Книга о верных и неверных женах - Инаятуллах Канбу

Когда сын везира передал падишаху послание царевича, на челе властелина обозначилась радость, и он ответил, ликуя:

— Добро пожаловать! Ты принес радостные вести! Только зачем царевичу так быстро возвращаться домой? Ведь разумные и мудрые мужи хорошо знают, что не подобает отпускать наследника престола великой страны, не воздав ему подобающих почестей. А он к тому же оказал нам такие бесценные услуги! До тебя у меня был один святой и пречистый старец, посланец Хызра, — да приветствует его Аллах. Он предупредил меня о скором вашем прибытии, а также сообщил мне божественную волю об отраде моих очей — моей непорочной дочери. Хвала Аллаху, слава Аллаху, что царевич прибыл в нашу страну целым и невредимым. Поскольку эта светлая жемчужина прибыла ко мне, я не стану медлить и откладывать ни на миг.

— Царевич ничего не ведает о божественной воле, — отвечал сын везира. — Хоть он великодушен, умен и благороден, он сторонится общества женщин из-за ущербности, которая заложена в их природе. Но если такова воля Аллаха, ему остается только повиноваться.

С этими словами сын везира попросил падишаха отпустить его и тотчас вернулся к царевичу, чтобы освежить его душу ароматом этой приятной вести.

Весть о царевиче дошла и в покои Мехр-бану. Прослышав об этом, она пришла в сильное волнение, ею овладело любопытство, и ей захотелось узнать, достоин ли царевич того, чтобы провести вместе с ним жизнь, кто тот человек, которого она должна избрать по воле Аллаха. В то время когда она так раздумывала, к ней пришла вместе со своем названной сестрой та старуха и принесла ей прелестный букет цветов. Как бы невзначай, чтобы не вызвать подозрения Мехр-бану, старуха заговорила о царевиче.

— Сегодня, — говорила она, — я пошла в сад нарвать цветов и увидела там красивого и пригожего юношу, с белым лицом, умного, красноречивого. На его челе блистали приметы величия и царского происхождения. Спутники его сказали мне, что он — наследник властелина Фатана, прошел из своей страны длинный путь и прибыл на чужбину по важному делу. За всю свою жизнь — а мне ведь более шестидесяти — я не видела такого красивого, благородного и умного юноши. А как он воспитан и обходителен, как приятен в обращении! Говорят, что по силе десницы Рустам перед ним — немощный старик, что справедливостью он превзошел Хосрова Ануширвана, а щедростью — Хатема Таи, что подножие его трона упирается в небеса. Несомненно Он — молодой побег в цветнике любви и прекрасный кипарис на берегу ручья прелести. В нем сочетаются все похвальные качества, а всевышний бог одарил его знанием тайного и явного, так что эти стихи сожжены о нем:

Верь, не нужны славословья пречистой природе твоей,Что машшате может сделать с созданной Богом красой? [122]

Мехр— бану, выслушав речи старухи, из возлюбленной превратилась во влюбленную. Она перестала владеть собой отправила падишаху такую весть: «Дар, который прислал Пророк Хызр, надо счесть светильником на моем пути и как можно скорее надо осуществить волю Аллаха». Падишаху понравились такие слова, и он приказал устроить свадьбу, забить в царские литавры и в благословенный час соединить кипарис с пальмой.

Описание свадебного пиршества

Знатоки царственных пиров и устроители падишахских собраний стали готовиться во дворце к свадебному пиршеству, припасли все, что необходимо для веселия и радости. Литавры счастья прогремели до самых небес, а радостные крики донеслись до самых окраин мира, веселящее вино стало пениться в кубках, музыкальные инструменты услаждали слух пленительными мелодиями. Повсюду были разбросаны букеты роз и базиликов; мускус и амбра источали аромат и благовоние на радость пирующим. Чудные певцы, словно горлинки, затянули радостные песни, а музыканты, Подобные Зухре, заиграли мелодии. Среброликие кравчий украсили пир рубиновым вином, а красавицы стали пленять пирующих кокетством, опутывая их цепями своих кос.

Когда лучезарная невеста вселенной удалилась в брачную комнату на западе, владычицу всех цариц усадили, принарядив, на престол. Царевича же, подобного полному месяцу, облаченного в новые одеяния, сияющего блеском Фаридуна и славой Кей-Кубада, ввели в покои и возвели на царский престол рядом с той красавицей, так что луна и солнце отражались в зеркале в счастливом сочетании. Крики приветствий поднялись до самого неба, поздравления оглушили уши земли и времени. В виде нисара было высыпано так много каменьев, что Быку, на котором стоит земля, стало тяжко.

Когда все свадебные обряды были совершены, доброжелатели разошлись, словно мотыльки разлетелись, и розу оставили наедине с соловьем. В опьянении наклонившись, как кувшин к чаше, царевич стал поверять ей свои сердечные тайны, разглядывая ее с головы до ног, и вино желания стало пениться в его голове, а на щеках той чаровницы от смущения проступила испарина, подобная росе на лепестках жасмина. В неге и томлении разгорелся торг между покупателем и продавцом, и, наконец, облако желания повисло в небе удовлетворения, роза, осмелевшая от вина, разорвала свою рубашку и оказалась в объятиях соловья. После долгих мучений царевич обрел бесценное сокровище и после бесчисленных страданий достиг того, чего желал.

Когда облаченный в золото владыка неба поднялся из объятий невесты-ночи, осыпав по обычаю великодушных мужей обитателей мира золотом лучей, царевич, словно солнце, вышел из гарема и стал принимать народ, как это подобает падишахам. Он начал рассыпать динары и дирхемы, а придворных он одарил халатами и драгоценными одеяниями. Старуху, хитрости которой он был обязан тем, что сумел снять чары с этого клада, он осыпал золотом и каменьями в благодарность за великую услугу, и она на старости лет из нищей превратилась в богатую.

По прошествии положенного срока после свадьбы царевич двинулся в o6paтный путь, испросив разрешения у падишаха. Падишах, следуя примеру предков, воссел на коня щедрости и подарил царевичу в виде приданого тысячу коней, чаши с драгоценными каменьями, много мускуса, табуны верблюдов, роскошные ткани, солнцеликих невольниц и юных рабов — столько, что самый способный математик не смог бы сосчитать. Получив все эти дары, царевич распростился с падишахом, а ту владычицу во всей ее красе усадил в паланкин, и, словно солнце, стал он проходить земные градусы, направляясь в Фатан.

Хушанг, словно лев, нападает из засады, захватывает ту газель с лужайки красоты с помощью подобной гулю старухи, он уводит Мехр-бану, а на царевича, словно поток, падают беды

Обстоятельства, с которыми сталкиваются люди в этом мире, недоступны им, скрыты за завесой судьбы и божественной воли, словно невесты или старые девы в отцовском доме. В этом мире праха и тлена и добро, и зло проявляется только по установлениям божественной мудрости и по воле творца. И вот в силу этого с царевичем случилось странное событие. А было это вот как. Один юноша царского рода по имени Хушанг уже давно был влюблен в Мехр-бану и находился в плену ее кос. Сколько ни бродил он в долине страсти к ней, как ни изранил ноги в этих скитаниях, дорога не привела его к цели. И вот, когда для него закрылись все врата к исполнению его надежды, он по велению владыки любви, безумный словно Меджнун, пошел по следам своей возлюбленной, надеясь, что когда-нибудь на него повеет благоухающим ветерком от ее мускусных кос. Словно пыль, стелился он за ними, переход за переходом. А одной старухе, немощной и дряхлой, верной служанке своей, Хушанг велел присоединиться к каравану царевича и каким угодно путем постараться помочь ему. Эта старуха, которая издавна была искусна в колдовстве, стала дуть в трубу чар, взяла посох, пробралась к Мехр-бану и, проливая потоки слез, начала жаловаться на несправедливость судьбы и насилие рока. Мехр-бану отнеслась к ней ласково, взяла под свое покровительство, велела накормить ее и помочь ей.

— О Мехр-бану! — молвил царевич. — Мне не нравится вид этой старухи, я опасаюсь, что она накличет на нас беду и что она затаила коварство. Пригреть такую старуху — все равно что посадить в рукав змею или за пазуху волка. Было бы лучше прогнать эту чертовку и впредь не допускать ее пред твои светлые очи. Я ей не верю.

— О ты, украшающий престол счастья! — отвечала Мехр-бану. — Что опасаться такой немощной старухи, стан которой от ударов судьбы согнулся вдвое, словно новый месяц? Не подобает великим и благородным людям отказывать в покровительстве и отвергать обиженных судьбой.

Одним словом, прихотливая судьба стала кокетничать, словно красавица, Мехр-бану собственной рукой разорвала завесу своего счастья, а царевич уступил ее настояниям.

Однажды они остановились в пленительной и красивой местности, где воздух был чист и прохладен, росли зеленые травы, а люди пьянели без вина. И стар и млад стали веселиться, а царевич, прельщенный теми местами, выпил несколько чаш прозрачного вина, сел на гнедого, быстрого как ветер коня и поскакал в степь поохотиться. Та старуха, которая только и дожидалась удобного случая, сочла охоту царевича самым подходящим моментом и не медля сообщила Хушангу. А этот безумец вскочил на каракового скакуна, быстрого, как Бурак, и поскакал к лагерю царевича. Старуха меж тем вошла в царский шатер и сказала Мехр-бану: