Привет, меня зовут Лон. Я вам нравлюсь? Реальная история девушки из Таиланда - Дерек Кент

На северо-востоке страны в качестве недорогих мясных продуктов используются жареные насекомые – водяные клопы, сверчки, кузнечики и саранча; по вкусу они напоминают зажаренный на углях гамбургер. Эту вкусную мелочь можно купить в киосках крупных торговых центров и у торговцев на тележках по всему Таиланду. Мы также едим лягушек и ящериц (тук-гах), похожих на мясо кальмара; они дешевы или достаются и вовсе бесплатно, если собирать их на рисовых полях и в садах. В моем доме собак или кошек не ели, в отличие от других семей. Когда закалывали буйвола, мясо вялили на солнце, потому что электричества для морозильников не было.

«Ням-ням… Сап эли дер?» Вкусная мелочь – пальчики оближешь: закуски в исанском стиле.

В июне-июле, в первые два месяца сезона дождей, в изобилии плодятся лягушки. Их брачный зов – «ква, ква, ква» – звучит музыкой для нашего слуха. Через три недели мы сможем вылавливать тысячи головастиков в день. Их потрошат, добавляют соль, чили и базилик, выкладывают по двести-триста штук на банановый лист, заворачивают и запекают на горячих углях. Головастиков легко искать и ловить.

В июне, июле и августе рыба мечет икру, и из икринок вылупляются мальки. Это еще и грибной сезон. В марте-апреле, когда выдается засушливый год, рыбу ловить легко, поскольку уровень воды спадает и она поневоле скапливается в обмелевших прудах.

Доход и его последующее распределение

Средний заработок в деревне составляет восемьдесят три бата в день (при 9–12-часовом рабочем дне, а нередко и больше, семь дней в неделю), или две с половиной тысячи батов в месяц за тяжкий труд под палящим солнцем. Горничные и менее удачливые работники получают меньше: пятьдесят батов в день (восемь-двенадцать часов работы ежедневно, без выходных), или полторы тысячи в месяц. По этой причине юные ученики и ученицы порой готовы пойти на сексуальный контакт с учителем, тайцем или фарангом. Учитель может выплачивать за это ученику денежную сумму, составляющую около половины заработка его родителей.

Доход владельца лавки часто не превышает четырех-восьми тысяч батов в месяц. Молодой, талантливый и разбирающийся в компьютерах учитель старшей школы, способный преподавать музыку, изобразительное искусство, фотографию и аэробику, зарабатывает шесть тысяч батов в месяц. Преподаватель с 20-летним стажем в сфере профессионального обучения получает до двадцати тысяч батов.

Те немногие, кто достиг определенного материального положения, могут шить одежду на заказ у деревенского портного. Костюм-двойка обойдется бедному фермеру, водителю тук-тука, сборщику хвороста или садовнику в сумму, которую он заработает за три-четыре месяца непосильного труда. Этот величественный символ достатка будет в конце концов засунут в стиральную машину и не увидит ни распрямляющего заломы отпаривателя, ни отглаженных утюгом стрелок. Хотя зажиточные крестьяне порой покупают дорогие товары, они не умеют ухаживать за ними, да и не заинтересованы в их сохранении. Единственное предназначение подобной покупки – «делать лицо».

V. Образование: только для мальчиков – девочек просят не беспокоиться

Я родилась в деревне, населенной преимущественно бедными тайскими горцами. Как и большинству девочек из бедноты, мне не позволили ходить в школу после двенадцати лет, то есть по окончании шестого класса. Деньги в семье имелись лишь на образование моего брата. «Образование – только для мальчиков» – такова была политика в Таиланде с момента зарождения нашей цивилизации. Эта шовинистская политика ставит перед девушками незавидную задачу: сразу же начинать поиски «настоящей» работы. Безысходность приводит к тому, что девушки ищут в проституции выход из своей отчаянной бедности. Решение, которое я приняла много лет назад, принимают ежедневно, еженедельно тысячи девушек – в основном уроженки «третьего мира», и особенно стран Юго-Восточной Азии.

В больших городах неграмотность среди девушек достигает семнадцати процентов, а среди юношей – шесть процентов. В провинциях всегда не хватало школ и учителей. Буддийские монахи старались компенсировать эту нехватку, создавая собственную систему образования – но только для мальчиков. Девочкам запрещено учиться в религиозных школах. В результате уровень неграмотности среди женщин здесь еще выше. Девочки вроде меня часто покидают родительский дом необразованными, не имеющими никаких профессиональных навыков и никакой возможности заработать себе на жизнь, кроме одной – продажи наших юных и аппетитных тел. Недолговечная невинность продается первому, кто пожелает ее купить.

По данным за 2003 год, количество таиландских школьников, бросивших учебу между шестым и двенадцатым классами, составило пятьдесят два процента. В провинциях таких подростков свыше восьмидесяти процентов. Бывшие школьники шли работать или сидели дома, потому что их родители не могли себе позволить расходы на обучение, покупку школьной формы, оплату учительских субсидий и транспорта. Девочки работали на полях или вкалывали на «потогонных» производствах[5]. Мальчики трудились в поле, выращивая рис, тайский картофель и сахарный тростник, или пасли буйволов.

Еще один вариант выбора для молодых девушек – поехать в Бангкок и работать у своей старшей сестры в качестве няни ее детей и горничной. Они также нанимаются на нелегальные фабрики. До недавнего времени предприятия, контролируемые правительством, не могли брать на работу служащих без гражданского удостоверения личности, которое молодые люди получают в 15 лет. Но многие компании все равно нанимали несовершеннолетних, чтобы платить им зарплату, намного ниже рыночной.

Легальный возраст для работы на производстве с тех пор был повышен до восемнадцати лет. Хотя этот закон вроде бы направлен на защиту прав юных и необразованных, в итоге он ограничивает перспективы молодой девушки незаконными вариантами. Бизнес-истеблишмент на этом выигрывает, поскольку бесправная молодежь соглашается с нелегальными и ужасными условиями труда, просто чтобы получить любую работу.

Есть и другие способы заработка. Одна из часто выбираемых дорог приводит в бордель, где молодые женщины продают себя местным мужчинам. Другой путь ведет в Бангкок, Паттайю, на Пхукет, в Кох Самуи и другие подобные места – там девушки знакомятся и спят с секс-туристами. Это был путь, которым пошла я, – непреднамеренно, когда мне было всего тринадцать.

В это время молодая девушка, едва вступившая в подростковый период, только начинает пользоваться губной помадой и ходить в кино с подружками. Когда передвижной кинотеатр приезжает в деревню, о его прибытии оповещают по громкоговорителю. Кино крутят на футбольном поле; вместо экрана натягивают гигантское тканевое полотнище, и молодежь приносит с собой подушки для сидения, набитые соломой. Нередко именно здесь девушки и юноши знакомятся друг с другом и довольно часто потом женятся, потому что девушки беременеют. Эти юные деревенские жители очень наивны и ничего не знают о контрацепции. Если девушке повезет не забеременеть, но кто-то заметит уединившуюся парочку (неважно, занимались они сексом или нет), родители девушки обычно требуют от семейства юноши выкуп за невесту – от двадцати до тридцати тысяч батов. Если парень хочет и дальше встречаться с этой девушкой, то должен подчиниться. Впоследствии может быть заключен брак, но это не обязательно. Девушки иногда начинают рожать детей уже в раннем подростковом возрасте.

Когда я училась в начальной школе, государственные школы считались бесплатными до шестого класса, но в реальности дело обстояло иначе. Даже спустя десять лет все осталось неизменным. «Взятки», «чаевые», пожертвования или членские взносы родительских ассоциаций по-прежнему возлагались на родителей, которые хотели обеспечить своим детям места в общественных школах{3}.

У правительственных школ есть и другие способы вымогать деньги у родителей за образование их детей. Это плата за репетиторов; покупка абонементов в школьную столовую (питание оплачивается отдельно); оплата электроэнергии (для покрытия расходов на использование кондиционеров); плата за уборку и уход за территорией школы; вступительный взнос за обучение компьютерной грамоте и – временами – подарки учителю, который позаботится о том, чтобы ученик перешел в следующий класс независимо от своих оценок… И это далеко не полный перечень{4}.

Некоторые городские школы устанавливают ежегодный взнос в размере четырех тысяч батов плюс дополнительные расходы – в совокупности эта сумма превышает месячный заработок большинства бедных тайцев{5}. После шестого класса нелегальные поборы возрастают, и образование становится недоступным для миллионов семей, особенно в провинциях. В подконтрольных государству школах, которые не налагают на родителей нелегальных финансовых обязательств, расходы на покупку школьной формы, тетрадей, учебников и письменных принадлежностей все равно делают образование детей неподъемной задачей для бедняков. Я входила в число тех восьмидесяти процентов, которым было отказано в образовании по причине бедности.