Повелитель теней. Том 3 (СИ) - Куницына Лариса

— Погоди! — воскликнула я. — Так это ты создал землян?

— Конечно, нет! — возразил он. — Они здесь уже давно. Откуда? Мне остаётся лишь догадываться, но я знаю, что далеко на севере лежат обломки земного звездолёта, в угасшем кибере которого хранится библиотека классической литературы Земли. Именно из неё он и черпал вдохновение, когда создавал землян, чтоб обострить интригу в своей игре. Правда, он их немного идеализировал, именно поэтому тебе казалось, что все эти рыцари и короли сошли со страниц романов Вальтера Скотта и полотен прерафаэлитов.

— Значит, это тот самый Хозяин сочиняет все эти истории, что разыгрываются здесь?

— Я тоже сначала так думал, но нет. У живущих здесь людей есть полная свобода действий. Они могут делать всё, что сочтут нужным, а он лишь выстраивает внешние обстоятельства и обеспечивает то, что зовётся судьбой, кармой или роком. Та самая закономерность, которую ты заметила: каждый получает то, что хочет и что заслуживает.

— Значит, это он был моим добрым волшебником? — усмехнулась я.

— Нет, твоим добрым волшебником был я, — сообщил Азаров. — Ты была моей любимицей, и я смутно помнил, что когда-то уже встречал тебя, но и без этого ты мне сразу понравилась. Ты была лучом света в этом тёмном царстве, поэтому я тебя баловал.

— А Джулиан?

— Он в этом не нуждался. У него своя воля и своя сила, он сразу уловил правила игры и принял их, а потому был встречен весьма благосклонно.

— Значит, это всё-таки игра?

— Для Хозяина — да. Для всех остальных это — жизнь, — Азаров какое-то время смотрел на пляшущие в камине язычки пламени. — Для меня это тоже было игрой. Я был какой-то самостоятельной, и всё же частью системы, частью Хозяина, пока ты не раздобыла у ведьм тот загадочный артефакт и не запустила его. Вот тогда я очнулся и начал осознавать себя, я понял, что происходит и начал вмешиваться в игру с единственным намерением — вернуть всех нас домой. Я постепенно начал выводить ребят из игры и возвращать к звездолётам. Сегодня нам общими усилиями удалось предотвратить войну и вернуть стрелков. После этого я решил, что теперь могу передать игру Бену. Он занял моё место в этом мире.

— Но у него нет такой силы, как у тебя, — заметила я.

— Думаю, что недостаток силы компенсирует Хозяин. Проблема в том, что пока Бен исправно выполняет свои функции в системе, звездолёты будут стоять здесь на приколе. Если мы его заберём, система рухнет. Мы улетим, но мир погибнет. Лично мне после этого уже не будет смысла возвращаться домой.

— Да, и мне тоже, — кивнула я озабоченно. — Ты прав, Саша, это не выход. Я не знаю, что ты там чувствовал, лёжа в анабиозной камере, но я была в этом мире, я знаю живущих в нём людей, никто из них не заслуживает того, чтоб сгинуть в глобальной катастрофе. Да этого вообще нельзя допустить! Наша задача спасать, а не крушить миры! — я нахмурилась. — То есть ты хочешь сказать, что у нас нет никакой возможности вернуться домой? Мы должны оставить всё, как есть, и жить здесь? Вариантов нет?

— Это парадокс, который вносит существенный диссонанс в мировоззрение Хозяина. Если действовать по правилам, то он должен нас отпустить, потому что все мы этого страстно хотим. Но для того, чтобы нас отпустить, нужно внести изменения в принципы существования этого мира, а это нарушает стабильность и угрожает устойчивости системы. Пока он не знает, как разрешить этот парадокс. Вся надежда на Бена.

— То есть ты думаешь, он сможет найти выход?

— Он этого хочет, — вздохнул Азаров. — В отличие от меня, он уже сейчас полностью осознаёт сложившуюся ситуацию. Он может найти выход там, где не смог я. По крайней мере, я на это надеюсь. Вот только сможет ли он при этом спастись сам? Я знаю одно, Даша, без Бена я отсюда не улечу. Это я втравил его в эту историю, из-за меня он оказался в аду, и я сейчас никак не могу ему помочь. Одного его я здесь не брошу.

— Давай пока не будем предвосхищать события, — проговорила я. — Звездолёты всё ещё мертвы, а наши ребята бродят по этому сумасшедшему миру. Вот когда все вернутся, и у нас будет возможность взлететь, тогда и будешь решать, полетишь ты с нами или останешься, если к тому времени сам вопрос не отпадёт.

— Имеешь в виду, он умрёт? — Азаров мрачно взглянул на меня.

— Я всегда верю в лучшее, — возразила я. — Не думаю, что его смерть в интересах Хозяина. К тому же, как мне кажется, Бен тоже хочет домой или, если его там никто не ждёт, на «Паладин». Он спасатель и любит свою работу. Это его жизнь. Так что он тоже часть того самого парадокса для Хозяина.

— Может быть, — Азаров неопределённо пожал плечами и перевёл взгляд на камин.

— Есть ещё один вопрос, Саша, который мы обязаны решить до того, как уберёмся отсюда.

— Какой? — не пошевелившись, спросил он.

— Ротамон, которого ты привёз сюда и который сжигает деревни и убивает мирное население.

— Ещё одна ошибка, — покаянно отозвался он, кивнув. — Я не знаю, что делать с этим негодяем, а он начинает притягивать сюда Тьму. Хозяин сначала присматривался к нему с любопытством, но потом понял, что через Ротамона его курятнику угрожает Бездна, и тоже забеспокоился. Однако пока он не смог дотянуться до этого колдуна. Хотя варианты есть…

— Пока он здесь, я отсюда не улечу! — серьёзно заявила я.

— Тогда Хозяину придётся сильно поднапрячь извилины, или что там у него, чтоб развязать весь этот узел, который мы тут у него запутали. Надеюсь, он усвоит урок и впредь не будет так опрометчиво впускать в игру непроверенных игроков.

— Или придумает гуманный способ вовремя избавляться от них, — добавила я.

— Аминь, — кивнул Азаров и потянулся за своим бокалом с коньяком.

Глава 21

Кирилл выехал из Магдебурга рано утром первого светлого дня. Несмотря на его протесты, Рената вручила ему в дорогу большую котомку с разной снедью. Уступив её настойчивости, он сдался и приторочил котомку к седлу, после чего на прощание чмокнул девушку в щёчку и пожал руку её отцу.

Путь предстоял неблизкий, и всё же светлого дня ему с лихвой должно было хватить, чтоб добраться до «Пилигрима». Он был уверен, что помнит дорогу, но на всякий случай запасся картой и списком ориентиров. Впрочем, пока он ехал по дороге, ни то, ни другое ему не понадобилось. На сей раз хорошо разъезженный путь вёл себя смирно и прямо бежал меж лесов и широких полей, не петляя и не прерываясь. Так он преодолел больше половины пути, лишь раз спешившись, чтоб напоить коня и дать ему отдых, а заодно проверить, что положила для него в котомку милая Рената.

Чем дальше он продвигался на юг, тем беднее и меньше становились городки, встречавшиеся на пути, тем более настороженно смотрели на него стражники у ворот и быстрее убегали с пути случайные путники, завидев вдалеке всадника. Деревень уже не было видно, они прятались в лесу, и лишь изредка ветер доносил откуда-то слабый запах дыма и собачий лай. Дорога постепенно становилась уже, посредине между колеями появились островки зелени, а после того, как он проехал последний городок, похожий на деревню дровосеков за высоким частоколом, и вовсе превратилась в широкую тропу. Дальше, как он помнил, дороги не было, а тропа постепенно терялась в лесу, и теперь нужно было тщательно выбирать путь и следить за тем, чтоб не пропускать ориентиры.

И всё же какое-то время он уверенно ехал по тропе, слушая шум зелёных крон над головой и громкий щебет птиц. День входил в самую светлую свою фазу, небеса сияли ясным жемчужным светом, а значит, близилась условная ночь, и следовало остановиться на пару часов, чтоб поспать. Однако он не чувствовал усталости и уверенно ехал дальше, пока тропинка не разветвилась на две. Какое-то время он стоял на развилке, как витязь на распутье, а потом свернул направо. Ещё какое-то время он двигался по этой тропе, но она становилась всё уже, а трава по её сторонам всё выше, и, наконец, он выехал на берег озера.

Место было красивое, от воды тянуло приятной прохладой. Противоположный берег был совсем близко, а в стороны озеро тянулось так далеко, что его концов было не видно. В какой-то момент он подумал, что запросто преодолеет эту преграду вброд или переплывёт, но потом вспомнил, что на пути от «Паладина» к Магдебургу они не переплывали и даже не встречали никаких озер. Это значило, что он всё-таки сбился с дороги. Потом ему пришло в голову, что здесь можно было бы отдохнуть, прежде чем продолжить путь. Вода всё так же манила искупаться, но что-то в ней было не так. Присмотревшись, он заметил, что прямо у берега гладь воды была чёрной и неподвижной, без малейших признаков водорослей и осоки. Да и сам берег выглядел немного странно. Из травы торчали засохшие ветви кустов, к тому же вокруг не видно было насекомых, хотя совсем недалеко отсюда в лесу гудели шмели и пчёлы.