Закулисье войны. Штрафники, заградотряды, трудовые армии - Валентин Александрович Рунов

не зарядив пушку снарядами. Молодой механик стал штрафником за то, что, охраняя в составе караула склад с боеприпасами, со скуки выстрелил в воробья. В воробья он не попал, но… склад взлетел на воздух!!!

Но были и другие случаи. Так, осенью 1942 года в штрафную эскадрилью угодил Григорий Алексеевич Потлов. В 1933 году он окончил военную школу пилотов. С началом войны на Южном фронте совершил 15 боевых вылетов в составе ночного бомбардировочного полка на У-2. Затем, уже на Сталинградском фронте, принял эскадрилью в 622-м штурмовом полку, совершил на Ил-2 девять успешных боевых вылетов.

В роковой для него день 14 августа 1942 года. Тогда Потлов, ведя в бой группу из шести самолетов, задание не выполнил и вернулся на свой аэродром с полной бомбовой нагрузкой. Вполне возможно, что летчики не нашли назначенную им цель. Но командир 228-й штурмовой авиадивизии полковник В.В. Степичев увидел причину невыполнения задачи в трусости ведущего группы. И приказом по армии Потлов в звании красноармейца, сдав на хранение в штаб свой орден Красного Знамени, был направлен в штрафную эскадрилью.

Но опытный летчик не потерялся и в новом качестве. Он совершил два боевых вылета в качестве ведомого, два – ведущим звена и восемь – ведущим группы. Командир эскадрильи в своем ходатайстве на имя командира 206-й авиадивизии писал: «Все боевые задания Потлов выполнял отлично, в бой идет смело, уверенно и с большим желанием, показывая образцы мужества и отваги. Самолетом Ил-2 овладел в совершенстве, техника пилотирования отличная, может летать в сложных метеорологических условиях… В эскадрилье и в 811-м ШАП пользуется заслуженным боевым авторитетом и любовью всего личного состава полка».

Но командир дивизии полковник В. Срывкин ходатайство командира эскадрильи не поддержал, посчитав, что боевых вылетов у Потлова пока маловато. Пришлось Потлову продолжать службу в составе штрафной эскадрильи. И только по следующему ходатайству 24 января 1943 года приказом по воздушной армии красноармеец Г.А. Потлов был восстановлен в звании капитана и назначен командиром эскадрильи 811-го штурмового авиаполка.

Перед новым, 1943 годом 811-й штурмовой авиаполк убыл в город Куйбышев для нового формирования и обучения. Штрафную эскадрилью, в которой к тому моменту числилось десять штрафников, прикрепили к 807-му полку 206-й авиадивизии.

Из трех штрафных эскадрилий 8-й воздушной армии особенно ярко проявила себя ночная легкобомбардировочная на У-2, первым командиром которой был старший лейтенант Иван Михайлович Семертей. Летчики этой эскадрильи, как, впрочем, и всех других в 272-й авиадивизии, летали ночью и в сложных метеоусловиях. За ночь они успевали совершить 5–6 боевых вылетов со стандартной бомбовой нагрузкой в 200–230 кг. Летчик-штрафник красноармеец Мухамедзян Шарипов, в действительности имевший звание батальонного комиссара, за месяц произвел 94 боевых вылета, а красноармеец (старший политрук) Кузьма Волков – 75. При этом нужно сказать, что летчики строевых эскадрилий за 50 боевых вылетов согласно приказу НКО СССР № 294 представлялись к ордену Отечественной войны II степени, а за 60 боевых вылетов – к этому же ордену I степени.

Авиаторы-штрафники в подавляющем большинстве добросовестно выполняли боевые задачи, проявляя при этом и мужество и героизм. Об этом могут свидетельствовать записи в приказах командующего 8-й воздушной армией о их реабилитации. При этом в данных приказах разжалованные штрафники уже указывались со своими воинскими званиями. Вот только некоторые из них:

«28 февраля 1943 года сержант Котенко Борис Борисович при штурмовке высоты 101 попал под сильный заградительный зенитный огонь. Несмотря на то, что были перебиты тяги и пробиты бензобаки, бомбы положил точно в цель, после чего посадил самолет на линии фронта и под пулеметным огнем лично эвакуировал его на 20 км в тыл».

«При выполнении боевого задания 28 марта 1943 года днем на самолете У-2 пилот старшина Казарянц Владимир Егишевич, будучи обстрелянным зенитно-пулеметным огнем, получил ранение в ногу и, истекая кровью, привел самолет на свой аэродром».

«Пилот сержант Смирнов Георгий Кузьмич при выполнении боевого задания на самолете У-2 днем 15 февраля 1943 года был подбит над целью, получил осколочные ранения в руку и ногу, несмотря на боль, посадил поврежденный самолет под миномето-пулеметным огнем у линии фронта, после чего эвакуировал его в тыл».

«Сержант Песигин Василий Алексеевич за время пребывания в штрафной эскадрилье с 15 ноября 1942 года по 15 января 1943 года произвел 95 боевых вылетов с общим налетом 153 часа 41 минута, из них на защиту города Сталинграда 45 боевых вылетов со средней бомбовой нагрузкой 200–230 кг… Летает смело и уверенно в сложных условиях, не имея случаев потери ориентировки и вынужденных посадок. Для поражения цели, несмотря на ураганный огонь противника, заходил по 2–3 раза. Выполнял специальные задания командования по связи и перевозке грузов частям Красной Армии в Сталинград. Сбросил на территории противника 200 000 листовок…»

«Старший техник-лейтенант Седлик Мечислав Дариусович, работая оружейником, обеспечил 210 самолетовылетов с хорошей подготовкой вооружения».

«Старший техник-лейтенант Ноготков Василий Николаевич, осужденный военным трибуналом 35-го района аэродромного базирования сроком на 5 лет, работая механиком, обеспечил 129 боевых вылетов при образцовом содержании материальной части».

В заключение нужно отметить, что потери среди пилотов-штрафников были сопоставимыми с потерями строевых летчиков обычных эскадрилий. Так, штрафная штурмовая эскадрилья 8-й воздушной армии за период с 1 октября по 31 декабря 1942 года потеряла трех летчиков.

Таким образом, говоря о штрафниках, нужно отметить ряд принципиальных моментов. Во-первых, инициатором создания штрафных подразделений было не советское, а германское командование. Во-вторых, в отличие от широко разрекламированного в 2013 году телефильма «Штрафбат», штрафные батальоны никогда заключенными не комплектовались. В-третьих, не то что командирами штрафных батальонов, но и других штрафных подразделений назначались исключительно строевые офицеры. И, наконец, в-четвертых, – штрафные подразделения в действиях советских войск играли не существенную роль. Они использовались на отдельных участках наступления, в том числе и для проведения разведки боем. Но на завершающем этапе Великой Отечественной войны для проведения разведки боем от дивизий первого эшелона выделялись передовые батальоны, которые и решали эту задачу.

Разведка боем

Перед началом наступления на противника всегда крайне важно получить ответы на несколько вопросов. В числе важнейших из них – точное начертание истинного переднего края вражеской обороны и расположение огневых средств противника. Начинать атаку без этого – значит обречь ее на неудачу. Для получения таких сведений в годы войны советским командованием практиковалось проведение разведки боем.

Это была не пуская прихоть. Дело в том, что обороняющийся нередко путем создания передовой позиции пытался ввести вражеское командование в заблуждение относительно начертания главной полосы обороны. В результате этого огневая подготовка зачастую проводилась практически по