Киллит. Сбежавшая демоница - Ольга Хусаинова

Я отпустила его, слегка запутавшись пальцами в волосах. Он сразу сел рядом и бросил мне плед, который я торопливо накинула на себя. Так и сидели, уставившись в разные стороны. Он в окно, а я в стену. Мне было элементарно стыдно за то, как я легко могла ему уступить. За такую бурную реакцию своего тела. Гадкое чувство, что тебя могли использовать в знак своего превосходства. О чем думал он, я даже не собиралась гадать.

— Молодец, — через некоторое время нарушил он тягостное молчание. — Оказывается, ты сильнее, чем я думал…

— Ты о том, что я сумела прекратить это безобразие? — по возможности равнодушно спросила я, хотя губы до сих пор горели и не соглашались называть горячие приятные поцелуи безобразием.

— Да, — глухо отозвался он. — Видишь, какой у тебя интересный дар, если бы не я, ты бы и не ценила…

Я резко развернулась, осененная догадкой и, схватив его за плечо, заставила посмотреть на меня.

— Ты… Ты специально! — сдержанная и снисходительная улыбка это подтвердила. Экспериментатор хренов! Я ему тут чуть не отдалась, а он мою силу проверял!

— Козел! — да, я разозлилась и выражения выбирать не собираюсь. — Как ты посмел! А если бы я… А если бы мы… А если… Как ты мог!

— Разве я что-то терял? — с намеком усмехнулся он тихо, озорно блеснув хищными глазами.

Руку, занесенную для пощечины, перехватили в воздухе. Вторую тоже.

— Я же тебя предупреждал, белобрысая, — вкрадчиво шепнул он, сжимая обе мои руки, пока меня трясло от ярости и обиды. — Когда-нибудь можешь пожалеть, если я отреагирую.

Встал, и оттолкнул меня на диван.

— Приводи себя в порядок, — холодно бросил он мне на прощанье, открыл окно и, ни разу больше на меня не посмотрев, скрылся в нем.

Я схватила первый попавшийся под руку предмет и кинула ему вслед. Послушался звон бьющегося стекла. Алькина пепельница оказалась чугунной. Новую подарю, еще тяжелее… Чтобы, если что, и по рогатой голове можно было зарядить…

Несколько успокоившись, приняла душ, выбросила в мусорку истерзанную водолазку, смыла с рожек эти чертовы блестки. Переоделась в чистую футболку и джинсы, и как раз поспела к завтраку. Макс был уже на кухне вместе со всеми и на мое появление не отреагировал. Я тоже сделала лицо кирпичом и, проходя мимо, случайно опрокинула на него полную тарелку с пюре, обильно сдобренным подливом. Котлетами я предпочитаю не разбрасываться, поэтому предусмотрительно их туда не положила.

Демон с шипением и ругательствами подпрыгнул с табуретки, пытаясь стряхнуть с волос обжигающую и липкую массу. Я со спокойствием слона извинилась и безмятежно накладывала себе новую порцию.

Голос у девочек восстановился и они принялись охать и ахать, жалея демона и вытирая его салфетками. Естественно, это было бессмысленно. Одежду спасет только стирка, а его внешний вид — душ. Я уже присмотрела, где можно будет перекрыть горячую воду, главное не ошибиться с моментом. А если перекрыть холодную — будет еще веселее… Правда, страшно представить, что со мной сделает сваренный заживо демон…

— Вкусно? — невинно спросил он, сверля меня потемневшим от злости взглядом, когда салфетки в доме уже кончились, а пюре в волосах еще нет. На его лице и шее заметила красные пятна ожогов и даже слегка устыдилась, что причинила ему боль. Вспомнила, что он хотел со мной сделать, и стыд отступил.

— Очень, — невозмутимо ответила я, отправляя кусок котлеты в рот.

— Тогда приятного аппетита, — мрачно пожелал он и отправился в ванную.

Едва дверь за ним захлопнулась, котлета во рту приобрела незабываемый вкус тухлятины и начала разлагаться прямо там. Я чудом успела выплюнуть ее в раковину под удивленные взгляды подруг и прополоскала рот водой из-под крана.

— Козлина! — прошипела себе под нос и порвала переплетения светящихся красных нитей, которые не сразу заметила. Поздно, еда в тарелке безнадежно испорчена, как и мое настроение. Пора мстить.

Услышала, как в ванной заработал душ и направилась в ее сторону с четким решением перекрыть холодную воду. По дороге меня перехватил Мишка, за руку втянул в комнату и требовательно ткнул носом в разбитое стекло, ожидая объяснений.

— Птица, — раздраженно соврала я, думая, как скорее удрать к нужному вентилю.

— Ага, — кивнул он, хотя выражение лица согласием было назвать сложно. — Птица… Сначала жила в этой комнате, а потом взяла пепельницу, разбежалась и покончила жизнь самоубийством, предварительно разбив открытое окно. Я идиот, что ли?

Ему бы следователем быть! Хотя… Все осколки осыпались наружу, а не в комнату, а выкрашенную красным пепельницу в виде туфельки, лежащую на козырьке под окнами, видно издалека…

— Хорошо, это я психанула, — неохотно призналась, раз уж нет другой версии в запасе.

— Из-за Макса, да? — больше утверждение, чем вопрос.

И что он вдруг догадливым-то так не вовремя стал? К щекам помимо воли хлынула кровь, и причина была не только в моей злости.

— Вот еще! Он мне никто!

Так только… Крышу уже второй раз мне сносит, за что хочется убить его с особой жестокостью. Видимо, кровожадные мысли отразились на моем лице.

— Я не знаю, что там у вас произошло, но не доводи мужика до греха, — начал сеанс психотерапии мой друг, наблюдая такую бурную реакцию.

Офигеть! Я еще и виновата! Сговорились, что ли? Я только успела возмущенно открыть рот, а Мишка уже подытожил, не став слушать моих воплей:

— Он сильнее, не забывай.

— А…

— А ты всего лишь женщина.

Это что за дискриминация? Совсем распоясался!

— А… — попыталась я вставить свое веское матерное слово.

— А ты нам еще нужна, мы к тебе привыкли, — невозмутимо перебил он опять.

— Да я…

— За убийство тебя посадят, — остудил он мой пыл, без труда догадавшись о чем я подумала, и обнял одной рукой за плечи.

Ага, как же! Пусть сначала найдут, а потом поймают, подумала я, но перестала трепыхаться. В конце концов, не Мишка же меня разозлил.

— Я почему тебя выловил, — вспомнил он, пользуясь тем, что я успокоилась. — Чтобы дыру в окне чем-нибудь заделала. Холодно, вообще-то. И впредь, разборки с ним не устраивай, по крайней мере, здесь!

— Ну, Миш, — умоляюще посмотрела я на него. — Может ты, а? Как я заделаю и чем?

— Значит, проси виновника, только больше ничего не разбейте, пока договариваться будете, — непреклонно сказал он. — Я же теперь не единственный здесь мужчина.

Он что, обиделся?

— Миш, я не собираюсь его ни о чем просить! Сама, так сама, только подскажи… — миролюбиво попыталась я его уговорить.

Взгляд друга смягчился, он даже улыбнулся.

Я услышала, как вода в ванной перестала бежать. Ну вот, момент упущен…

Макс вошел в комнату, замотанный по пояс полотенцем. Хотела наказать его, вывалив еду ему на голову, а наказала себя, потому что сейчас зависла, разглядывая его влажное тело, расчерченное от ключицы до запястья цветными татуировками. Что там только не было изображено! Руны, знаки, знакомая мне ящерка, так и горевшая красным, которую он прикрыл сразу, как заметил Мишу. Но поразил меня огромный гривастый лев, держащий в зубах ножны с мечом и занявший основное место — от плеча до локтя, а грива разметалась почти до шеи демона. Захотелось подойти и потрогать. И не только татуировку.

Демон перехватил мой взгляд и самодовольно улыбнулся. Душ подействовал на него благоприятно, сразу видно, что больше не злится. Конечно, ведь последнее слово за ним осталось!

— Хорошо, я сам попрошу, раз ты такая гордая, — предательски произнес Мишка, как только Макс перешагнул порог комнаты.

— Устраняй, давай, последствия выяснения отношений! — обратился он к демону, заставив того удивленно приподнять бровь. Рука Мишки недвусмысленно указала на разбитое стекло, а потом на меня. Рожу этого наглого демона стала растягивать насмешливая улыбка, едва мы встретились глазами. Вот сейчас пепельница под рукой точно бы не помешала!

— Без проблем, — скрыв улыбку, спокойно ответил демон. Подошел к окну, оценил повреждения. Капли воды падали с мокрых волос и медленно скатывались по обнаженной спине, оставляя блестящие следы. Захотелось проверить, какие они на вкус, поймав их губами и прочертив языком дорожку, повторяя их путь… Вздрогнула и покраснела, как только могла. Демон следил за мной в отражении стекла и еле заметно улыбался, без сомнения прочитав все мысли на моем лице. А когда увидел, что я заметила, еще и подмигнул моему отражению.

— Ну и замечательно, — удовлетворенно сказал Миша и смылся, видимо, специально, давая нам возможность поговорить наедине. Мне тут же стало не по себе и захотелось смыться вслед за ним. Особенно, когда Макс развернулся ко мне лицом и стал подходить ближе.

— Импульсивность — это плохо, — строго произнес он, а в глазах плясали смешинки.