В начале всех несчастий: (война на Тихом океане, 1904-1905) - Анатолий Уткин

Западные союзники в свете японских побед над силами Чан Кайши отставили идеи «подойти» к Японии с континентальной стороны. Американцы предприняли попытки объединить усилия националистов и коммунистов, но без особого успеха. Светлым пятном здесь, на континенте, было то, что англичане, опираясь на индийские города Имфал и Кохина, широким фронтом вошли в Бирму. Но это была периферия войны. Более значительные операции велись на Филиппинах. Здесь два корпуса 6‑й американской армии генерала Крюгера высадились на острове Лусон 8 января 1945 г. Адмирал Хелси (3‑й флот) помогал с моря, а генерал Уайтхед (5‑я воздушная армия) — с воздуха.

Фельдмаршал Тераучи на этом этапе все более полагался на камикадзе. У японцев уже не было серьезных резервов и генерал Ямасита, руководивший обороной Лусона, вынужден был рассредоточить свои войска (280 тысяч). Все его надежды были связаны с битвой на самом острове. Ямасита разделил свои войска на три части, основной базой сделал северный Лусон, а основной стратегической задачей — прикрытие дороги на Манилу. Стратегической задачей номер один для Макартура было захватить совокупность аэродромов, позднее известных как «база Кларк–филд». Бои отличались исключительной жестокостью, но после недели боев американцы достигли своей цели. Теперь американская авиация могла полностью проявить свою мощь. 20 тысяч японцев в течение месяца держались в Маниле, зверствуя на манер нанкинских событий. В городе погибли 12 тысяч американцев, 16 тысяч японцев и 100 тысяч филиппинцев. В ночь на 22 февраля 1945 г. огромный подземный взрыв потряс город — это было массовое самоубийство 2 тысяч японского гарнизона. Но город был взят 1 марта.

Американская армия подбиралась к Японским островам. Взлетные полосы Марианских островов были лучшей стартовой площадкой наступательных операций. Первый рейд против Токио был осуществлен 24 ноября 1944 г. мощные Б-29 впервые показали японскому населению, что на них движется огромная сила. Высота полета этих бомбардировщиков гарантировала их от японских истребителей и зенитных орудий. В ноябре 1944 г. самым большим налетом был рейд 100 бомбардировщиков Б-29, сбросивших 250 тонн бомб. 15 февраля 1945 г. американские бомбардировщики, базируясь на авианосцах, бомбили собственно Японские острова в первый раз. На следующий день американский парашютный полк высадился на Филиппинах в Коррехидоре. И в тот же день американский десант отплыл из Сайпана на остров Иводзима.

С этого острова взлетали японские истребители–перехватчики, взлетные полосы Иводзимы были гораздо ближе к Токио, чем базы Марианских островов. Американцы знали, что японцы будут сражаться за остров отчаянно, но степени их ярости не смог предусмотреть никто. Они эвакуировали гражданское население и создали сложную оборонительную систему, в основном подземную. Высадка произошла на рассвете 19 февраля. Захват Иводзимы, вулканического происхождения небольшого острова на полпути между Гуамом и Японией, позволил начать массированные бомбардировки главных индустриальных центров Японских островов.

24 февраля 1945 г. пехотинцы достигли вершины вулканической горы Сурибаши и воздвигли американский флаг. Запечатленный на фотографии (самой знаменитой фотографии войны на Тихом океане), этот момент стал основой для памятника Войне на Тихом океане в Вашингтоне. Рузвельт приказал прислать изображенных на фотографии морских пехотинцев в США. Но когда прибыл приказ президента, трое из них уже погибли. Потери же японцев были просто огромны. Из 20 тысяч японцев после битвы в живых остались только 200 человек. Потери американцев — 6 тысяч убитых и 25 тысяч раненых. Но теперь американцы были на прямом пути к основным Японским островам.

9 марта 1945 г. 325 бомбардировщиков на низкой высоте и под прикрытием темноты совершило налет на большой Токио., свою могилу в этом аду нашли 89 тысяч жителей города.

Американское командование постаралось нанести Японии максимальный ущерб массовыми рейдами «Суперкрепостей» с огромным грузом зажигательных бомб, смертельных для деревянных японских городов. Ночью 10 марта 1945 г. 334 бомбардировщика Б-29 сбросили на деревянный Токио огромное число зажигательных бомб. В течение нескольких минут сгорели 267 тысяч домов, температура воздуха в городе заставляла кипеть воду. В огненном смерче погибло от 80 до 100 тысяч человек. Мир еще не видел ничего подобного. Германский военно–морской атташе, не зная, что его сообщения читаются западными союзниками, пишет в Берлин о поразительно эффективных налетах американской авиации. За Токио последовали Осака, Нагоя, Кобе. Война на Тихом океане вступила в свою самую кровопролитную фазу. Выросший до 600 бомбардировщиков ХХ 1 воздушный флот генерала Лимэя начал уничтожать один японский город за другим — Осака, Нагоя, Кобэ, Кавасаки, Йокогама. Было уничтожено более двух миллионов домов и 260 тысяч человек. К июлю 1945 г. 60 японских городов лежали в руинах. Систематические бомбардировки на протяжении двух недель пяти других городов стоили жизни еще 150 тысячам гражданских лиц. В целом на протяжении последних девяти месяцев войны погибло 897 тысяч японцев.

Но и этого было явно недостаточно, имея в виду грандиозную японскую армию на континенте. На Чан Кайши надежды было мало и, как пишет американский историк Уайнберг, ситуация «требовала массового вовлечения в бои с японскими войсками в Маньчжурии Красной армии… Призванный руководить союзным вторжением генерал Макартур постоянно подчеркивал в Вашингтоне существенную необходимость крупномасштабных операций Красной армии в Маньчжурии». Имелось в виду, что, нанеся поражение японцам в Китае, Советская армия лишит окруженных японцев всякого шанса на успешное сопротивление, на создание тыла, на глубину обороны.

Именно в это время американские военные в очередной раз просчитывали возможные потери в ходе завершения войны с Японией. Всеобщим было мнение, что операции будут исключительно кровопролитными. Военные планировщики полагали, что даже с участием СССР война на Тихом океане будет длиться не менее восемнадцати месяцев. Без помощи же СССР война «может длиться бесконечно с неприемлемыми потерями». Рузвельт уже предполагал, что атомная бомба будет применена против японцев примерно в августе текущего года. Тем не менее он не ослаблял усилий в деле привлечения к войне на Дальнем Востоке СССР. С одной стороны, никто в руководстве США не знал подлинной эффективности атомного оружия, с другой — ему в это время обещали создание не более двух бомб в 1945 г.

В кармане Рузвельта лежала рекомендация Объединенного комитета начальников штабов: «Участие России в максимально приближенные сроки, которые позволяют ей ее наступательные возможности, крайне желательно». Высшее военное командование США довело до сведения Рузвельта в январе 1945 г., что «необходимо обеспечить всю возможную помощь нашим операциям на Тихом океане». Оно видело следующие выгоды от вступления СССР в войну: разгром Квантунской армии, уничтожение континентального плацдарма Японии, уничтожение всех видов сообщения между азиатским материком и японским архипелагом, бомбардировки Японии с советских аэродромов на Дальнем Востоке. Главное: устрашающие калькуляции о миллионных потерях американских войск уйдут в область предания. Возможно, что Рузвельт в эти дни и часы помнил и совет У. Буллита, данный в 1943 г.: завязанность Советского Союза на Дальнем Востоке обеспечит реализацию американских планов на противоположном конце земного шара — в Европе.

В свете всего вышесказанного Рузвельт не видел трудностей в возвращении в будущем Советскому Союзу южной части Сахалина и Курильских островов. Что касается незамерзающего порта, то этот вопрос они вдвоем со Сталиным уже обсуждали в Тегеране, и президент остался при прежнем мнении: Россия должна получить южный порт в окончании Южно — Маньчжурской железной дороги путем прямой аренды порта у китайского правительства, либо за счет превращения Дайрена (Дальнего) в международный открытый порт. Рузвельт хотел, чтобы передача Китайской восточной железной дороги в аренду Советскому Союзу осуществлялась правительством Чан Кайши. Но Рузвельт сам признал, что начать переговоры с Чан Кайши означало бы оповестить через двадцать четыре часа весь мир о намерениях СССР вступить в войну. Сталин выразил согласие провести переговоры с китайцами после того, как на Дальнем Востоке будет сосредоточено не менее двадцати пяти дивизий. Он хотел, чтобы советские условия вступления в войну были письменно поддержаны Рузвельтом и Черчиллем. Рузвельт ответил согласием.

10 февраля 1945 г. было условлено, что СССР вступит в войну против Японии через два–три месяца после завершения боевых действий в Европе. Три великие державы антигитлеровской коалиции признали независимость Монголии, необходимость возврата Советскому Союзу Южного Сахалина, интернационализацию Дайрена — с признанием советских интересов в нем, передачу Советскому Союзу в аренду военно–морской базы в Порт — Артуре, создание совместной советско–китайской компании по эксплуатации восточнокитайских и южноманьчжурских железных дорог. Был специально оговорен суверенитет Китая в Маньчжурии, особо указано на правомочность передачи Курильских островов СССР. Биограф Рузвельта Дж. М. Бернс пишет, что «русские не запрашивали в Ялте того, чего их собственная мощь в Азии не позволяла бы им получить собственными усилиями». И Рузвельт тоже полагал, что требования СССР умеренны. Казалось, все шло к намеченной президентом черте: СССР поможет Америке утвердиться в Японии, а Китай, после поражения Японии, вырастет как самая мощная региональная сила в Азии.