки разом притихли, Тхи наконец-то посмотрела на подошедшего.— Слушай, ты... Сай Мон!

Парень растерянно захлопал глазами:

— Откуда ты меня знаешь?

— Так ведь ты же из нашей деревни! Твой отец еще был у нас деревенским военкомом, верно? Небось теперь он большой человек?

— Нет,— глухо проговорил Сай Мон.— Отца направили в другую деревню проводить чистку... Больше я его не видел.

Ночью Сай Мон долго ворочался, а когда наконец заснул, его преследовали кошмары. Нескончаемой вереницей тянулись изгнанные из родных мест горожане. Истощенные, с потухшими глазами, они, как муравьи, ползли к краю глубокого рва, вырытого неподалеку от деревни...

Затем Сай Мон увидел себя на вышке, построенной на краю деревни. В быстро сгущавшихся сумерках смутно проступали силуэты хижин. В голове Сай Мона еще звучали жесткие слова приказа Меак Кхеуна: «Смотри внимательно! Если заметишь костер или хотя бы дым, бей тревогу». Подростка распирало от гордости: ему доверили выслеживать врагов революции! Наступила ночь. Тишина. Но вот рядом с шестым пайоттом на миг замерцали искры. Вскоре оттуда потянуло дымком. Сай Мон выполнил приказ. Утром эта хижина опустела.

Юноша проснулся в холодном поту. Проворочавшись с полчаса, оделся и вышел на свежий воздух. Он и сам не заметил, как оказался возле жилища Меак Кхеуна, похожего на большой сарай для рисовых снопов. В лагере мало кто знал, что соломенная крыша и сплетенные из тростника стены скрывали железобетонный бункер. Сквозь неплотно задернутую занавеску из мешковины пробивался свет.

И тут до него донесся голос Меак Кхеуна:

— ...Ты что, не понял? Такую возможность нельзя упускать. Поэтому выдачу пайков прекратить. Если кто и подохнет с голода, неважно. А все продукты немедленно отправьте в Нонг Мак Мун. То, что цены упали, ничего.— Послышался приглушенный смех.— Ради конечной цели иногда следует идти и на убытки. Главное — они должны убедиться, что нам жрать нечего...

Сай Мону показалось, что за домом метнулась чья-то тень. Юношу словно током ударило: если кто-то увидит его у раскрытого окна, подумает еще, специально подслушивает. Крадучись, стараясь не шуметь, он стал пробираться обратно к себе.

Ночной разговор никак не укладывался в голове Сай Мона. Чтобы спокойно поразмыслить над услышанным, он направился к противотанковому рву, где обитателям лагеря запрещалось появляться под страхом смерти.

Узенькая тропинка вывела юношу к небольшой прогалине в зарослях бамбука у края рва. То, что он увидел там, заставило поспешно отступить назад: перед ним оказались Меак Кхеун и Тхи. Краска обиды залила лицо. Значит, начальник не надеется на него, раз решил сам заняться этой девушкой.

— ...Откуда ты знаешь пароль? Говори правду. Помни, мы шутить не любим.— Меак Кхеун крепко держал Тхи за плечи.

— Меня послал Пхан.

— Где он сейчас?

— Ему пришлось здорово поколесить, запутывая следы. Теперь скрывается неподалеку от города Пуок. Людей у него почти не осталось. Пхан просил передать, что груз нести некому.