Собрание сочинений - Карлос Кастанеда

То, что я увидел, заставило меня отскочить и схватиться обеими руками за ногу дона Хуана. Дон Хуан стукнул меня по самой макушке костяшками пальцев. Удар вышел быстрый и какой-то слегка шокирующий, но не жесткий и не болезненный.

— Что с тобой? Что ты увидел? — спросил он.

Открыв глаза, я увидел вчерашний пейзаж и того же человека. На этот раз он был совсем рядом. Я видел его лицо. Оно показалось мне знакомым. После удара по голове видение исчезло.

Я поднял глаза на дона Хуана. Смеясь, он спросил, не хочу ли я получить по голове еще разок-другой. Я отпустил его ногу и снова сел на свою циновку, приняв удобную позу. Он приказал мне сесть прямо и ни при каких обстоятельствах не поворачиваться в направлении текущей за домом воды.

Тут я заметил, что в комнате было совершенно темно. Я даже засомневался в том, что открыл глаза, и потрогал их руками. Они были открыты. Я громко позвал дона Хуана и сказал ему, что с глазами что-то не то — я ничего не вижу, хотя за секунду до этого видел, как он готовится меня ударить. Он засмеялся где-то у меня над головой и зажег керосиновую лампу. В считанные секунды глаза привыкли к свету, и я увидел, что все вроде бы находится на своих местах — обмазанные глиной деревянные стены, развешанные на них причудливые изогнутые коренья, пучки растений, тростниковая крыша, свисающая с балки керосиновая лампа. Я сотни раз все это видел, но сейчас и в этой обстановке, и в себе самом я чувствовал нечто особенное. Впервые я действительно не верил в однозначность и окончательность «реальности» того, что воспринимал. Я много раз уже был на грани этого ощущения и даже иногда соглашался с ним на интеллектуальном уровне, но никогда еще не подбирался вплотную к столь серьезным сомнениям. На этот раз я, однако, не верил в «реальность» этой комнаты, и на мгновение почувствовал уверенность, что все растает, стоит дону Хуану еще раз стукнуть меня по голове.

Меня затрясло, хотя было не холодно. По спине пробежали судорожные спазмы. В голове появилась тяжесть, особенно в затылке.

Я пожаловался на плохое самочувствие и рассказал о том, что увидел. Дон Хуан поднял меня на смех, сказав, что поддаваться страху — недостойное потакание себе.

— Тебе страшно, хотя тебя никто еще не пугал. Подумаешь, увидел смотрящего на тебя союзника. Ты подожди, вот встретишься с ним лицом к лицу — тогда можно будет и в штаны наложить.

Он велел мне идти к машине, не оборачиваясь к воде, и подождать там, пока он достанет веревку и лопату. Потом мы поехали к тому месту, где когда-то нашли пень, и начали в темноте выкапывать его. Несколько часов я трудился изо всех сил. Выкопать пень нам не удалось, зато чувствовать себя я стал гораздо лучше. Вернувшись домой, мы поели, и все встало на свои места, сделавшись привычно «реальным».

— Что со мной было? — спросил я. — Что я вчера делал?

— Сначала ты курил меня, потом — курил союзника.

— То есть?

— Теперь ты собираешься требовать, чтобы я рассказал все с самого начала, — со смехом сказал дон Хуан.

— Ты курил меня, — повторил он. — Ты смотрел на мое лицо, в мои глаза. Ты видел свечение, соответствующее человеческому лицу. Я — маг, ты видел это в моих глазах. Но ты не знал этого, потому что делал все впервые. У людей бывают самые разные глаза, ты через некоторое время это поймешь. Ну а потом ты курил союзника.

— Ты говоришь о том человеке на вспаханном поле?

— Это был не человек, это был союзник, и он подавал тебе знаки.

— Куда мы ходили? Где мы были, когда я увидел этого человека, то есть этого союзника?

Дон Хуан кивнул на кусты перед домом и сказал, что водил меня на небольшой холмик. Я усомнился, потому что пейзаж, который я видел, не имел ничего общего с пустыней и зарослями чапараля возле дома. Дон Хуан сказал, что союзник, делавший мне знаки, — не из этих мест.

— А откуда?

— Мы в скором времени туда съездим.

— В чем смысл того, что я видел?

— Ни в чем. Ты просто учился видеть, и все. Но сейчас ты идешь на поводу у своей слабости и готов со страху потерять штаны. Ты поддался страху. Может, опишешь все, что видел?

Я начал рассказывать о том, как выглядело его лицо, но он прервал меня, сказав, что все это не важно. Тогда я сказал, что почти видел его как светящееся яйцо. Он возразил, что «почти» — это ничего не значит и что мне придется еще изрядно попотеть и потратить немало времени, прежде чем я действительно научусь видеть.

— Но сейчас меня интересует то, что происходило на вспаханном поле, и особенно — все то, что делал союзник, — сказал дон Хуан. — Он дал тебе знак. Когда он пошел к тебе, я повернул твою голову не потому, что этот союзник был для тебя опасен. Просто лучше подождать. Ты ведь никуда не спешишь. Воин никогда не бездельничает, но никогда и не торопится. Встретиться же с союзником без должной подготовки подобно встрече нападающего льва своим пуканьем.

Метафора мне понравилась. Мы оба от души рассмеялись.

— Что случилось бы, если бы ты не повернул мою голову?

— Тебе пришлось бы сделать это самостоятельно.

— А если бы я этого не сделал?

— Союзник пошел бы к тебе и напугал бы тебя до полусмерти. Если бы ты был один, он мог бы тебя убить. Тебе не следует бродить в одиночку по горам или пустыне до тех пор, пока ты не научишься защищаться. Если союзник поймает тебя одного, то вполне может сделать из тебя отбивную.

— А что означали его действия?

— Взгляд означал приглашение. Потом он показал, что тебе нужен ловец духов и нужна сумка, но не из этой местности — его сумка была из другой части страны. Три большие глыбы — это три камня преткновения на твоем пути. Тебе определенно в наибольшей степени должны способствовать овраги и водные каньоны — союзник показал тебе подходящий овраг. Все остальное было подсказками, чтобы ты смог его найти. Я знаю, где находится это место, и в скором времени мы туда съездим.