Река меж зеленых холмов - Евгений Валерьевич Лотош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, наверное, – Карина высморкалась в подол своей безрукавки. – Прости, что заставила волноваться. Дурран, ты представляешь, здесь врачи-акушеры с завязанными глазами работают! Неприлично, понимаете ли, постороннему мужчине видеть женщину голой! Щупать можно, если для дела, а видеть – ни-ни.
– Во многих местах постороннего мужчину, коснувшегося женщины, просто убивают на месте, – пожал плечами Дурран. – А слова «акушер» не слышали никогда. Повитухи попадаются, а вот врачей практически нет. Шуштана – большой богатый город, здесь врачи есть, а нравы те же, что и везде. Но ты – Кисаки, ты можешь приказать, чтобы все изменилось.
– Приказать… – горько усмехнулась Карина. – Чтобы в деревне появился нормальный врач, его нужно обучить. А обучение хотя бы до уровня парамедика – три года как минимум. И где его учить, если на весь Сураграш нет ни одного медицинского вуза? А еще врачу следует платить за визит, либо же его должны содержать община или государство – и как это делать, если многие люди вообще никогда денег в руках не держали, да и у правительства денег почти нет? Десять лет как минимум потребуется, чтобы хоть какую-то систему здравоохранения построить, а скорее двадцать или тридцать. И сколько еще вот таких женщин умрут до того? Не трави душу, Дурран. Касим! – она обернулась.
Из темноты вынырнул мальчуган и с любопытством уставился на Дуррана. Тот направил луч фонаря ему в лицо, хмыкнул и опустил к земле.
– Касим, нижайше благодарю тебя за помощь, – сказала ему Карина. – Беги домой, поздно уже. Почти полночь. Передай отцу, что сан Шаттах заглянет к нему в лавку завтра, как позволит время.
– Да, момбацу сама Карина! – с готовностью кивнул мальчишка. – Приятного отдыха, момбацу сама Карина!
И он исчез в темноте.
– Пойдем, – тихо сказала Карина. – Да, и напомни мне завтра, чтобы я не забыла заплатить врачу за вызов.
13.07.858/2. Четыре Княжества, город Каменный Остров
– Я понравилась тебе, господин? – тихо промурлыкала шлюха ему в ухо, прижимаясь грудью. – Хочешь еще?
Блистательный господин Аккан Варумона пребывал в нирване. Он не помнил, когда в последний раз секс доставлял ему такое удовольствие. Новая девка изначально показалась ему какой-то неказистой – толстовата и старовата на его вкус, и при первом взгляде на ее фотографию он даже подумал, что вербовщик в Крестоцине теряет хватку. Он вообще предпочитал хрупких нежных девушек не старше шестнадцати-семнадцати лет. Сказать по правде, он предпочитал девушек даже более нежного возраста, но по варварскому уголовному кодексу ЧК такие забавы проходили как совращение несовершеннолетних и грозили в случае чего добавить к тюремному сроку полновесных десять лет и очень неприятные отношения в тюрьме. Не то чтобы он боялся загреметь за решетку при покровителях, о которых имел достаточно смутное представление, но которых полагал полубогами, но все-таки предпочитал перестраховываться. Все-таки он иностранец в чужой стране, и если его нынешним хозяевам по какой-то причине захочется его сдать… Сейчас же несмотря на не самый лучший внешний вид девки сутенер лениво раздумывал, как бы похитрее обставить ее работу. С такими способностями, разумеется, на улицу ее выталкивать не стоит. Штучная работа по хорошим клиентам, по цене, в пять раз выше обычной, да. И, разумеется, его она станет обслуживать каждый день.
– Так я понравилась тебе, господин Аккан? – снова шепнула проститутка, слегка укусив его за ухо. – Может, пора обсудить мое жалование? Или ты намерен платить мне сдельно за каждого клиента?
Блаженство блаженством, а работа своим чередом. Пора объяснить пустоголовой дуре, куда она попала и где ее место.
Сутенер поерзал, отодвигаясь от проститутки, и отпихнул ее в сторону. Он спустил ноги с кровати, широко и со вкусом потянулся и принялся одеваться. Молча – пусть она слегка помучается от недоумения.
– Ну так что? – в конце концов не выдержала девка. – Господин Аккан, ты все еще думаешь? – В ее голосе явно звучали тревожные нотки.
– На будущее запомни, – лениво проговорил сутенер, застегивая рубашку. – Вопросов ты мне не задаешь. Все, что тебе нужно знать, я скажу, а больше тебе беспокоиться не о чем. Ясно?
– Не поняла, – нахмурилась шлюха, приподнимаясь на локте. – Что значит «беспокоиться не о чем»?
Сутенер неторопливо размахнулся и отвесил ей размашистую оплеуху, не столько болезненную, сколько обидную. Начиналась часть, которая нравилась ему едва ли не больше, чем все остальное, вместе взятое.
– Слушай меня, великолепная госпожа Аяма Гайсё, и слушай внимательно, – процедил он сквозь зубы, с удовольствием наблюдая шок и недоумение, проявляющиеся на лице проститутки. – Ты никто и звать тебя никак. Теперь и навсегда твой хозяин – я, а ты просто сука, обслуживающая кобелей по моему приказу. Ты делаешь то, что я тебе говорю, и так, как я тебе говорю. Попробуешь рыпаться – пеняй на себя. Калечить я тебя не стану, ты ценный товар, но есть масса способов наказать тебя, не повреждая снаружи. Например, так…
Он рухнул на кровать, подмял под себя проститутку, придавив телом, и рукой зажал ей нос и рот. Девка слабо забилась под ним, пытаясь его сбросить, но безуспешно. Когда-то в молодости Аккан профессионально занимался борьбой и навыки, равно как и тренированность тела, не утратил до сих пор. Пусть барахтается – быстрее начнет задыхаться. Глаза проститутки медленно вылезали на лоб, она тихо мычала сквозь зажимающую ей лицо руку, и ее движения становились все более и более слабыми.
Выждав с полминуты, Аккан отпустил ее и поднялся с кровати, отряхиваясь. Девка лежала, хватая ртом воздух и поскуливая. Теперь на ее лице непонимание отчетливо мешалось с паническим ужасом. Аккан почувствовал, что возбуждается снова. Хорошо бы трахнуть ее, задушив в процессе, как тогда, в Оканаке… Жаль, что товар не следует портить, а то он бы не раз с удовольствием повторял такое и с приезжими шлюхами.
– Дошло? – с холодным удовлетворением в голосе спросил он. – Или повторить?
– Ты не имеешь права… – прошептала проститутка. – Я в полицию пойду…
Аккан захохотал. Смеялся он долго, со вкусом, почти до слез, хлопая себя кулаком по бедру и повизгивая от удовольствия.
– Дура, – сказал он, отсмеявшись. – Идиотка пустоголовая. В полицию, ты? Ты хоть понимаешь, куда ты попала? Ты знаешь, что в Княжествах проституция – уголовное преступление,
