Турист поневоле (СИ) - Большин Сергей Артурович

– Знаешь теперь, как дальше жить будешь?

– В общих чертах, одно точно знаю, что…

Грохот поезда заглушил слова Петра. Чтобы вернуться домой, выходить ему было на следующей остановке.

[1] – отсылка к персонажу романа И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок».

[2] – В. Маяковский «Стихи о советском паспорте»:

«С каким наслажденьем

жандармской кастой

я был бы

исхлестан и ра́спят

за то,

что в руках у меня

молоткастый,

серпастый

советский паспорт»

[3] – от англ. FACEPALM – face (лицо) + palm (ладонь).

Глава 6

Николай катил чемодан по раздолбанной площади Белорусского вокзала и чертыхался на чем свет стоит. Он клял московские пробки, из-за которых пришлось тащиться до метро пешком. Клял метро, в котором не был несколько лет (не считая прощания с Петром), и потому не знал, что в переходе с кольцевой Белорусской на радиальную ремонт…

Он клял банк, который черт угораздил расположиться на Большой Грузинской в эпицентре московских пробок.

Он клял Кубу, заповедник социализма, где американские доллары ходят, но с крупных купюр не получить сдачи, или разменяют тебе местными фантиками, которые за пределами Варадеро стоят меньше бумаги, на которой напечатаны [1]. Кредитные карты там тоже мало где принимают.

Это были слухи, но рисковать не хотелось: лучше дома потерять пару часов, чем оказаться в чужой стране теоретически при деньгах, а фактически без них.

Он клял тяжелый чемодан. Обычно-то он брал в путешествия больше денег и меньше вещей, но в этот раз пришлось изменить правилу. В тропиках гардероб туриста - это шорты, майка да сандалии, ну, и плавки с темными очками, как без них. Если что понадобится - покупается на месте. В кубинских социалистических тропиках даже бананы могут оказаться в дефиците.

Бывалые люди рассказали, что на Острове свободы в ноябре температура может упасть до 10 градусов, без теплой одежды не спасут ни ром, ни… Вот именно ИМ, по советам бывалых людей, Николай вез килограммы сувениров: парфюмерию с косметикой, колготки, джинсовые тряпки серии «Поддержим отечественного производителя». Все это добро, которое стоит копейки, но никак не доброго слова, растапливает и без того горячие сердца прекрасных мулаток на счет РАЗ. Ну, а что, отдыхать, так отдыхать.

Визит друга из прошлого перевернул жизнь Николая. Теперь он был готов верить в любые чудеса. Когда не удалось сбежать от коллекторов из-за того, что его не выпустили за границу по причине непонятно откуда взявшегося штрафа, Николай не особо расстроился, так, напрягся слегка, ожидая грядущих событий. Не стал даже предъявлять претензий человеку, оформлявшему его документы. О нем – особо.

Алексей Егорович Яцко, бывший полковник КГБ-ФСБ (в «конторе» бывших не бывает), уже не один год являлся партнером Николая во всех делах, выполняя не очень и очень деликатные поручения. Егорыч изначально был против бегства Николая. Вице-президент крупного банка по вопросам безопасности и ветеран спецслужб был уверен, что никто не простит Николаю его долгов. Наш земной шарик настолько мал, утверждал он, что у какого-нибудь микроба на нем еще есть шанс спрятаться, а у российского бизнесмена, «кинувшего» банк на круглую сумму, ни единого.

Егорыч был человеком удивительным. Любые его бизнес-начинания были успешны. Невероятным чутьем он всегда знал, где можно заработать. Большие деньги легко приходили к нему, но так же легко он их и терял. Стартер - как окрестил его Николай – был воспитан в лучших традициях КГБ СССР: он не верил никому, а сам вести бизнес патологически не мог. Сколько раз Николай предлагал ему партнерство, столько же раз Егорыч отказывался и столько же раз терпел неудачу. Бедным он, конечно, не был, но и олигархом не стал, хотя мог и неоднократно.

Как только его завернули с границы, Николай не стал ничего придумывать и отправился прямиком к кредитору. После встречи с Петром мало что могло удивить его, но банкиры сумели: сами предложили Николаю решение! Наметили и провели ряд сделок с «плохими» активами других должников банка, бизнес и имущество Николая использовали как залоговый инструмент. Грубо говоря, банкиры, отхватывая чужие куски, закладывали задницу Николая в своих интересах.

Пронесло. За несколько месяцев кредиты он погасил, возобновил строительство, его бизнес подорожал в разы.

Интересная деталь: чудесное возрождение стало возможным благодаря поручительству банка, где работал Егорыч. За чудесами торчали уши хитрого лиса, но причины доброты оставались скрытыми для Николая.

На следующий день после возвращения в прошлое позвонил повзрослевший Петр Симутин. С Николаем случилось удивительное. В его памяти вдруг стали появляться новые воспоминания, в которых Петр никуда не пропадал, а сделал карьеру успешного политика федерального масштаба, отца троих детей и примерного семьянина. И при этом память о появлении пришельца из прошлого и об ином варианте событий никуда не делась. Надо заметить, что Петр тоже посодействовал финансовому выздоровлению друга, он… впрочем, помог и помог. Не будем всуе трепать имя политика, на носу очередные выборы.

События решительно меняли и самого Николая. Он вернулся к здоровому образу жизни, подтянулся и помолодел. Стал много читать, подумывать о Боге, правда, не без труда. Воспитанный в атеистической традиции, он тем не менее смирился с эмпирическим фактом наличия богини из древнегреческого пантеона, но как быть с единым всевышним, он никак не мог определиться. В кого теперь верить – в бога или в богов? Или во всех сразу? Эти размышления принесли ему немало бессонных ночей, тем не менее, вопрос веры так и остался открытым.

Однако же, такие понятия, как душа, совесть, любовь он начал использовать без иронии. Ну, почти. Голый цинизм уравновесился новыми сущностями, и, что удивительно, это очень благотворно воздействовало на бизнес.

И тут Николай совершил ошибку. Он решил, раз уж он стал таким духовно возрожденным мужчиной, то неплохо бы для закрепления результата обзавестись семьей. На этом пути лежало небольшое с виду препятствие - отсутствие достойной кандидатуры. Он, конечно, много раз слышал, что браки заключаются на небесах, но ждать, пока кто-то в каких-то сферах организует ему нормальный подгон было не в его правилах.

Николай по опыту бизнеса знал, что даже плохое решение всегда лучше отсутствия такового, и стал всерьез рассматривать вариант «удочерения» домработницы Ксюши. Для начала разрешил ей съехать со съемной квартиры и обосноваться у него. И тут же пожалел. Он превратился в «заю» и «котика», объем разносолов подрывал планы здорового образа жизни, порядок в доме все реже стал учитывать мнение хозяина. Но это было не все. Самое отвратительное, что присутствие Оксаны только сильнее подчеркивало, что той, на чью роль он Оксану пробовал, нет от слова совсем. В общем, ход был неверным и Николай решил восстановить прежний статус-кво.

Разбуженная Петром, и усугубленная Оксаной, его придавила ностальгия по былым временам, и он нашел отличное, как ему показалось, решение – Куба, социализм с креольским лицом. Захотелось погрузиться в их тоталитарный быт в батискафе собственного благополучия, пожалеть и посочувствовать, помеценатствовать, а заодно и пофестивалить на полную катушку. Если повезет, можно влюбиться, а влюбившись, вырвать любимую из цепких лап нищеты и полицейского государства. И будет он ей не только возлюбленным, но и Спасителем… Впрочем, эти честолюбивые мечтания мелькали так редко и в таких далях сознания, что не стоило бы их упоминать, если бы не тот факт, что едет он именно на Кубу…

Оторвать себя от дел помог новый праздник новой России – День народного единства. Благодаря ему страна будет бездельничать почти неделю, а еще неделю отпуска Николай подарил себе сам. Летел один, и Ксюха, узнавшая об этом лишь вчера, устроила истерику. Скандал Николай ожидал и планировал использовать для разрыва.