Смерть старого мира. Том 1. Том 2 - Весёлый демиург

фигурой. Не смотря на то что ей было уже прилично за тридцать, но выглядела она на пике своей красоты. На её же коленях сидела её дочь, это было понятно по одному взгляду. Такие же золотые волосы и голубые глаза, перед ней сидела её маленькая копия. Которой та сейчас расчёсывала волосы. Но малышку интересовало не это, а дверь из-за которой был слышен шум воды. Там находился тот, кто был одним из самых важных и любимых людей в её жизни и нынешний объект её дум. Не смотря на возраст малышка было очень умна и уже по-своему мудра.

— Мам, а ты не будешь ревновать папу ко мне? — Спросила малышка задрав голову вверх, тем самым упираясь в объёмную и обнажённую грудь матери.

— Нет Золотце. — Лишь улыбнулась ей женщина. — Как я могу ревновать к своей кровиночке? Ведь твоё счастье это и моё счастье. — Погладив ту по головке и вернув её в прежнее положение, женщина продолжила расчёсывать своего ребёнка.

— А я буду ревновать папу? — С детской непосредственностью спросила она. — Если не к тебе, то к другим девушкам? — Устраиваясь поудобнее спросила она.

— Ко мне? Вряд ли. — Ещё раз улыбнулась женщина. — А вот к другим женщинам скорее всего. Но… — Тон женщины неуловимо изменился. Теперь в нём была надежда и смирение. — Я бы хотела, чтобы наш папа нашёл ещё кого-то, хоть это и почти невозможно.

— Что? — С шоком и огромными голубыми глазами посмотрела дочь на лицо матери. Но та лишь грустно улыбнулась и обняла малышку, зарывшись в её шелковистые волосы.

— Золотце, наш папа… он почти сломанный человек. — Грустно говорила она. — Он пережил в своей жизни столько горя и предательств, столько потерь. Что он не мог не измениться. — После этого она лишь сильнее сжала дочку в объятиях и замолчала.

— Что… ты имеешь в виду? — С трудом спросила малышка. Для неё было шоком узнать такое о её сильном папе, который всю её жизнь казался несокрушимым.

— Когда я только встретила твоего папу, он мало напоминал себя нынешнего. — Погружаясь в воспоминания начала рассказ мать. — Полубезумные волчонок, не доверяющий никому и не надеющиеся ни на что хорошее в жизни. Полностью разочаровавшийся в жизни, мире и людях. Живущий скорее вопреки, не желая сдаваться и просто умереть. Но не из-за того, что он чем-то дорожит в жизни, а просто из-за упрямства. И… мне тогда стало так жалко его. — Перед мысленным взором женщины пронеслась их первая встреча. Красивый и ухоженный молодой человек, только-только ставший подростком, но уже имеющий прекрасную внешность. На него можно было бы смотреть и умиляться, а то и пускать слюни, что она с успехом и сделала бы… если бы не глаза. Холодные и пустые, как у мертвеца. А также наполненные страхом вновь привязаться и довериться. Таких глаз не должно быть у ребёнка. — Знала бы ты, сколько сил и времени мне пришлось потратить чтобы наш папа ожил. Вновь стал наслаждаться жизнью. Но даже так его душевные шрамы не исчезли, и он никогда не подпустит к себе чужого, и сам так же не пойдёт на контакт. Боясь снова обжечься.

— Но… разве это не хорошо? — Не понимала девочка. — Папа всегда будет с нами и никогда не предаст. Сколько ещё семей может похвастаться тем что уверена в своём отце настолько же насколько и мы?

— В чём-то ты права, милая. — Грустно ответила ей мать. — Но что будет с нашим папой если он потеряет нас? Пусть ты ещё маленькая чтобы думать о таком, но вот я не могу. — Улыбка на её лице стала ещё более грустной. — Я старею Алиса. — На выдохе произнесла та. — Я уже не могу рожать и подарить тебе братика или сестричку. И скорее всего уйду раньше папы и что с ним тогда будет боюсь даже представить.

— Не говори так. — Дочь развернулась к матери и уткнулась лицом ей в грудь. Ребёнок не хотел слушать что её мама может умереть. Но сама Ирина должна была рассказать ей, чтобы в случае чего Алиса могла помочь Ване. Недавнее покушение почти удалось и Ире было страшно представить, чтобы случилось с психическим здоровьем её любимого в этом случае.

— Алиса, послушай меня. — Нежно взяв личика дочки в свои ладони, заговорила Ирина нежным и ласковым голосом. — Наш папа очень сильный. Любой другой бы уже давно сломался окончательно, просто расхотев жить. Но наш папа упорно шёл вперёд, а потом у него сначала появилась я, а потом и ты. И с тех пор он снова живёт, снова счастлив. — Она нежно провела рукой по щеке дочери. — Но ещё одной потери он может и не выдержать, у всего есть предел прочности. Особенно у рассудка человека. Даже вся эта ситуация. — Ира провела рукой по смятой кровати, на которой были видны капельки крови. — Это моя попытка ещё больше стабилизировать его состояние, на случай если со мной что-то случиться.

— Мм-м. — Алиса на это снова уткнулась ей в грудь, возмущённо замычав. Ей был неприятен весь их разговор, но такие моменты особенно.

— Поэтому, — Но Ирина лишь начала гладить её головку, нежно улыбаясь, совершенно не обращая внимание на возмущённое пыхтение себе в грудь. — я и хочу, чтобы наш папа нашёл ещё кого-то близкого себе. Даже если это будет другая женщина. Ведь чем больше у него будет якорей для сознания, тем меньше я буду переживать за него. И тем стабильней он будет. А потому… — Ирина вновь взяла лицо дочери в ладони и посмотрела ей в глаза. — …пообещай мне что если такая найдётся, то ты сделаешь всё возможное чтобы с ней поладить. Хорошо?

— Ладно. — Нехотя согласилась дочь после минуты раздумий. — Но в обмен пообещай, что больше не будешь говорить о своей смерти. — Снова уткнулся ребёнок в грудь своей матери. — Не хочу этого слышать.

— Обещая. — Улыбнулась Ирина, стараясь не засмеяться. Алиса пробубнила свои последние слова прямо в её груди, что было очень щекотно и мило. Но она смогла.

* * *

Настоящее. Комната Алисы.

Из воспоминаний Алиса вынырнула с мокрыми глазами. Каждый раз вспоминая маму она понимает насколько ей её не хватает. И пусть с появлением Соны ей стало полегче, но даже не смотря на все старания мечница она не могла заменить родную мать. Хоть и делала всё возможное чтобы помочь своей маленькой хозяйке, за что та была ей искренне благодарна.

Встав с кровавити, она выпила воды, что было трудно, руки немного тряслись от эмоционального напряжения, и пошла