Взлет и падение третьего рейха (Том 2) - Уильям Ширер

Таблица, которую д-р Рашер приложил к своему отчету, составлена на основе шести "фатальных случаев" и отражает температуру воды, температуру тела при извлечении из воды, температуру тела в момент смерти, продолжительность пребывания в воде и время, прошедшее до наступления смерти. Самый крепкий человек оказался способен пробыть в ледяной воде в течение 100 минут, самый слабый - в течение 53.

Вальтер Нефф, лагерный узник, служивший санитаром при д-ре Рашере, дал показания на "Процессе врачей", в которых непрофессионально описал один из опытов по переохлаждению человека в ледяной воде:

"Это был самый худший из всех экспериментов, которые когда-либо проводились. Из тюремного барака привели двух русских офицеров. Рашер приказал раздеть их и сунуть в чан с ледяной водой. Хотя обычно испытуемые теряли сознание уже через шестьдесят минут, однако оба русских находились в полном сознании и по прошествии двух с половиной часов. Все просьбы к Рашеру усыпить их были тщетны. Примерно к концу третьего часа один из русских сказал другому: "Товарищ, скажи офицеру, чтобы пристрелил нас". Другой ответил, что он не ждет пощады "от этой фашистской собаки". Оба пожали друг другу руки со словами "Прощай, товарищ"... Эти слова были переведены Рашеру молодым поляком, хотя и в несколько иной форме. Рашер вышел в свой кабинет. Молодой поляк хотел было тут же усыпить Хлороформом двух мучеников, но Рашер вскоре вернулся и, выхватив пистолет, пригрозил нам... Опыт продолжался не менее пяти часов, прежде чем наступила смерть".

Номинальным руководителем первых экспериментов в ледяной воде был некий д-р Хольцлехнер, профессор медицины Кильского университета. Ему помогал некий д-р Финке. Проработав с Рашером пару месяцев, они пришли к выводу, что возможности экспериментов исчерпаны. После этого три врача написали совершенно секретный отчет на 32 страницах под названием "Эксперименты по замораживанию человека" и направили его в штаб ВВС. По их же инициативе 26 и 27 октября 1942 года в Нюрнберге была созвана конференция немецких ученых для обсуждения результатов их исследований. Обсуждались медицинские аспекты чрезвычайных происшествий в открытом море и в зимних условиях. Из представленных на "Процессе врачей" свидетельских показаний следует, что на конференции присутствовало 95 немецких ученых, включая наиболее известных медиков. И хотя не оставалось сомнений в том, что три врача в ходе экспериментов умышленно довели до смерти большое число людей, им не было задано ни одного вопроса на этот счет и соответственно не прозвучал ни один протест.

Профессор Хольцлехнер {Возможно, профессор Хольцлехнер испытывал угрызения совести. Арестованный англичанами, он покончил с собой после первого допроса. - Прим. авт.} и д-р Финке отошли к этому времени от экспериментов, но д-р Рашер упрямо продолжал их в одиночку с октября 1942-го по май следующего года. Помимо прочего он хотел провести эксперименты, названные им как "сухое замораживание". Гиммлеру он писал:

"Аушвиц больше подходит для проведения подобных испытаний, чем Дахау, так как климат в Аушвице несколько холоднее, а также потому, что в этом лагере опыты будут меньше привлекать внимания ввиду его большей площади (испытуемые громко кричат при замораживании)".

По какой-то причине перенести опыты в Освенцим не удалось, поэтому д-р Рашер продолжил свои исследования в Дахау, уповая на настоящую зимнюю погоду.

"Слава богу, у нас в Дахау вновь наступили сильные холода, - писал он Гиммлеру ранней весной 1943 года. - Некоторые испытуемые находились на открытом воздухе по 14 часов при наружной температуре 21 градус по Фаренгейту (-6,1 по Цельсию), при этом температура тела опускалась до 77 градусов по Фаренгейту (-25 по Цельсию) и наблюдалось обморожение конечностей..."

На "Процессе врачей" свидетель Нефф дал также непрофессиональное описание "экспериментов по сухому замораживанию" проводившихся его шефом:

"Однажды вечером полностью раздетого заключенного вывели из барака и положили на носилки. Его прикрыли простыней, и каждый час выливали на него ведро холодной воды. Так продолжалось до утра. При этом регулярно измерялась температура.

Позднее д-р Рашер заявил, что было ошибкой накрывать испытуемого простыней, а затем поливать водой... В будущем лиц, подвергающихся опытам, накрывать не следует. Следующий эксперимент проводился над десятью заключенными, которых выводили наружу по очереди также обнаженными".

По мере того как люди замерзали, д-р Рашер или его ассистент регистрировали температуру, работу сердца, дыхание и т. п. Тишину ночи часто нарушали душераздирающие крики мучеников.

"Первоначально, - объяснял Нефф суду, - Рашер запрещал проводить испытания под анестезией. Но испытуемые поднимали такой крик, что продолжать опыты без обезболивания Рашер уже не мог..."

Испытуемых оставляли умирать, по словам Гиммлера, "как они того и заслуживали", в чанах с ледяной водой или на промерзлой земле обнаженными вне бараков. Тех, кто выживал, быстро уничтожали. Но доблестных немецких летчиков и моряков, ради пользы которых проводились "эксперименты", необходимо было спасти после того, как они делали вынужденную посадку в ледяных водах Северного Ледовитого океана или приземлялись на скованных морозом просторах Заполярной Норвегии, Финляндии или Северной России. И несравненный д-р Рашер приступил в Дахау к "экспериментам по отогреву" над людьми, ставшими подопытными кроликами. Он желал знать, каков наилучший метод отогрева замерзшего человека и каковы, соответственно, возможности по спасению его жизни.

Генрих Гиммлер немедля выдал корпусу без устали работавших под его началом ученых рекомендации "практических решений". Он предложил Рашеру испытать способ отогрева "животным теплом", однако доктор поначалу не придал большого значения этой идее. "Отогрев животным теплом, будь то тело животного или женщины, слишком медленный процесс", - писал он шефу СС. Однако Гиммлер продолжал настойчиво убеждать его:

"Меня чрезвычайно интересуют эксперименты с животным теплом. Лично я убежден, что такие эксперименты дадут наилучшие и наиболее надежные результаты".

Несмотря на свой скептицизм, д-р Рашер был не из тех, кто отважился бы игнорировать предложение, исходящее от главаря СС. Он просто приступил к серии наиболее абсурдных из всех когда-либо проводившихся "экспериментов", фиксируя их для грядущих поколений во всех отталкивающих подробностях. Из женского концлагеря Равенсбрюк ему в Дахау направили четырех заключенных женщин. Однако привлечение к опытам одной из них (все они проходили как проститутки) смущало доктора, и он решил доложить об этом начальству:

"Одна из поступивших женщин обладает ярко выраженными нордическими расовыми чертами... Я спросил девушку, почему она добровольно пошла работать в публичный дом, на что она ответила: "Чтобы выбраться из концлагеря". Когда я возразил, что стыдно быть продажной женщиной, она без смущения ответила: "Лучше уж полгода в публичном доме, чем полгода в концлагере".

Мое расовое сознание кипит гневом при мысли о том, что придется выставлять обнаженной перед расово неполноценными элементами из концентрационного лагеря девушку, которая внешне являет собой чистейший образец нордической расы... В силу изложенного я отказываюсь использовать эту девушку для моих экспериментов".

Однако он использовал других, чьи волосы были менее белокуры, а глаза не такие голубые. Итоги опытов были должным образом изложены Гиммлеру в докладе от 12 февраля 1942 года, помеченном грифом "Секретно".

"Испытуемые были охлаждены известным способом - в одежде или без нее в холодной воде при различной температуре... Изъятие из воды проводилось при достижении ректальной температуры 86 градусов по Фаренгейту (30 градусов по Цельсию). В восьми случаях испытуемых помещали между двумя обнаженными женщинами на широкой кровати. При этом женщины получили указание прижаться к охлажденному человеку как можно плотнее. Затем всех троих накрывали одеялами.

Придя в сознание, испытуемые больше не теряли его. Они быстро осознавали, что с ними происходит, и плотно прижимались к обнаженным телам женщин. Повышение температуры при этом происходило примерно с той же скоростью, что и у испытуемых, которых отогревали укутыванием в одеяла. Исключение составили четверо испытуемых, которые совершили половой акт, когда температура тела колебалась от 86 до 89,5 градуса по Фаренгейту (от 30 до 33 градусов по Цельсию). У этих лиц очень быстро повышалась температура, что можно сравнить лишь с эффектом горячей ванны".

К своему удивлению, д-р Рашер обнаружил, что одна женщина отогревала замерзшего человека быстрее, чем две.

"Я отношу это за счет того, что при отогреве одной женщиной отсутствует внутреннее торможение и женщина прижимается более плотно к охлажденному. В этом случае возвращение полного сознания также происходило значительно быстрее. Лишь в одном случае отмечено, что испытуемый не пришел в сознание и температура его тела повысилась незначительно. Он скончался при симптомах кровоизлияния в мозг, что и было позднее подтверждено вскрытием".