Железный Человек. Латная перчатка - Йон Колфер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как оказалось, совершенно неважно, какое именно топливо носил с собой Коул «Пироман» Вангер. Едва языки пламени успели облизать поверхность костюма, как Фрэдди Левек бросился к паре, столкнув этот клубок конечностей на пол, после чего они стали кататься по всей комнате, что имело как положительные, так и отрицательные последствия для обеих сторон конфликта.
С точки зрения Тони, то, что огонь не смог нанести костюму значительного урона, было просто ужасно, поскольку, как любой изобретатель, он ненавидел отдавать кому-то свою технику. С другой стороны, поток огня, который продолжил вырываться из огнеметов Вангера, нанес значительный урон оборудованию похитителей, поджарив два монитора и заставив остальных людей срочно искать, чем прикрыться.
— Держите его! — раздраженно кричал шеф. — За что я только вам плачу, baichi[5]?
Тони оставался в сознании и нащупал голову Левека, которая была зажата у Вангера под мышкой. К счастью, нога Тони тоже оказалась по соседству, так что он со всей силы заехал по лбу Левеку носком кроссовка, жалея, что на нем легкая обувь вместо тяжелых кожаных лоферов.
«А еще говорят, что мода — это несерьезно, — размышлял он, перелезая через оглушенного Левека и на бегу оценивая состояние здания. — Очевидно, выход один — вверх по помосту… Может быть, там еще несколько человек… Возможно, им приказано меня не убивать, но вдруг они будут выбиты из колеи всей этой пиротехникой…»
По опыту Тони, дезориентированные телохранители будут слишком уж часто жать на спусковые крючки. Поэтому он почти сразу отмел вариант с основным выходом и повернул налево, в тень.
«Пусть там будет лестница, — мысленно повторял он. — Пусть там будет лестница».
И, о чудо, лестница там действительно была. И фактически — никем не охраняемая. Разве что сверху, судя по звуку шагов, явно кто-то спускался, но Тони уже решился идти в этом направлении.
«Лучше я попробую сразиться с одним неизвестным человеком, спускающимся по лестнице, чем останусь в комнате, наполненной пулями, огнем и агрессивными мужчинами», — заключил он.
Итак, он начал подниматься. Лестница оказалась спиралевидной, и Старк перепрыгивал сразу через две ступеньки, правда, несколько раз поскользнувшись на скользких камнях. Кто бы ни спускался ему навстречу, он делал это быстро, и Тони решил перевести дыхание и использовать движущую силу незнакомца против него. Резко остановившись, он пригнулся, рассчитывая, что человек споткнется об него и упадет. Но внезапно шаги затихли, будто приближающийся неизвестный раскусил намерение Старка.
Откладывать уже было нельзя — остальные враги поднялись на ноги и направлялись вслед за Тони, поэтому Старк, быстро все рассчитав, решил продолжать восхождение.
«Не высовывайся, — напомнил он себе. — Никогда не стоит быть там, где, как все думают, ты находишься».
Он продолжил подниматься, быстро заворачивая за угол, уже готовый перебросить встречного мужчину через голову и отправить его прямо на своих преследователей, как мяч для боулинга в кегли. Это, несомненно, подарит Тони еще несколько запасных секунд, в течение которых он сможет найти выход из замка.
Но никто так и не обрушился на втянутые плечи Тони Старка. Вместо этого он оказался прямо перед парой потертых зеленых армейских ботинок. Сверху послышался озадаченный голос:
— Никогда не стоит быть там, где тебя все ожидают найти, так?
Тони поднял голову и увидел прямо перед собой зеленые глаза и копну рыжих кудрей.
— Здравствуйте, босс, — произнесла девушка.
Тони отлично знал этот голос. Он путешествовал с ним повсюду.
— Ты звучишь как Пятница, — ответил Старк и для проверки даже постучал по стальному носку ботинка. — Но ты точно настоящая. Ничего не понимаю.
— Ого, — ответила Пятница. — Тони Старк чего-то не понимает. Надо запечатлеть на фото этот исторический момент.
А потом она воткнула ему в шею шприц с таким количеством транквилизатора, что Тони тотчас же перенесся куда-то в восьмидесятые.
— Duran Duran, папа, — пробормотал он. — Это группа такая. Привет.
Старк перевернулся и упал спиной назад, кувыркаясь по тем самым ступенькам, по которым так ловко взбегал.
Как оказалось, не так уж ловко.
Последнее, что Тони почувствовал, перед тем как отключиться, было недоумение, и оно же будет первым, что он ощутит, когда придет в себя.
Ну, точнее говоря, вторым. Первым ощущением будет боль.
ЭТО ПЯТНИЧНОЕ ЧУВСТВО
Если бы у Тони был выбор, возвращаться ему в сознание или остаться подольше где-то во тьме, он совершенно точно выбрал бы последнее. Старка в его жизни достаточно часто вырубали, чтобы он выучил на зубок, что момент пробуждения всегда оказывался самым тяжелым. Особенно когда столь экстремально перемешивались тяжелое снотворное и травмы головы.
Его приятель Роди однажды сказал:
— Знаешь, Тони, чувак, каждый раз, когда тебе дают взбучку, твой айкью снижается. Продолжай в том же духе, и скоро ты никак не будешь гением.
На что Тони ответил:
— Ты имеешь в виду, гений, что скоро я больше не буду гением?
Роди обиделся на это замечание, и они подрались прямо в офисе Тони, попутно оставив дыру в писанной маслом картине П. Дж. Линча, которая стоила больше, чем первоклассная спортивная машина…
Тони почувствовал, как его сознание цветком распускается внутри черепа, а вместе с сознанием вернулись три типа боли: острая, тупая и ноющая.
«Что происходит? — подумал он. — О боже. Моя голова сейчас взорвется».
Чувство недоумения упрямо сохранялось в его сознании; Старк обнаружил, что он пристегнут к двухъярусной кровати в углу комнаты без окон с каменными стенами, покрытыми мхом, и дверью-решеткой.
За дверью находилась Пятница. Она сидела на синем пластиковом стульчике, который, вероятно, раньше находился в учебном классе какого-то детского сада. Одета она была в радужные леггинсы и армейские ботинки, а ее рыжие кудряшки рассыпались вокруг воротника явно слишком большой для нее армейской куртки.
— Как вам камера? — спросила она.
Тони решил, что это риторический вопрос, и промолчал. Он решил, что лучше направит силы на то, чтобы выползти из-под нар.
— Серьезно, Пятница? — отрывисто спросил он наконец, в перерывах между словами втягивая воздух. — Вы спрятали меня под кровать, как какого-то монстра?
— Вы сами туда заползли, босс, — резко возразила Пятница. — Давайте кратко. Я знаю, что штатные психиатры ЩИТа годами умирали от желания посадить вас в палату с мягкими стенами. Но я вас спросила об этой камере. Может быть, вам она и не нравится, но
