Наследие Иверийской династии. Дочери Мелиры - Нина Малкина

– Нет! – слишком быстро выпалила Сирена. – Но мне и не о чем с ним говорить. Это должна сделать ты. Рассказать ему всю правду.

– Какую правду?

– Всю, – повторила Сирена. – Как ждала, как скучала. Как тебе паршиво без него. Что ты умираешь без него в чопорную старую деву, морализаторствующую и охающую, – почти выплёвывала слова серебристая лилия. – Что ты рискуешь зачахнуть здесь, разделяя ложе только со своей гордостью и нравственностью. Ты не поверишь, какой это станет для него наградой. Лоним в такие моменты как будто возрождается.

– Не думаю, что стоит это делать, – я убрала её ладони от лица, опустила голову. – Он не Лоним…

– Ну ещё бы! – фыркнула Сирена. – Ему до Лонима Рилекса как до Красной Луны.

Она расхохоталась, и я поддержала её смех. Но почувствовала, что мне не хватает воздуха.

– Я и правда изменилась, – сделала я ещё одну попытку воззвать к рассудительности подруги. Глубоко вдохнула. – Фидерика тоже это заметила, а она точно подмечает подобные вещи. – Выдох вышел тяжёлым, и я с шумом вдохнула снова. – Сомневаюсь, что ты верно расценила мои намерения в его отношении. Любовь? Вряд ли. Это нелепо, чтобы ментор и мейлори… Да ещё и консул Верховного Совета. Нет. Невозможно. – Новый вдох почти разорвал лёгкие болью, и я натянула самую лицемерную из своих улыбок: – Ведь мы с ним… Мы теперь…

Я замолчала, осознав, что на следующем выдохе могу разреветься. Все разумные доводы вмиг покинули голову, оставив только глупую, отчаянную надежду и нелепый восторг от девичьих фантазий. Отвратительное чувство. Или восхитительное?

– Фидерику ты можешь провести. Но меня – нет, – уперла руки в бока леди Эстель. – Да, ты теперь в красивом платье и держишь спину, но я знаю, что здесь, – она приложила ладонь к моему сердцу, – ты всегда будешь Юной Горст. Той девчонкой, которую я знаю. Той, которая не сдала меня после всех обид, что я ей нанесла. Преданной, как щенок. И я не верю, что он больше ничего для тебя не значит. Даже наоборот: то, что ты это скрываешь, пугает меня, если честно. Кто знает, что ты способна натворить.

Сирена сделала шаг назад, сама потрясённая своим выступлением. Тени от деревьев падали на её лицо, танцевали вокруг. От горячности подруги, от её откровенности и пожеланий закружилась голова. С новым порывом ветра я задрожала и сильнее ухватилась за край лавки, чтобы прийти в себя. А когда это не помогло, я встала и… внезапно обняла леди Эстель, уткнувшись носом в её волосы. Прижала к себе крепко-крепко, так, что это стало почти неприличным. И наконец-то свободно задышала.

– Я рада, что ты приехала, – призналась я.

– Я тоже, – ответила Сирена и отстранилась.

Её слова снова и снова звучали в голове и врезались в сознание. Мне до безумия хотелось поверить Сирене! И хотелось рассказать ей так много, что один вечер вряд ли вместил бы столько впечатлений. Мне хотелось знать, что она права и в этот раз. Хотелось ещё послушать, наверное, единственного в Квертинде человека, который считал, что у нас с Кирмосом есть шанс…

Меня пронзило такое чистое, откровенное счастье, которое, как я думала, мне уже не доведётся никогда испытать. Я вдруг призналась самой себе, как сильно всё это время мне не хватало Сирены. Она как будто была мне сестрой – не по званию и не по крови, а по духу. Она, как и я, натворила столько ошибок и столько бед принесла себе и близким, что это роднило нас самым невероятным образом. Подумалось, что только Сирена способна понять меня, как никто другой. Мы обе заслуживали презрения и… прощения.

Я посмотрела с надеждой, почти умоляюще. Но вместо новых жарких убеждений Сирена зевнула. Чем напомнила мне ту самую леди Эстель на корабле, которая ехала в академию и верила, что в Кроунице её ждёт лучшая жизнь. Я улыбнулась. Одним уголком губ.

На этот раз шторм не грозил. Даже полыний. Впрочем…

– Хочешь, я раздобуду нам отличного вина? – с забытым азартом предложила я. – Можем посидеть прямо здесь, в саду, или в моей комнате. Можем погулять по Саду Слёз, там есть красивая беседка, спрятанная от лишних глаз. Я расскажу тебе про пьюстель и про то, что он скрывает…

Я прикусила язык, раздумывая, стоит ли посвящать её в тайны сестринства. Пришла к выводу, что с этим лучше повременить. Но у нас и так было столько тем для разговоров, что мы могли бы проболтать всю ночь! Сирена как будто привезла с собой что-то утерянное, что-то родное и такое необходимое…

– Не сегодня, – ещё раз зевнула Сирена и огляделась так, словно впервые увидела окружение. Кажется, она смутилась и решила, что наговорила лишнего. – Как думаешь, служанкам госпожи Лампадарио полагается в этом заведении кровать? Просто с ног валюсь.

– Наверное, – засомневалась я, стараясь скрыть разочарование за заботой. – Идём, поищем тебе комнату. Или устроишься в моей.

Я взяла Сирену за руку, и мы двинулись по узкой светлой дорожке, подсвеченной фонарями. Я то и дело искоса поглядывала на подругу, готовая ловить каждое её слово. Я втайне надеялась, что она передумает и расскажет мне ещё многое из того, что происходило за пределами Мелироанской академии. Но Сирена молчала и вместе с ней, казалось, в этот вечер затих весь Квертинд.

Мы шли, подгоняемые лёгким ветерком, и вместо тумана нас окутывал аромат магнолий и апельсинов. Тихо шелестели листья, стрекотали сверчки. Тёмная южная звездная ночь вступила в свои права. Я не сомневалась, что нам обеим в этот миг вспомнился облачный мост в далёком-далёком прошлом. Как тогда мы верили в чудо! Две девчонки, ещё не знающие, как много испытаний им предстоит…

Теперь же, в отличие от того дня в Кроунице, мы понимали, что любые сказки рано или поздно заканчиваются. Но это не значит, что в них больше нельзя верить. Это значит, что их нужно больше ценить.