Я не умру - Александр Годов

Как и у дагулов, внутри гигантских червей прятались человекоподобные существа: тонкие руки и ноги были погружены во внутренности монстров. Такие худые, такие безнадежно хрупкие и маленькие, они бились в агонии в тщетной попытке освободиться. Сжав с силой кулаки, Исхак осознал, что ему было жаль полулюдей-полумонстров.

«Я должен возвратиться. Должен».

Его взгляд все дальше и дальше проходил сквозь толщу земли и вскоре натолкнулся на странный город. Чем-то он походил Юменту, однако здания имели причудливую архитектуру: строения были полусферическими и напоминали огромные волдыри. Во все стороны от домиков тянулись кишки ходов, по которым сновали мерзкие твари: костлявые, высокие, с невероятно длинными руками.

«Это Мират. Город Универса. Неужели я вижу его?»

Завороженный этой необычной и тревожной картиной, Исхак не сразу понял, что за ним следят. Он захотел вернуться в свое тело, но не знал, как это сделать. А потому оставалось лишь довериться той неведомой силе, которая кружила его по странным и загадочным местам. Исхак заметил два огромных глаза размерами в несколько Нижних Городов. Этот взгляд придавил его.

По венам побежал жидкий лед. Ужасающее беспокойство сжало сердце холодной лапой. Исхак открыл рот, дабы закричать, но вместо этого из горла вырвался еще более ослепительный белый свет.

«Хочешь вернуться обратно?»

Голос в голове зазвучал тихо и сухо, как сучащаяся пряжка.

Леденящий душу страх исчез. Два огромных глаза больше не пугали.

«Знаешь, кто за тобой сейчас смотрит?»

Исхак замотал головой. Он готов был выполнять любой приказ голоса, лишь бы тот не умолкал и вернул его в тело.

«Это Универс, погребенный великан. Не правда ли он грозен?»

Мальчик кивнул. Его охватила усталость, словно не спал несколько менсе и много раз возвращался туда и обратно с ледяной пустыни. Он уже жалел, что решился зажечь жар-камни. Глупая и бесполезная затея. В результате необдуманного шага он оказался в этом странном и непонятном месте — и под землей, и в небесах одновременно.

«Ты храбрый. Я ценю таких».

Голос принялся меняться с каждым словом: становился то детским, то взрослым. Принадлежал то юноше, то девушке, то старику.

«Вернись».

Почувствовав боль в сердце, Исхак вновь оказался у лавки торговца в Юменте. Свет по-прежнему струился из глаз и рта. Вот только напротив него возвышался мужчина в простой серой робе. Лицо и руки плотным слоем покрывал пепел; кроваво-красные глаза неотрывно следили за ним.

«Старайся больше не покидать свое тело, потому что в следующий раз меня рядом может и не оказаться. Ты же не хочешь, дабы твою душу сожрал Универс?»

Белый свет, вырывающийся из Исхака, изгибался вокруг всех жар-камней в городе, наполняя их энергией.

Незнакомец широко улыбнулся, обнажив белоснежные ровные зубы, и поправил рукоять торчащего из-за спины длинного меча.

«Послушай меня внимательно, мальчик. Сейчас на город нападут лжепророки, и ты должен спешить со своим другом к колонне перехода. И дождись, пока правитель со своими людьми не придет к вам. И тогда подымайся в Венерандум. Если не сделаешь так, как я сказал, то сегодня же погибнешь».

Исхак кивнул.

Белое пламя, струящееся из глаз и рта, погасло. Непреодолимая слабость охватила всё тело. Тяжело дыша и обливаясь потом, мальчик упал на колени. Он сплюнул на песок, затем попытался подняться, но ничего не получилось. Мышцы жгло от колкой боли. Мысли возвращались к только что пережитым событиям. Дагулы, внутри которых копошились человекоподобные существа… Монстры-черви, прогрызающие себе путь к Юменте… Два огромных глаза, наполненных не только злобой, но и печалью… Таинственный спаситель с красными, как горящие угольки, глазами…

«Я живой. И это самое главное».

Исхак поднял отяжелевшую голову и огляделся. Жар-камни ярко полыхали в своих подставках, незнакомца, покрытого пеплом, нигде не было видно.

— Ты как? — раздался над ухом знакомый голос Квинта. — Встать можешь?

— Я… искал тебя.

Тяжелая ладонь бывшего дворцового министра опустилась на его спину.

— Я никуда не пропадал, малец. Как только жар-камни погасли, стоял на месте, чтобы ты мог ухватиться за меня.

— Звал… тебя…

— Что? — спросил Квинт, хмурясь.

— Я звал тебя, — повторил Исхак, справившись с непослушными губами.

Люди подходили к торговой лавке и удивленно перешептывались. В их глазах сквозило не только почтение, но и — страх. Самые храбрые падали на колени и пытались дотянуться до мальчика. Но бывший королевский министр бил их по рукам и шикал.

— Нам надо уходить, — сказал он. — И чем быстрее, тем лучше. Ты можешь идти, малец?

Один из торговцев протянул Исхаку драгоценное колье. Золотая цепочка рассыпала в свете жар-камней колючие искры, а сапфиры горели вызывающе ярко и красиво. Украшение стоило не меньше сотни золотых талантов. Такое не побрезговала бы носить и жена прокуратора.

— Нам надо уходить, — повторил Квинт.

Не обращая внимания на боль во всем теле, Исхак с помощью друга поднялся.

— К колонне… — выдавил он.

— Что? — непонимающе спросил бывший королевский министр.

— Нам надо идти к колонне перехода.

— Зачем? Пойдем в астулу старейшин.

Исхак решительно замотал головой и вцепился в его руку.

— Нет, мы пойдем к колонне. На город напали лжепророки. Это они погасили жар-камни…

— Откуда ты знаешь?

— Мне было видение, — соврал Исхак. Сейчас не было ни сил, ни времени всё объяснять. — Возле колонны нас встретит Безымянный Король, и мы поднимемся в Венерандум.

Расталкивая локтями толпу, Квинт хмыкнул. Люди тянули руки к мальчику, пытаясь коснуться своего спасителя. У многих в глазах стояли слезы, у остальных бежали по щекам. Мужчины в дорогих плащах, женщины, разодетые по последней моде в тонкие яркие тоги, дети — все они только что увидели чудо.

— Мы не можем пойти к колонне, малец, — сказал Квинт.

Впереди показались ворота, выводящие из рынка.

— Почему?

— Ты сам не захочешь, если я сейчас тебе все объясню. По твоим словам на город напали лжепророки. И настроены они решительно. А значит, первым делом нападут на Безымянного Короля и перекроют колонну, чтобы богочеловек не смог скрыться. После вероотступники направятся в астулу старейшин, где начнут перебивать не только выживших мастеров, но и несмышленышей. Хочешь ли ты быть предателем?

«А ведь он прав. Я как-то не подумал об этом. Но тот человек, обмазанный пеплом, приказал направиться к колонне. Кто он вообще? Бог?»