Новогодний маджонг. Соединяя пары - Виктория Борисовна Волкова

– Выложит на ютуб, – нервно передернула плечами Ритка.

– Нам нужно пожениться! – тут же заявил Молоканов. – И эта проблема отпадет сама собой.

– Ты этого действительно хочешь? – напряглась Маргарита и испытующе посмотрела на него.

Вова заправил ей за ухо выбившуюся прядь, легонько провел пальцем по щеке и предельно серьезно заявил:

– Да, с того момента, как увидел тебя впервые.

– Как-то слишком быстро все происходит, – растерялась Маргарита. Она перевела взгляд на сына, ползающего среди рыжих кошек и синей собаки. Малыш дергал тряпичных животных за хвосты, а потом возвращался к пуговичному цветку, пытаясь открутить. Но пуговицы стойко сопротивлялись. Тогда Санька потянулся к кружевным облакам и попробовал сдвинуть их в сторону. Те сразу же поддались, двигаясь на продернутом внутри коврика шнуре. Малыш радостно взвизгнул. Рита улыбнулась сыну и снова поймала себя на мысли, что ее желание, загаданное под Новый год, вот-вот исполнится. Тот самый мужчина, о котором мечталось, зовет замуж. И как же хочется согласиться! Но можно ли пожениться вот так с наскока?

– А чего время зря тратить? – хмыкнул Владимир Петрович.

– А если я соглашусь, – шутя пригрозила она Молоканову.

– Я не отступлюсь, – рыкнул Вова. – После праздника сразу распишемся. И Саньку усыновлю. Как тебе план?

– Подходит, – согласилась Рита, удобнее устраиваясь в объятиях будущего мужа.

«Как же спокойно», – призналась сама себе Рита. Крепкие Молокановские руки дарили безмятежность и уверенность. Маргарита даже не могла припомнить, испытывала ли она такие же ощущения с Антоном. Жизнь с Тризуцким всегда походила на бои без правил. Антон мало считался с окружающими. Его зацикленность на собственной персоне сначала восхищала, потом раздражала, а под конец совместной жизни начала утомлять. И Рита, как опытный боец, в любой момент сдерживала натиск противника и даже научилась молниеносно наносить упреждающий удар. Антон постоянно повторял, что любит ее, а на самом деле любил лишь себя. Риткино присутствие давало ему комфорт. Только и всего. Другое дело – Молоканов.

«Как там сказала Надежда? Вцепились, как два питбуля?

Может, и так. Но с Володей она чувствовала себя женщиной. Желанной и любимой. И мужчина, так стремительно ворвавшийся в ее жизнь, тут же заигравшую яркими красками».

Маргарита почувствовала, как маленькие ладошки обхватили ее ногу. Санька решил вскарабкаться вверх, но тут же приземлился на попу. Она посадила сына на колени, прижала к себе.

– Я люблю тебя, – прошептал Молоканов. – Влюбился с первого взгляда.

– Может, стоило посмотреть во второй раз? – игриво улыбнулась Маргарита.

– Я готов хоть тысячу, – радостно заметил Вова и тихонько добавил: – И столько же раз признаваться тебе в любви.

– А если пройдет время, и ты поймешь, что заблуждался? Что тогда?

– Рита, я уверен в себе. И точно знаю, что наконец нашел вторую половинку, – отрезал Молоканов. – А что тревожит тебя?

– Не знаю. Все происходит как по волшебству, – прошептала Маргарита.

– Новый год, – фыркнул Вова. – Все! Мы договорились! Если ты передумаешь, я лягу на коврике возле твоей двери и никуда не уйду. Перестану пить и есть. Соседи пожалуются на тебя в Гринпис.

Маргарита тут же представила Молоканова, лежащего на лестничной площадке в кашемировом пальто и грустно взирающего на ее дверь, и расхохоталась.

– Володя, я этого не допущу! – серьезным тоном заверила она.

– То-то же! – провозгласил Владимир Петрович и припал к губам любимой.

– Что ты со мной делаешь, Ритка? – пробормотал он, оглаживая ее по бедру. Молоканов хотел еще что-то добавить, но зазвенел сотовой. И Вова дернулся. Играла мелодия его звонка. Засуетилась и Рита.

– Мой телефон. – И не ошиблась.

– У нас и музыка на телефонах одинаковая, – вынес вердикт Молоканов.

– Конечно, – усмехнулась Маргарита. – Это точно повод, чтобы пожениться.

– Как вариант, – кивнул Вова. Он наблюдал, как она оглядывает студию в поисках мобильника. Затем подхватился и подошел к вешалке. Сквозь стеганную ткань нащупал вибрирующий прямоугольник и вместе с пальто принес телефон Маргарите.

– Спасибо, – кивнула она, аккуратно, одной рукой, выуживая аппарат из кармана. Посмотрела удивленно на входящий номер. – Да, привет!

Вова мимоходом забрал у нее ребенка и понес его к елке, заведомо отвлекая от матери блестящими шарами и мигающими лампочками. Ритка подошла к барной стойке и облокотилась на нее.

– Ты пришел в гости? Зачем? – искренне удивилась Маргарита. – Нет, я сегодня не вернусь. И завтра тоже. Рома, мы не в гостях. И не у родителей. Я у мужа. Нет, не с Антоном.

Рита долго слушала, как верещит трубка, а потом спокойно заметила:

– Ромочка, тебе нечего беспокоиться о моей личной жизни. – Она нажала кнопку отбоя.

– Кто это? – напрягся Молоканов, аккуратно убирая настойчивую Санькину ручонку от елочной игрушки.

– Бэрримор, – поморщилась Маргарита и добавила: – Рома Дворецкий, мы в музее с ним вместе работали. Я рассказывала тебе.

– И часто он к тебе в гости захаживает? – вскинулся Владимир Петрович. Ему явно не понравился звонок ухажера.

– Раньше вообще не приходил. А как я из больницы выписалась, стал навещать.

– Я правильно понял, что до пропажи золотого листа вы не дружили?

– Конечно, а зачем? – искренне удивилась Маргарита. – В университете мы принадлежали к разным компаниям. Бэрримор – типичный ботаник. Такой, знаешь, лохматый чудик в растянутом свитере. А я из обеспеченной семьи, поэтому попала сразу к мажорам. Мне этот антагонизм вообще не понятен. Я даже училась лучше него. Но все считали, что Бэрримор своим трудом пробивает дорогу, а мне папа помогает. Противно. Поэтому мы с Ромкой, хоть и работали вместе, но общаться только после скандала начали. Он в больнице меня навещал. Потом домой приходил. Даже картошку несколько раз покупал.

– Не нравится мне все это, – раздраженно поморщился Молоканов. Санька воспользовался моментом и ухватил его за нос. Тоже попробовал открутить.

– Э-э-э, Санек, – предупредил ребенка Вова. – Нос мне еще пригодится.

Рита наблюдала за сыном и будущим мужем.

«Как быстро они успели подружиться!» – мысленно умилилась она, уже забыв о звонке однокурсника.

– Не нравится мне этот Дворецкий, – пробормотал Молоканов и добавил себе под нос: –Странная история.

– Ну его, – отмахнулась Маргарита. – Расскажи лучше, откуда у тебя такая печать смешная?

– Это сестра подарила на Новый год. Я печати собираю, а эту она заказала специально.

– Не люблю олбанский язык, – поморщилась Рита. – Мне кажется, его специально придумали, чтобы русский коверкать.

– Может, ты и права, – пожал плечами Вова и задумчиво продолжил – Я вообще-то собираю старинные печати. Есть такая наука – сфрагистика. Изучение истории по оттискам печатей. Тут тебе и геральдика, и нумизматика в одном наборе. Первые печати еще в Древнем Египте появились. И у нас недавно на раскопках новгородская экспедиция