Закрытие Америки - Дарья Калинина

Белла знала, что свекровь поехала в морг, чтобы отвезти туда костюм и все вещи для похорон. Вчера ночью, подкравшись к излюбленному месту на лестнице, Белла подслушала разговор свекрови с дочерью. Лизон, уже извещенная о смерти отца, ахала, охала, теряла сознание и рыдала. Вадима рядом с ней не было. По словам Лизон, он сразу же отправился утрясать юридические формальности.

– Он обещал, что все устроит, чтобы мы могли прилететь на похороны папы.

Да, Лизон обещала, что они оба постараются приехать, если им вовремя дадут визу. Лизон уже стала американской гражданкой, визит на историческую родину заранее не планировала, а потому теперь сомневалась, успеет ли приехать.

– Но ты все равно сделай для папы все в лучшем виде. Мы с Вадимом все оплатим.

– Ничего не нужно, деточка, деньги у нас есть.

Лизон надавала множество советов, как нужно провести церемонию, кого позвать, кому лучше вовсе не говорить о трагедии. Подробные указания касались также венков и прочей похоронной атрибутики.

Когда Белла, так за целый день ничего и не надумавшая, вечером вернулась домой, застала свекровь снова за скайпом. Лизон еще не получила визу. По ее словам, дело потребовало больше времени и усилий, чем они с Вадимом ожидали. Разговор у матери с дочерью, разумеется, шел о церемонии похорон.

– А дядю Сержа позовем? – спросила Лизон как раз в тот момент, когда Белла проходила мимо.

– Нет!

– А надо бы, все-таки родной брат.

Белла удивилась. Брат? Чей брат? Но спрашивать было бесполезно, она по опыту знала, что ей не ответят. Свекрови предложение дочери тоже пришлось не по вкусу, она молчала. И Лизон вернулась к финансовой теме, которая вызывала у матери больший интерес, чем какой-то там дядя Серж, чей-то брат.

– Доченька, ничего не нужно, – наверное, уже в сотый раз повторила свекровь. – Ты же знаешь, папочка для себя никогда ничего не хотел. Он лишь для нас старался.

Свекровь снова начала плакать, а Белла ушла к себе. Как она ни крепилась, как ни раздувала в себе ненависть к свекрови, где-то в глубине души у нее появилось сочувствие к этой женщине. Сочувствие к врагу! Этого надо было избежать во что бы то ни стало! Весь оставшийся вечер до самой поздней ночи Белла растравляла себя воспоминаниями обо всех нанесенных ей обидах. Список получился внушительным. Белла даже умудрилась вспомнить парочку обид, о которых она совсем забыла.

Белла вскочила с кровати и поняла, что чуточку перестаралась. Как она теперь заснет? Никак! Требовалось выпустить пар.

И Белла отправилась в спальню, которую теперь единолично занимал ее супруг. Она собиралась поскандалить хотя бы с ним, взбодриться, но, войдя, натолкнулась на жалкий страдающий взгляд.

– Зашла меня поддержать? – произнес Юрка, чуть не плача. – Спасибо. Зря мама говорила о тебе, что ты законченная дрянь. Видно, есть в тебе что-то человеческое. Садись!

Белла, которая не собиралась служить никому жилеткой для слез и шла сюда совсем с другой целью, так и замерла с открытым ртом. А Юра уже проворно притащил кресло, усадил ее и придвинул стакан.

– Выпьешь?

В стакане плескался чистый виски, которым муж заливал горе. Сначала Белла колебалась, пить или нет, а потом махнула рукой на принципы. Вот не пила она все эти годы, вела абсолютно трезвый образ жизни, и что? Помогло это ей стать счастливой? Или кого-то рядом с ней сделало счастливым хотя бы ненадолго?

Белла поморщилась от резкого незнакомого запаха, зажмурилась и выпила в три глотка все до самого дна. Опустив пустой стакан, она увидела в глазах мужа что-то вроде уважения. Сам он сделал крохотный глоточек, но ему хватило и этого. Изрядное количества пойла в бутылке уже отсутствовало, так что было очевидно, что муж назюзюкался тут уже давно.

Юра налил жене еще виски и спросил:

– Как ты думаешь, папа уже в раю?

Белла поперхнулась и закашлялась.

– В раю? С чего вдруг?

– Папа был таким хорошим человеком! Столько добра делал всем.

– Кому конкретно?

– Тебе, например.

– Мне?

Белла старательно покопалась в памяти, но так и не смогла вспомнить ни одного действительно стоящего повода поблагодарить свекра. Да, он не лез к ней с замечаниями так часто, как это делала его жена, но и только.

– И в чем заключалось его добро?

– Он мог бы не пустить тебя, когда ты явилась к нему в дом беременная.

– Во-первых, меня привел ты, – напомнила Белла. – Во-вторых, если бы тогда твои родители отказались меня принять и ты тоже от меня отказался бы, я уехала бы к маме, родила там дочку, назвала ее нормальным именем, воспитала по-своему и была бы куда счастливей, чем теперь.

– Может, и надо было поступить, как мне все вокруг советовали, – задумчиво произнес Юра. – Не надо было приводить тебя в семью. Все беды начались с твоего появления у нас. Ты, Белла, бич божий.

Слова супруга прозвучали торжественно и мрачно.

– Я много думал и понял, что ты послана нам за наши грехи.

– Я?!

Беллу распирало от возмущения, но Юрке было наплевать. Не обращая на нее внимания, он продолжал:

– Не знаю, что такого мы сделали, но твое появление – это кара небес. И отец тоже так думал.

– А что за грехи были у твоего отца?

Белла думала, что муж ей не ответит, но он неожиданно произнес:

– Женщина!

Язык у него заплетался изрядно, так что прозвучало это как «ж-ж-женщ-щ-щина».

– У твоего отца была любовница, – догадалась Белла.

Муж кивнул.

– Но я о ней ничего не слышала. Кто она?

– Они расстались.

– Как раз перед моим появлением в вашей жизни?

– Да.

Пока что его слова совпадали с теми крохами информации, которые имелись у самой Беллы. Нет, никто ей специально ничего не рассказывал, но по обмолвкам и обрывкам фраз она поняла, что у свекрови и свекра когда-то был кризис отношений. Но потом появилась она, и им пришлось сплотиться перед лицом общего врага.

– И твой отец думал, что я послана ему в наказание за то, как он поступил с той женщиной. Но почему?

– Он ее бросил. Ради матери, ради меня, ради Лизон.

– Видишь, правильно сделал. В семью вернулся. При чем здесь я?

– Она обиделась.

– Эта баба?

– Не называй Танюшу так, – запротестовал Юра. – Она не баба. Она женщ-щина!

– Ты ее знаешь?

Кивок.

– Она… она высокая?

Снова кивок.

– Выше меня?

– Да.

– А весит сколько?

Юра сделал неопределенное движение руками, словно пытался обхватить нечто очень пышное. Если верить ему, Танюша могла быть дамой крупных габаритов. Как раз как убийца отца.

– Откуда ты вообще знаешь любовницу своего папаши?

Юра вздохнул и ответил, хотя речь давалась ему уже с заметным трудом:

– Она у нас работала.

– И что же эта женщина, Танюша? Она зло на твоего отца затаила?

– Затаила. Она вообще злая… злая-злая девчонка.

И Юра, закрыв глаза, забормотал:

– Плохая девчонка, ай-ай-ай! Злая девчонка. Отшлепать Танюшку надо. У кого большая попа? Кого надо по большой попе побить?

Белла посмотрела на него с жалостью. Муж нес уже полную околесицу. Или нет? Недаром же говорят: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Что, если и ее дорогой бывший муж с этой Танюшкой тоже того… шлепал по большой попе? Ревность царапнула сердце, но тут же Белла напомнила себе, что муж уже столько всего натворил и даже развелся с ней, что переживать из-за какой-то Танюшки, пусть и с большой попой, не стоит.

Но проверить все же эту Танюшку не мешает. Кто ее знает, вдруг ее чувство было таким сильным, что она решила мстить. Хотя вряд ли спустя столько лет она вдруг вспомнила былое. Но чем черт не шутит.

И, налив в стакан еще виски, Белла толкнула мужа:

– Слышь, Юра, давай еще выпьем.

Когда тот взял стакан, она деловито спросила:

– Так что там с этой Танюшкой? Как ее можно найти?

– Позвонить. Номер телефона – девять пять ноль… Нет, девять ноль пять… Не помню!

Чтобы убедиться, что муж абсолютно не способен адекватно воспринимать реальность, Белле пришлось пропустить вместе с Юрой целых два стакана. Потом он сдался, упал лицом на стол и громко захрапел. А Беллу осенила блестящая идея. Она вытащила из кармана мужа смартфон и попыталась разблокировать его. Одна попытка – неудача, вторая – снова неудача. Белла ненадолго замерла, а затем двинулась с трофеем в спальню дочери, где последнее время ночевала и сама Белла.

Глава 6

Амелия уже лежала в кроватке и притворялась спящей. Но Белла хорошо знала свою дочь. Во сне та всегда раскрывалась. А если девочка лежит укрытая с головой, значит, играет в домик или еще в какую-нибудь девчачью игру. Не церемонясь, Белла стащила одеяло и обнаружила, что ее распрекрасная дочь взяла с собой в кроватку большую компанию.

Здесь были две куклы, мишка, слоник. Но если кто-то подумал, что девочка укладывала их спать или угощала чаем, то попал пальцем в небо. Все это были зрители, и Амелия пригласила их к себе, исключительно чтобы полюбовались ее достижениями в «Майнкрафте».