Антология советского детектива-42. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Делль Виктор Викторович

— По инструкции, значит, — согласно покивал первый номер и вытянул руку. — Тебе сразу полагается по шапке, это раз! — Он загнул палец. — Точка исполнения закрывается, два! — Ромов аккуратно загнул второй палец. — Надо искать новую точку — три! Ты понимаешь, что это такое? Сколько мы угробили сил и времени? И где ты найдешь в миллионном городе место лучше этого?

— Короче! — глядя в сторону, бросил руководитель группы. Он редко бывал выбит из колеи, но сейчас имел место как раз такой случай.

— А ведь мы и не знаем — произошло рассекречивание или нет, — прежним рассудительным тоном продолжал Иван Алексеевич. — Мало ли какой дурак в щелку подглядывал! И что он там увидел? Какие такие секреты распознал?

— Если дурак — одно. А если вышли на нас?

— Вот тогда и вопросов нет! Тогда все по инструкции…

Ромов задумался, на лбу залегли две глубокие старческие морщины.

— Только это уже без меня. Не обессудь, Володенька, годы свое берут, давно думаю отойти от дел, вот и случай подоспел… На всю эту колготню у меня уже и сил-то нету…

Викентьев вскинул голову и уставился на собеседника, будто не поверил своим ушам. Тот не отвел взгляда.

— Я тоже брошу все к чертовой матери! — Второй номер глубоко вздохнул. — Думаешь, мне не надоело? По шапке получать, с женой ругаться да исполнять, исполнять, исполнять…

Он выпрямился и еще раз вздохнул, с облегчением, будто освободился от тяжелой ноши.

— Значит, судьба… К чертовой матери! Напишу рапорт — и все! Путь ищут точку, пусть исполняют, пусть все организовывают…

— Я тоже хотел уйти с исполнения, — воспользовавшись паузой, вставил Попов.

— А я держусь двумя руками! — Сергеев неожиданно выругался. — Такая расчудесная работа, как раз по мне!

— А кто же, ребяточки, будет закон исполнять? — вкрадчиво спросил Иван Алексеевич. — Сейчас мы все разбежимся, а дальше что? Или приговоры выносить не станут? Или легко людей на это дело подобрать? Может, от хорошей жизни министр персональное разрешение дал мне, отставнику-пенсионеру, вроде как внештатно ВМН приводить? Не от хорошей, братцы, просто деваться некуда было!

Ромов медленно расцветал красными пятнами.

— Проще простого в кусты юркнуть! Только раньше времени-то зачем?

— Ну провокатор! — изумился Викентьев. — Ты же первый затеялся отбой играть!

— Не так, Володенька, не так! Если рассекретили нас — это одно. А если какой-то придурок запчасти из гаража ворует или от нечего делать сюда пялится — зачем же сразу воду сливать?

— Не пойму я тебя, Алексеич. — Викентьев снова был озабоченным и усталым. — Любишь ты крутить — то так, то эдак… Что предлагаешь-то?

— А то и предлагаю. Проверить этого друга. Кто такой, с какой целью смотрит, что узнал… Тогда и выводы сделаем, и решения примем.

— Тоже правильно, — подумав, неохотно кивнул руководитель спецгруппы.

— Разумнее ничего не придумаешь.

Пятна на лице Ромова поблекли.

— И смену нам надо готовить. Я тебе, Михайлыч, сколько раз предлагал попробовать?

Палец первого номера изобразил привычное движение.

— Чего там пробовать… Нашел мальчика! Я уже все в жизни попробовал. Хватит…

— И Сашеньке предлагал!

— Давайте им оружие — тогда пожалуйста! А так это дело не для меня! — Сергеев еще раз выругался. — Вон Шитову предложите… Недавно надо было определиться: или с автоматом в засаду, или с дубинкой на площадь. Он выбрал дубинку — неформалов гонять безопасней, а куражу куда больше!

Ромов пожевал губами и нахмурился.

— Не пойму я, Александр Иванович, к чему ты это сказал? Разговор-то у нас о другом!

— Хватит антимонии разводить, — властно прервал Викентьев. — Щель в заборе заделать, любопытного найти и проверить! Задача ясна?

Это вновь был Железный Кулак, которого очень трудно выбить из колеи.

— Куда яснее, — буркнул Сергеев. — Дело-то простое… Цементу размешать — пять минут. Да и этого хрена установить… Сколько человек работает на «Приборе»? Всего-то тысяч десять? Ерунда, правда, Валера? Тем более времени свободного у нас навалом…

— Вот и работайте, а не болтайте! — отрезал Викентьев.

«Прибор» обслуживала своя, объектовая, милиция. С территориальными органами она практически не контактировала, и Сергеев никого там не знал. Это было непривычно: во всех райотделах области у гиганта было много друзей и знакомых. Непривычным оказалось и то, что через проходную его не пропустили, и он долго названивал по черному внутреннему телефону, а потом стоял в позе просителя у щелкающего турникета, ожидая, пока придет провожатый.

Местный опер — энергичный дерганый парень, шустрый, как все розыскники, сноровисто оформил разовый пропуск и, болтая вроде бы ни о чем, а на самом деле пытаясь выведать цель визита, провел майора мимо вооруженного «наганом» охранника в свой ведомственный мир, который здорово отличался от того, большого, раскинувшегося за забором с системой электрошоковой защиты.

На сотнях гектаров земли могли разместиться несколько деревень, а то и крупный рабочий поселок с привычными приметами нищеты и убогости, столь же привычно объясняемыми скудностью местного бюджета и нехваткой централизованного финансирования. Здесь же бросался в глаза достаток — Минавиапром явно не испытывал подобных проблем. Ровные, без выбоин, асфальтированные дорожки, ухоженные клумбы и цветники, монументальная доска передовиков, деревья с выбеленными на метровую высоту стволами, тщательно выкрашенные «серебрянкой» металлические конструкции.

«Прибор» имел комфортабельную базу отдыха, несколько пансионатов — на побережье и в горах, каждый год возводились один-два жилых дома. Проблемы с кадрами тут не было, в вытрезвители и сводки происшествий рабочие попадали довольно редко. Но, несмотря на все это благополучие, встречающиеся по пути люди не выглядели свободными и счастливыми и отличались от тех, зазаборных, гораздо меньше, чем заводская территория отличалась от городской.

— Это ЛИС — летно-испытательный сектор, — пояснил сопровождающий. — А за ним озеро, летом там купаются в перерывах. Вы, наверное, кого-то на сбыте нашей продукции взяли?

На большом, со стадион, поле сохранилась знаменитая тиходонская степь, как в музее краеведения за пыльным стеклом, только без чучел дрофы, волка, кабана, а живые звери и птицы здесь не водились, потому что грохочущие «изделия» за десятки лет обильно насытили почву и траву окислами свинца.

— Если так, то шум поднимется, — продолжал опер, не придавая значения молчанию майора. — Директор у нас крутой…

Здесь, за забором, единолично правил генеральный директор. Он карал и миловал, выделял квартиры или передвигал в конец очереди, распределял автомобили и загранпоездки, устанавливал персональные оклады или увольнял без выходного пособия. И хотя сам генеральный, естественно, не мог вникать в мелкие детали своего хозяйства, дела это не меняло, ибо решения принимались от его имени, ему же обжаловались и его же заключение становилось окончательным. И выходило, что и новые дома, и фонды на автомобили, и пансионаты принадлежали ему и ему же принадлежали десять тысяч винтиков отлаженной хозяйственной машины, которые в последнее время модно стало называть человеческим фактором.

И милиция наверняка тоже у него под пятой, потому что квартиру и все другие жизненные блага вот этому озабоченному оперу выделяет именно он, а не далекое МВД.

— У тебя квартира есть?

Сопровождающий не удивился неожиданному вопросу, похоже, он вообще ничему не удивлялся.

— Ага, в прошлом году получил. Как раз в центре дом сдавали…

— Значит, хорошо живете с начальством?

— Как же иначе? У вас ведь тоже так.

«Пожалуй, — подумал Сергеев. — Хотя и не столь наглядно. Здесь вся власть в одном кулаке, не сманеврируешь».

Отдел находился в новом, отдельно стоящем здании из белого кирпича. Внутри просторно, хорошая мебель, кабинеты отделаны полированными панелями.

Как правило, свои вопросы Сергеев решал с начальником уголовного розыска. На этот раз худой, чернявый, похожий на грача капитан провел его к начальнику райотдела. Рыхловатый рыжий мужчина лет сорока пяти внимательно выслушал легенду: из авторембазы УВД похищены дефицитные запчасти, следы ведут на «Прибор».