"Взлет и падение Третьего рейха" - Уильям Ширер

Последовал приказ отменить плебисцит, о чем оба господина уведомили Шушнига в десять утра, добавив при этом, что Гитлер просто взбешен. Просовещавшись несколько часов с президентом Микласом, министрами и доктором Скублом, Шушниг согласился отменить плебисцит. Шеф полиции сообщил, что на полицию, в которой нацисты снова заняли многие командные должности, правительству рассчитывать не следует. В то же время Шушниг полагал, что армия и милиция Патриотического фронта (официальной авторитарной партии) будут драться. В этот критический момент он решил (в воспоминаниях он пишет, что вообще-то давно так решил), что не будет оказывать сопротивление Гитлеру, если это повлечет пролитие немецкой крови. Гитлер был готов пролить кровь, Шушнига же бросало в дрожь при мысли об этом.

В два часа пополудни он вызвал Зейсс-Инкварта и сообщил ему, что отменил плебисцит. Воспитанный предатель тут же бросился к телефону и позвонил в Берлин Герингу. Но по немецкой схеме зажатый в угол противник, пойдя на одну уступку, должен немедленно сделать и другую. Гитлер и Геринг стали поднимать ставки. Сохранилась поминутная запись того, как это делалось, запись всех угроз и обманов. Запись эту, как бы иронично это ни звучало, вел личный "исследовательский институт" Геринга. Им были записаны двадцать семь телефонных разговоров фельдмаршала начиная с 2. 45 утра 11 марта. Эти документы были обнаружены после войны в министерстве авиации Германии. Из них хорошо видно, как за несколько часов телефонных переговоров между Берлином и Веной была решена судьба Австрии.

Впервые Зейсс-Инкварт позвонил фельдмаршалу в 2. 45 утра. Геринг сказал ему, что отмены плебисцита недостаточно, что после совещания с Гитлером он перезвонит. Он сделал это в 3. 05. Шушниг, заявил он, должен уйти в отставку, а на его место в течение двух часов должен быть назначен Зейсс-Инкварт. Геринг велел также Зейсс-Инкварту "послать телеграмму фюреру в соответствии с договоренностью". Это первое упоминание о телеграмме, о которой в течение последующих нескольких часов будут вспоминать не раз и на основании которой Гитлер состряпал ложь, оправдывающую агрессию против Австрии в глазах немцев и всего мира.

Вильгельм Кепплер, специальный агент Гитлера в Австрии, прибыл вечером из Берлина, чтобы заняться делами Папена в его отсутствие. Он передал Зейсс-Инкварту текст телеграммы, которую тот должен был отправить фюреру. В ней содержалась просьба ввести в страну германские войска для ликвидации беспорядков. В Нюрнберге Зейсс-Инкварт заявил, что отказался посылать такую телеграмму, поскольку никаких беспорядков не происходило. Кепплер, настаивая на том, что это сделать необходимо, поспешил в австрийскую канцелярию, где обнаглел настолько, что занял кабинет рядом с кабинетами Зейсс-Инкварта и Глайзе-Хорстенау. Непонятно, как допустил Шушниг, чтобы эти проходимцы и предатели в столь критический момент обосновались в резиденции австрийского правительства, однако он это допустил. Позднее он вспоминал, что канцелярия походила на "растревоженный улей": Зейсс-Инкварт и Глайзе-Хорстенау обосновались в углу со своим "двором", куда то и дело "приходили личности странного вида". Вероятно, вежливому, но подавленному канцлеру просто не пришло в голову выкинуть их вон. Он решил уступить давлению со стороны Гитлера и подать в отставку. Посоветовавшись с Зейсс-Инквартом, позвонил по телефону Муссолини, но дуче не оказалось на месте и он отменил звонок. Просить Муссолини о помощи, решил он, "значит, терять время". Даже давний защитник Австрии предал ее в трудную минуту. Через несколько минут, когда Шушниг пытался уговорить президента Микласа принять его отставку, из министерства иностранных дел пришло сообщение: "Итальянское правительство заявляет, что при сложившихся обстоятельствах оно не сможет дать совета, если к нему за таковым обратятся".

Президент Вильгельм Миклас не был великим человеком, но он был человеком прямым и упрямым. Он неохотно принял отставку Шушнига, а назначить Зейсс-Инкварта его преемником и вовсе отказался. "Это совершенно немыслимо, — заявил он. — Они не смогут нас заставить". И он приказал Шушнигу передать немцам, что их ультиматум не принят.

Зейсс-Инкварт сообщил об этом Герингу в 5. 30 утра.

Зейсс-Инкварт: Президент принял отставку Шушнига… Я предложил возложить обязанности канцлера на меня… но он предпочитает человека типа Эндера…

Геринг: Так не пойдет! Ни в коем случае! Президенту нужно немедленно сказать, что он должен передать полномочия федерального канцлера вам и одобрить предложенный состав кабинета.

В этом месте разговор ненадолго прервался. Зейсс-Инкварт позвал к телефону доктора Мюльмана, ничем не примечательного австрийского нациста (Шушниг видел его издалека в Берхтесгадене), однако личного друга Геринга.

Мюльман: Президент никак не соглашается. Мы, трое национал-социалистов, хотели поговорить с ним лично… Он просто не пустил нас. Судя по всему, сдаваться он не собирается.

Геринг: Дайте мне Зейсса. Зейссу-Инкварту: Запомните, вы вместе с генерал-лейтенантом Муффом (германский военный атташе) немедленно пойдете к президенту и скажете ему, что если он не примет поставленные условия, то войска, которые уже направляются к границе, этой ночью перейдут ее по всей протяженности и Австрия перестанет существовать… Скажите ему, что шутить не время. Положение таково, что этой ночью начнется вторжение в Австрию со всех сторон. Оно прекратится и войска останутся по эту сторону границы только в том случае, если к 7. 30 мы получим сообщение, что вам передана власть федерального канцлера… Потом обратитесь к национал-социалистам страны. Они уже должны быть на улицах. Запомните, сообщение должно поступить не позднее 7. 30. Если Миклас не понял этого за четыре часа, мы заставим его понять все за четыре минуты.

Но президент не сдавался. В 6. 30 Геринг снова разговаривал по телефону с Кепплером и Зейсс-Инквартом. Оба сообщали, что президент Миклас не желает их слушать.

Геринг: Что ж, тогда Зейсс-Инкварту придется его просто уволить! Пойдите к нему и прямо заявите, что Зейсс-Инкварт поднимет гвардию национал-социалистов, а я через пять минут отдам войскам приказ войти в страну.

После этого приказа генерал Муфф и Кепплер предъявили президенту второй военный ультиматум: если он не подчинится требованиям до 7. 30, то германские войска войдут в Австрию. "Я заявил этим господам, — рассказывал потом Миклас, — что отклоняю их ультиматум… что Австрия сама выберет главу своего правительства".

К этому времени австрийские нацисты уже хозяйничали на улицах и в канцелярии. В тот вечер, около шести часов, я возвращался из больницы, где моя жена боролась за жизнь после трудных родов, которые в конце концов закончились кесаревым сечением. Я вышел из метро на Карлсплац и оказался в истерически настроенной, вопящей толпе нацистов, которая направлялась в сторону центра. Такие озверелые лица я уже видел раньше — на партийных сборищах в Нюрнберге. Нацисты кричали: "Зиг хайль! Зиг хайль! Хайль Гитлер! Повесим Шушнига! " А полицейские, которые всего несколько часов назад на моих глазах без труда разогнали небольшую толпу нацистов, теперь стояли в стороне и усмехались.

Шушниг слышал угрозы толпы, и они на него подействовали.

Он поспешил к президенту, чтобы поговорить с ним в последний раз, но

"… президент Миклас был непреклонен. Он не хотел назначать нациста на пост австрийского канцлера. Когда я стал настаивать на назначении на этот пост Зейсс-Инкварта, он опять воскликнул:

"Вы все предали меня! Все! " Но я не видел, кого можно было бы назначить, кроме Зейсс-Инкварта. Мне оставалось только поверить всем тем обещаниям, которые он мне дал, поверить ему как истинному христианину и честному человеку".

До самого конца Шушниг оставался в плену иллюзий. Бывший канцлер предложил выступить с речью по радио, чтобы объяснить, почему он уходит в отставку. Он утверждает, что президент Миклас согласился, хотя позднее президент опроверг это. Это было самое волнующее выступление из всех, которые я когда-либо слышал.

Микрофон был установлен всего в пяти шагах от того места, где нацисты застрелили Дольфуса.

"… Сегодня германское правительство, — говорил Шушниг, — вручило президенту Микласу ультиматум. В течение короткого времени он должен назначить на пост канцлера человека, которого назовет германское правительство… в противном случае германские войска войдут в Австрию.

Я говорю всему миру, что сообщения, распространяемые в Германии о беспорядках в рабочих кварталах, о проливаемых потоках крови, о неспособности австрийского правительства контролировать положение являются ложью от начала до конца. Президент Миклас просил меня сказать народу Австрии, что мы подчиняемся силе, что даже в такой тяжелый час мы не хотим кровопролития. Мы решили дать войскам приказ не оказывать сопротивления {В своих послевоенных показаниях, на которые мы уже ссылались, Миклас отрицал, что говорил Шушнигу что-либо в этом роде. Он отрицал также, что дал согласие на выступление Шушнига по радио. Оспаривая бывшего канцлера, уверявшего, что президент не был готов противостоять силе, Миклас заявлял, будто сказал Шушнигу: "Дела еще не так плохи, чтобы капитулировать". Он только что отклонил второй немецкий ультиматум. Он был тверд. Однако выступление Шушнига подорвало его позицию. Как мы увидим дальше, упрямый президент продержался еще несколько часов, прежде чем сдаться. 13 марта он отказался подписать закон об аншлюсе, который означал конец существования Австрии как независимого государства, о чем возвестил Зейсс-Инкварт. Миклас хоть и передал дела нацистскому канцлеру, поскольку его лишили возможности выполнять свои обязанности, но постоянно напоминал, что официально никогда не подавал в отставку. "Это было бы трусостью", — говорил он потом на суде в Вене. Это, однако, не помешало Зейсс-Инкварту 13 марта официально объявить, что "президент по просьбе канцлера покинул свой пост", передав дела. — Прим. авт. }.