Лучшая половина мафии (Крестная мать) - Линда Ла Плант

Оставшись одна, Тереза спрятала нелегальные счета в свой кейс и заперла на ключ. Она сочувствовала Софии — теперь, как никогда раньше. Дон Роберто воспользовался ее глупостью и неопытностью. Это еще один урок. Урок, который нельзя ни забыть, ни простить.

Позже вечером женщины стояли вместе и восхищались своими нарядами. Они выглядели богато, утонченно и уверенно в лучших платьях из коллекции Нино «Зима-87», с уложенными волосами, при маникюре, прическах и полной «боевой раскраске». София даже поделилась с каждой своими драгоценностями. Уставшие после дневной беготни, они с нетерпением ждали пышного ужина в ресторане «Сан-Суси» — праздничного ужина, который должен был ознаменовать их освобождение из-под гнета виллы «Ривера» и начало новой жизни.

Одетый в форму шофер восхищенно закатил глаза, кланяясь каждой женщине по очереди, пока они садились в заказанный «мерседес». Мойра с ее роскошными формами была в открытом облегающем платье, Роза — в мини из органзы с пышными рюшами, Тереза — в строгом креповом, с воротником под горло и узкими рукавами. По совету Софии она сильно осветлила волосы и довершила туалет бриллиантовыми серьгами-кольцами и браслетом. Сама же София была в платье из тафты с широкой юбкой и большой драпированной накидкой, украшенной блестками по диагональным линиям. У каждой был свой неповторимый стиль, но одно их объединяло: все платья были черного цвета.

Ресторан «Сан-Суси» располагался неподалеку от виа Венето. В тускло освещенном зале мерцали зеркала, а на стенах висели прекрасные гобелены. Метрдотель поспешил навстречу четырем изысканно одетым женщинам, склонился в почтительном поклоне и поцеловал руку Софии.

— Синьора Лучано, мы по вас очень скучали. Милости просим, за ваш обычный столик…

Точно королевскую семью, он подвел их к центральному столику. Подлетевшие официанты угодливо отодвинули им стулья. Остальные посетители повернули головы и воззрились на вновь прибывших. «Это вдовы Лучано!» — прошелестело по залу.

На них смотрели с благоговейным трепетом. Они и в самом деле являли собой впечатляющее зрелище под мерцающими хрустальными люстрами. Даже женщины не могли отрицать разительной красоты Софии — сильно похудевшей, с иссиня-черными волосами, змеей уложенными на затылке. Она скинула черную накидку, обнажив кремово-белые плечи, которые придавали ей хрупкость по контрасту с темными волевыми глазами и высокими скулами.

Сделав вид, что читает меню, она украдкой поглядывала по сторонам. Многие из сидевших здесь были ей хорошо знакомы. Этих женщин она одевала, но все они старательно отводили глаза — ни улыбки, ни теплого приветственного взгляда. Однако шепот не умолкал. В этом элитном ресторане не осталось ни одной компании, которая была бы занята собственными разговорами. Все обсуждали жуткие убийства и пугающие связи мафии. Женщины Лучано оказались в центре внимания, как будто сидели на маленькой, освещенной прожектором сцене.

В зал вошла группка смеющихся людей, и интерес публики на время переключился с центрального столика. Повисла тишина, потом шепот возобновился — более громкий и возбужденный.

София нагнулась к Терезе.

— Видела компанию, которая только что вошла? Этот коротышка впереди — Нино, модельер, о котором я тебе говорила. Только не смотри туда. Даже не поворачивай головы… Передай Мойре…

Нино гневно вращал глазами. Заказанный им центральный столик был занят! Он уже хотел закатить скандал, но тут узнал Софию Лучано и повел своих гостей к столику у стены. Он прошел в шаге от Софии, игнорируя ее с откровенно подчеркнутой наглостью. Однако, уже сев на место, Нино то и дело поглядывал на нее, точно не мог преодолеть странного притяжения. Она же не удостоила его даже легким кивком.

Нино знал, что София — банкрот (в мире моды это ни для кого не было тайной), и полагал, что она отошла от дел. Он предал эту женщину и теперь ждал с ее стороны мести.

Он неплохо поживился, продав швейные машинки и прочее оборудование, однако ему и в голову не пришло прислать ей хотя бы благодарственное письмо, а ведь в то время она наверняка пребывала в глубоком шоке после всех этих трагических убийств. Нино так крепко задумался, что забыл про своих гостей. Одна женщина сжала ему руку, заставив его очнуться. Они спрашивали, кто это сидит за центральным столиком.

Нино круто развернулся на стуле и в упор посмотрел на вдов.

— Вот это София Лучано… — Он махнул в ее сторону салфеткой. — А кто остальные, Бог их знает. Наверное, школьная учительница, шлюха и девственница.

Спутница Нино засмеялась, прикрыв рот ладонью, и передала его замечание соседу. Последовал дружный хохот, который быстро распространился по всему залу. Было совершенно ясно, что объект всеобщего веселья — женщины Лучано, но одна лишь София в полной мере ощутила всю силу этого удара в спину, ибо знала, какие острые языки перемывают ей косточки. Вдовы сидели невозмутимо-царственные, как ни в чем не бывало ели и тихо разговаривали, однако каждая сознавала всеобщий интерес. Наконец София тронула Терезу за руку и сказала, что хочет уйти, потому что больше не в силах терпеть эти взгляды.

Тереза крепко сжала ей руку, сохраняя на лице застывшую улыбку.

— Пусть сплетничают! Ни одна женщина в этом зале и в подметки тебе не годится. Ты выглядишь просто великолепно. С моей точки зрения, София, ты самая красивая женщина на свете.

Тронутая откровенно восхищенным взглядом и необычным комплиментом, София ласково погладила Терезу по щеке:

— Спасибо тебе, Тереза.

На губах ее играла сладчайшая улыбка, рука была холодна как лед, а большие темные глаза, только что испуганные, теперь лихорадочно блестели. Она опять принялась водить вилкой по скатерти, оставляя на ней мелкие, но глубокие бороздки.

Неожиданно София поднялась из-за столика. Тереза хотела ее удержать, но не успела.

— Только не делай глупостей! — прошептала она и обернулась со смущенной улыбкой, чувствуя, как притихли сидевшие сзади люди.

Танцующей походкой София лавировала между столиками, чуть вскинув руки перед собой, словно под гипнозом, и наконец застыла в неподвижности подле столика Нино Фабио.

Тереза слегка привстала со стула, чувствуя, что сейчас что-то будет, а потом села на место и стала с испугом и восторгом следить за развитием событий. София приветливо улыбнулась гостям Нино. Модельер, крайне смущенный, представил ее сидящим за столиком. София чуть-чуть нагнулась и тронула его за шею — это была не ласка, а рассчитанный жест: казалось, она прощупывает его пульс.

Нино побелел и откинулся на спинку стула, приложив руку к горлу и еще ощущая на нем холодные пальцы Софии. Он знал: ему понадобится немало времени, чтобы забыть взгляд этой женщины. И еще больше — чтобы забыть ее слова, сказанные тихим шепотом.

— Значит, Нино, ты еще жив… — обронила она, дотронувшись до него.

Когда София вернулась к своему столику, приятели Нино набросились на него с расспросами: «Что она тебе сказала?» А он сидел, покрытый красными пятнами, и провожал ее глазами, полными ужаса, все так же прижимая правую руку к пульсирующей жилке на шее.

Мойра нагнулась к Софии. Ей тоже было интересно узнать, что же такое она ему сказала, но София лишь улыбнулась в ответ и подняла бокал с шампанским:

— За наше будущее!

Нино расслабился лишь тогда, когда женщины Лучано ушли из ресторана. Говорят, именно Нино Фабио принадлежит фраза «Bella Mafia»,[6] которая на другое утро появилась в газетах как подпись под фотографией четырех элегантных женщин. «Bella Mafia» — вот и все, что осталось от некогда могущественного семейства Лучано.

Тот вечер в «Сан-Суси» стал незабываемым для Мойры. Она впервые вкусила роскошной жизни, о которой прежде лишь читала да, пожалуй, грезила. Это не было похоже на богатый лоск Лас-Вегаса и суету Нью-Йорка. Это был совершенно новый для нее мир, и тем не менее в глубине души она понимала, что здесь ее место.

Для Розы этот вечер тоже не прошел даром. Она четко осознала, что не хочет быть бедной и что ее мама поступает правильно, сражаясь за их наследство. Что касается Терезы, то она отведала не только самой вкусной еды на свете, но и самого изысканного богатства. Ноздри ей щекотал сладкий, дразнящий, почти осязаемый запах успеха и власти. Чтобы сделать его реальным, придется упорно карабкаться наверх, однако она не боялась трудностей.

А София? София в тот вечер впервые почувствовала в себе силы бороться с тяжелой утратой и предательством. Она могла возродить свой бизнес, могла найти для этого деньги. Она думала о том, как глупа была раньше, и эта мысль придавала ей энергии. Нет, этого больше не повторится — никогда! Тереза на ее стороне, а это сильный союзник, несмотря на все разногласия, которые между ними были и наверняка еще будут. Самым главным ее стремлением, скрытым от других, было стремление начать поиски сына. Она решила попросить помощи у Пирелли. Никаких заштатных детективов — она развернет полномасштабный розыск.