Скверная жизнь дракона. Книга первая - Александр Костенко

Этот урок был посвящён небольшой истории мира, заодно широкими мазками затронули разумные расы. Само определение “разумный” предложили высшие эльфы для тех живых существ, кто способен к обмену мыслями в логической последовательности. К таким расам относились не только люди, дворфы, ящеролюды и высшие эльфы, а ещё равнинные эльфы, тёмные эльфы и орки. И, к тому же, напавшие на нас крысята так же считаются разумной расой наравне с минотаврами, гноллами, гарпиями, ламиями и другими существами. Все эти существа разумны, только все свои контакты с миром сводят к удару дубинкой и утаскиваем в племя, где несчастного приносят в жертву богам или его съедают. Примерно как-то так себя вели орки до того, как одумались и наладили диалог с миром. Именно тогда расы, что могут не только грабить караваны и сжигать деревни, но и способны договариваться между собой, стали называть “высшими разумными” – а вот таких ребят, как кобольды, стали именовать “низшими разумными”.

Самое важное, как подчеркнула мама – это то, что лет семьдесят назад у женщин всех разумных видов стали рождаться дети новой расы. Их появление связали с влиянием скверны. Ликура больше ничего не знала из-за обрывочных слухов, но пообещала разузнать.

Мы сделали небольшой перерыв, в который мама принесла нам тушу горного козла. Мы без особого желания съели эту гадость, а когда Калиса закончила хрустеть черепушкой невинно убиенного существа – мама сразу продолжила обучение, остановившись на скверне, её природе и проявлениях.

Скверна стала причиной катаклизма давностью в две тысячи лет, исказив почти все источники первичной магии смерти и жизни. Спустя века она начала проявлять себя в местах без источников, и даже в местах скопления разумных, будь то деревушка, небольшой городок, форт или пещера. Появляясь, скверна за считанные секунды поглощала всё созданное руками разумных, как и самих разумных и животных. Чтобы спустя время всё поглощённое восстановить, но уже в искажённом виде. Скверна, как выразился один из старейших драконов – это странное, непонятное, интересное и пугающее явление.

Постепенно все осознали, что скверне чужды законы этого мира. Ведь если достать из чаши горошину, то она там больше не появится. Скверна же породит ещё одну порченую горошину, и ещё одну, и ещё. Она всё восстанавливала до мельчайших деталей, будь то кружка или монета, или даже если само скверное место выжгут дотла. Скверна всё восстановит. Если же авантюрист погибнет в таком месте, то его тело вместе с пожитками будет поглощено скверной, а после он возродится как одна из форм осквернённой нежити. И даже если его убить и забрать все вещи, а труп сжечь – то он вновь возродится вместе с вещами.

На этой весёлой ноте мама закончила обучение. Год пролетел как одно мгновение, близилось время спячки.

– Тихого сна, мама. Тихого сна, сестра, – я попрощался с семьёй.

– Спи спокойно, сын.

– Спи спокойно… братик, – робко и неуверенно прозвучал голос сестры.

В дальней пещере меня ждало нагромождение тел. Верхние из них полностью сгнили, оставив после себя груды костей и гнилостные подтёки на полу, а трупы в центре вспухли. Я смотрел на это всё и ловил себя на мысли, что меня это всё нисколечко не волнует. Наверно, я просто привык к жизни в своём новом облике, раз у меня не вызывает отвращения сама идея спать на огромной куче из костей и полуразложившихся трупов.

Забвение сна расступилось. Передо мной была бескрайняя степь, выжженная солнцем земля без признаков растительности. Одни лишь пустошь вокруг, сколько не верти головой. Я неосознанно наклонил её и увидел свои ноги. Мои человеческие ноги. И живот, грудь, руки.

Это действительно были мои руки, с полученным в детстве шрамом. Мы тогда всей семьёй поехали в лес за грибами, а когда вернулись – стали их чистить и нарезать. Помню, отец в то время всегда всё шинковал и резал в руках, на весу, без разделочной доски. Я тогда решил повторить за ним и, зазевавшись, разрезал себе тонкую складку между большим и указательным пальцем правой руки.

Я медленно, боязливо поднес ладони к лицу и стал осторожно трогать его, ощупывать, изучать. Не было ни вытянутой клыкастой пасти, ни роговых отростков – только гладкая кожа обычного человеческого лица. Моего лица.

Собрав в одно целое судорожно скачущие по сознанию мысли – я вызвал лог-лист. Он не открылся. Я вновь проговорил заветное слово. И опять ничего. Статус, информация, лог, система, оповещение… Что бы я ни говорил – всё попусту. Меня вдруг осенило – это сон. Очень странный сон, в котором полностью ощущается тело от макушки до кончиков пальцев на ногах, но ничего более я не чувствовал. Даже страх пропал, оставив после себя лишь пустоту.

Я встал, опустил голову и уставился в одну точку. Осознание происходящего давалось с трудом, а в голове вертелся вопрос: что дальше? Что мне делать? Не найдя ответа – я просто побрёл вперёд к границе горизонта, надеясь в пути зацепиться хоть за одну дельную мысль, которая должна, рано или поздно, но должна появиться в голове.

И я шёл и шёл, шёл и шёл…

Не знаю, какое расстояние я преодолел. Сначала я считал по секундам время, но постоянно сбивался. Ориентирование по солнцу тоже оказалось бесполезным, потому что небесное светило будто замерло.

Вниз. Лишь одно слово мелькнуло в сознании. И, действительно, если нельзя дойти до края горизонта, то можно докопаться до самого дна.

Я попытался руками раскопать небольшую ямку в земле. Почва оказалась настолько твёрдой, что у меня получилось лишь поцарапать ссохшуюся поверхность, оставив неглубокие бороздки. Но странно, что под ногти не забилась ни одна песчинка. Будто бы я не пытался копать. Слишком странно, но нет смысла останавливаться.

Постепенно, царапая грунт и откидывая небольшие кучи земли и песка, я смог пробиться сквозь твёрдую корку до земли. Чёрная как смоль и жирная как чернозём, но в то же время пластичная как глина. Без каких-либо усилий мои руки погружалась по локоть в почву, позволяя раскапывать яму всё больше и больше, пока я не погрузился в яму по пояс и в земле не показалось что-то белое.

Кость. Обычная белая кость. Не уверен, из руки или ноги, но это точно кость. Осмотрев странную находку и небрежно откинув в сторону – я продолжил раскапывать землю дальше в надежде, что смогу ещё что-то найти. Вскоре я нашёл груды костей и частей скелетов. Поначалу их