Лощина Язычников. Книга Блэквелл - Николь Фиорина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Куда ты идешь?
— Мы могли бы взять мой мини-купер, но сначала я хочу проверить одну вещь.
В гараже стояла машина под навесом. Раньше у меня не было времени проверить, работает ли она, но проверить стоило. Я взялась пальцами за ручку внизу и потянула дверь гаража вверх. Она откатилась и с грохотом ударилась о крышку!
— Это не то, что я думаю, не так ли? — услышала я вопрос Мандэй, когда открывала машину.
— Ни за что. Нет. Я не могу в это поверить.
Под белым покрывалом стояла черная винтажная машина. Я стащила пыльное покрывало в кучу в углу, вытерла руки.
— Таинственный-мобиль.
Мой взгляд метнулся к ней.
— Какой мобиль?
Мандэй прижала руку к груди, когда подошла к машине, обошла ее.
— Каждое зимнее солнцестояние эта машина участвовала в параде, раздавая детям бенгальские огни перед костром. Никто не видел ее уже много лет. Боже, может быть, прошло лет пять?
Она покачала головой, как будто в изумлении.
— Все это время это был Бенни… Я не могу в это поверить. Ворчун Бенни был человеком в Таинственном-мобиле.
Я посмотрела на винтажный «Фантом». Мы не могли говорить об одном и том же человеке.
— Мой дедушка?
— Посмотрим, заводится ли. Ты понимаешь, насколько это удивительно? Явиться на бал Прюиттов в Таинственном-мобиле? Культово.
— Не надейся, — предупредила я ее, открывая дверцу машины. Я села на водительское сиденье, поискала ключ, потом он упал мне на колени, когда я опустила козырек. Мандэй села рядом со мной. Я бросила на нее последний взгляд, прежде чем вставить ключ в замок зажигания. Повернула его.
Машина загрохотала у наших ног, и Мандэй взвизгнула.
— О, все это очень похоже на Золушку.
Глава 44
Фэллон
Машины выстроились вдоль кольцевой подъездной дорожки к особняку Прюиттов. Прохожие глазели и перешептывались, когда мы подъехали.
Мандэй гордо улыбалась, когда мы выходили из Фантома и мой взгляд проследовал за бледно-желтым особняком к черному небу. Основание поместья состояло из белых викторианских архитектурных элементов, сочетающих в себе как прибрежное очарование, так и что-то, принадлежащее другому времени. Почти как если бы церковь нашла свой путь в Воющую Лощину на утесе в штате Мэн. Каким-то образом это сочеталось.
Высокий худощавый мужчина встретил нас у двери, одетый в смокинг дворецкого, и проверил наши имена, прежде чем мы вошли. Навязчивая музыка отражалась от нетронутых глянцевых полов. Мое зрение наполнилось коктейльными платьями, черными смокингами и маскарадными масками. Мандэй схватила меня за руку и повела между парадными лестницами, где я смотрела в небо. В фойе висела хрустальная люстра, музыка наполняла мои уши. Вокруг меня люди смеялись, улыбались и пили из медных и оловянных кубков с выгравированным символом Священного Моря и свитками.
— Я не ожидала увидеть тебя здесь, — Фэйбл положила руку мне на плечо, и я повернулась, когда она обняла меня, — Фэллон, — выдохнула она. — Это платье великолепно. И у Мандэй тоже. Вау, вы обе так красиво выглядите.
Я отстранилась, чтобы полюбоваться ее изумрудно-зеленым платьем, ее светло-каштановыми волосами, лениво рассыпавшимися по плечам, как у меня.
— Твое тоже.
— Фэллон!
Адора взвизгнула, обнимая меня, когда мои глаза расширились. Я так давно ее не видела. Она отстранила меня, чтобы посмотреть на меня, и намотала один из моих локонов на палец.
— Потанцуйте со мной, миледи.
Она улыбнулась, вся в голубом. Ее стеклянные зеленые глаза блестели сквозь украшенную белую маску.
— Она уже пьяна, — прошептала Фэйбл, похлопав меня по руке, чтобы оттащить.
— Скоро, Адора. Давай сначала угостим ее выпивкой.
Затем ее голос понизился:
— Это будет ночь, которую ты захочешь забыть.
Пока мы шли между телами, болтовней и смехом, мои глаза искали его, мое сердце умоляло его быть здесь, среди моря лиц в масках. Дамы в красивых платьях танцевали в главном зале, а мужчины окружали их и наблюдали за ними. У меня закружилась голова, и я встала на цыпочки, когда мы остановились. Фэйбл вложила мне в руку напиток, и я перевела взгляд перед собой, когда они встретились с серебряными глазами.
— Джулиан, — прошептала я, его имя падало, как туман. Он был в порядке.
Джулиан прочистил горло, и когда я подумала, что снова могу дышать, еще один вдох застрял в моих легких. Я стояла неподвижно, слушая, как мое сердце стучит в груди поверх музыки, когда мои глаза встретились с его выразительными глазами. На нем был приталенный черный смокинг с накрахмаленной белой рубашкой под ним, белая маска мима закрывала его лицо. Очень редко я видела его губы, те, которые я целовала уже много раз. Уста, которые шептали мне в темноте о сладких пустяках, чувствах и когда-то-давным-давно. Нежные губы с острыми краями, выкрашенные в цвет крови, но на вкус напоминающие корицу и немного сладковатой злобы.
Нервы поползли вверх по моему позвоночнику к задней части шеи, и взгляд Джулиана перескочил с Фэйбл на меня. У меня пересохло во рту. Его глаза превратились в щелочки.
— Извините меня, — процедил Джулиан сквозь стиснутые зубы, затем моргнул еще раз, прежде чем повернуться и уйти, неся поднос с напитками. Я наблюдала, как он уронил поднос на стол. Гости вскинули руки, выкрикивая оскорбительные слова, когда напитки пролились на пол, прежде чем он исчез в толпе.
Я сделала шаг, чтобы последовать за ним, когда Фэйбл схватила меня за запястье.
— Не надо.
Мой взгляд устремился на нее, и слезы обожгли мои глаза, когда ее хватка на мне усилилась.
— Если ты любишь его, отпусти его.
Мои глаза сузились.
— Я не могу, — прошептала я, и Фэйбл ослабила хватку.
Ее глаза метнулись в другую сторону комнаты, и я проследила за ее взглядом туда, где Феникс наблюдал за ней из-за стойки, его измученный взгляд горел золотым пламенем.
Она снова перевела взгляд на меня.
— Тогда ты глупая девчонка, раз влюбилась в язычника, и теперь ты проведешь остаток своих дней, зная, каково это — быть пустотой.
Мой взгляд метался между Фэйбл и Фениксом, и Фэйбл закрыла глаза.
— Извини, мне нужна секунда, — прошептала она и побежала через комнату.
— Фэйбл, подожди! — крикнула я, следуя за ней, но она уже исчезла.
Я оглянулась туда, где был Феникс, и увидела, что он вцепился в край стойки, как будто сдерживаясь, чтобы не перепрыгнуть
