Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 2 - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Примечаниях к сказке (кн. IV, 1873, с. 244—246) Афанасьев приводит рукописный вариант, записанный в Пермской губернии. Вариант приведен им не полностью: «В некоем царстве был купец с купчихою; жили они в ладу и в совете, а детей не имели долгое время. Помолились богу, и даровал им господь сынка, по имени Ивана. Рос этот мальчик не по годам, а по часам, как пшеничное тесто на опаре киснет, а с крестьянской гущи и того пуще. Отец помер, а сын в лета вошел; стала ему мать говорить: «Что же ты, сынок, ничего не делаешь? В твои годы все торговлей занимаются». Дала ему сто рублев денег и послала товар закупать. Купеческий сын собрался и пошел; вот идет он дорогою и видит, что мужик веревку плетет. «Что ты, добрый человек, делаешь?» — «Веревку плету, хочу кота давить; больно блудлив, каналья, стал, то и дело говядину ворует да из кринок молоко хлебает!» — «Продай его мне!» — «Изволь!» Купил Иван кота за сто рублев. Точно так же покупает он на другой день собаку, а на третий — змею. «Что, мужичок, делаешь?» — спрашивает он мужика. «Веревку плету, хочу змею давить; много уж она пакостит, у коров вымя выедает!» Купеческий сын выкупил змею за сто рублев и понес ее домой. Говорит ему змея: «Отпусти меня, Иван купеческий сын! Я тебе много добра сделаю». — «Какого добра?» — «А вот пойдем к моему отцу Змиулану, он тебя наградит дорогим перстнем». Пришли к Змиулану; тот насыпал блюдо серебра и подносит гостю, а гость не берет; Змиулан насыпал полное блюдо золота и опять подносит, Иван и золота не берет. Тогда, нечего делать, взял Змиулан дорогой перстень о двенадцати вставах, положил на блюдо и подает Ивану купеческому сыну. Иван с радостью принял тот перстень двенадцативставочный, благодарствовал за подарочек и наскоро домой ворочался. Дома он перекинул перстень с руки на́ руку — из перстня выскочили двенадцать молодцев испрашивают: «Что угодно, Иван сын купеческий?» — «Постройте против моих хоро́м три славные лавки: одна лавка с парчами, другая с атласами, а третья с бархатами». — «Хорошо, все будет исполнено!» Наутро просыпается, вышел на улицу — против самых хоро́м выстроены три лавки, и привалило туда народу видимо-невидимо! Отколь только набился? Просто нет ни входу, ни выходу. Сам хозяин насилу в одну лавку пробрался, смотрит, — а там стоит красная девица красоты неописанной и выбирает себе дорогие наряды, а с нею двенадцать других девушек. Купеческий сын глаз не сводит с красавицы, больно она ему поглянулась: хоть сейчас мо́лодец взял бы под венец! А то была не простая дочь купеческая, не дворянская, а сама царевна. Пристал Иван к своей матушке: «Высватай за меня царевну!» — «Что ты, сынок! Как можно за тебя отдать? Если и царь на то соизволит, дак все короли и королевичи над ним смеяться будут». — «Ну, это еще не ведомо: не то смеяться, не то плакать станут, а ты высватай!». Пошла купчиха к царю: «Так и так, — говорит, — не вели казнить, вели слово вымолвить». Царь выслушал ее и в ответ сказал: «Приходи, умница, завтра! Я разберу это дело». Воротилась мать к сыну: «Ну, сынок, царь не приказал и не отказал нам, а хочет разобрать это дело завтра». На другой день от царя было такое слово купчихе: «Слушай, умница! Если твой сын желает со мной породниться, так пусть за одну ночь кругом всего моего царства сады насадит, каналы проведет да устроит корабельную пристань с военными кораблями и торговыми барками. Так присудили бояре и думные воеводы!» (Далее вариант этот ничем не отличается от других списков)».
В этих же примечаниях приведен текст сказки про перстень о двенадцати винтах, перепечатанный из журнала «Русское слово» (1861, № 1), который мы даем в III т. под рубрикой «Сказочные тексты из примечаний Афанасьева».
74
Записано в Малоархангельском уезде Орловской губ. П. И. Якушкиным.
AT 1061 (Кто раскусит железные шарики или камни: человек раскусывает орехи. См. прим. к тексту № 120) + 1095 A (Человек и черт сдирают кожу со спины друг друга: человек в железных перчатках) + 518 (Обманутые великаны или черти, лешие. См. комм. к тексту № 185) + 566 (Рога). Эпизоды посрамления и обмана глупых чертей служат вступлением к повествованию о чудесных рогах. Сюжет типа 1095 A учтен в AT лишь в двух литовских сказочных текстах, но встречается, кроме данной, еще в одной русской и одной украинской сказках. Сюжет-мотив типа 518 довольно часто входит в качестве вводного эпизода в сказки о чудесных рогах, бытующие преимущественно в странах Европы: жена похищает чудесные предметы, которые были добыты героем у обманутых им чертей. Немногочисленные записи сказок типа 566 отмечены в AT также в азиатском (турецком, индийском, индонезийском, китайском) и американском (на европейских языках и языке индейцев) материале. Русских вариантов — 47, украинских — 16, белорусских — 11. Варианты этого сюжетного типа, близкие восточнославянским, имеются в сказках башкир (см.: Зеленин. Перм. ск., № 99), осетин (Осет. ск., № 78) и других неславянских народов СССР. Сказки о чудесных рогах, записанные в странах Ближнего Востока и Юго-Западной Азии, существенно отличаются от восточнославянских и западноевропейских сказок. Мотивы чудесных превращений, напоминающие сюжетный тип 566, есть в ряде древних памятников фольклора и литературы («Золотой осел» Апулея, «Типитака»). Однако устойчивую сложную форму этот сюжетный тип получил в западноевропейской фольклорной и лубочной традиции XIV—XVI вв. История сказок типа 566 связана со средневековым латинским сборником «Gesta Romanorum» и народной немецкой книгой «Фортунат» (первое издание 1509 г.), литературными обработками на других европейских языках, например, с итальянским стихотворным переложением «Фортуната». Первая русская публикация литературно обработанной народной сказки о чудесных рогах относится к концу XVIII в. (Погудка.., III, № 8, с. 35—48). Исследования: Aarne A. Die drei Zaubergegenstände und die wunderbaren Früchte. Vergleichende Märchenforschungen. — Mémoires de la Société Finno-Ougrienne, t. XXV, Helsingfors, 1908, S. 83—142. В данном варианте сюжета нарушена обычная последовательность событий: женитьба батрака на царевне предшествует добыванию чудесных предметов. Изложение несколько схематичное.
После слов «остались одни сапоги-самоходы» (с. 45) Афанасьевым указан вариант: «Хотел было утопиться с горя, зажмурил глаза и побежал в реку; бежал, бежал — через всю реку перебежал, а потонуть не потонул: сапоги-самоходы поверх воды его перенесли».
Варианты к рассказу о чудесных яблоках (с. 45):
«Вариант 1: Съел с одного дерева яблоко — стал волком, съел с другого дерева — стал медведем, съел с третьего — оборотился добрым молодцем.
Вариант 2: Съел яблоко — и вдруг выросли у него хвост и два горба: один сзади, другой спереди...»
75
Записано в Архангельской губ.
AT 566. См. прим. к предыдущему тексту. Характерный для русского сказочного материала солдатский вариант сюжета о чудесных рогах. Беглый солдат, обладающий чудесными игральными картами и неистощимым кошельком, подобным кошельку Фортуната западных народных сказок, является героем ряда опубликованных восточнославянских, а также упомянутых в примечаниях к тексту № 192 башкирского и осетинского вариантов. Красочно и своеобразно разработаны эпизоды в трактире, игры Мартынки в карты с королевной, «излечения» королевны в бане мнимым доктором и другие.
76
Полка в избе наравне с полатями.
77
Парадное, т. е. место, где производятся парады (Ред.).
78
Черта, проводимая для игры.
79
Хорошее житье, довольство.
80
Из чистого золота (Ред.).
81
С усталости.
82
В лохмотьях (оборвыш).
83
Форейторов (Ред.).
84
Назад.
85
Пожалуется.
86
Слугу на запятки.
87
Выть — время для еды.
88
Бросила, засадила (Ред.).
89
Место записи неизвестно.
AT 566. В этом варианте недостает существенного звена сюжета: умалчивается, когда и как герой стал обладателем трех волшебных предметов, один из которых — тросточка — играет ту же роль, что волшебное кольцо в сказках типа 560 (тексты № 190, 191). С этим, по-видимому, связано, что герой здесь не обыкновенный человек из народа, а доктор и именуется так на протяжении всего повествования, тогда как обычно лишь в конце подобных сказок он, преобразившись до неузнаваемости, выдает себя за доктора, чтобы «вылечить» рогатую царевну. Текст не имеет окончания. В сносках Афанасьев сослался на следующие варианты:
