Мифология. Фантастические истории о сотворении мира, деяниях богов и героев - Имре Тренчени-Вальдапфель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вергилий в «Энеиде» также дает почувствовать присутствие духов — защитников края, genius loci, в тех местах Лация, где Эней высадился на берег. А царь Латин принимает пришельцев во дворце своего божественного предка, сына Сатурна Пика. Постоянное украшение домов римских патрициев составляли восковые изображения (маски) умерших предков семьи — imagines. Вергилий относит к далекому прошлому эти атрибуты родового культа, описывая статуи предков в доме царя Латина. Изображения тех богов, которых встретил Эней, дают нам ясное представление по крайней мере о том, кого считали древними богами Италии во времена Вергилия — в период, когда в сильной степени проявлялся интерес к религиозным памятникам Рима с практической точки зрения проведения религиозной реформы. Наряду с изображением Сатурна и Януса — первое место которых в истории религии Рима теперь уже не может нас удивить — здесь занимал свое место отец Сабин, который делил свои функции с Сатурном, поскольку, согласно Вергилию, он первым посадил виноград, а потому его изображали с виноградным ножом в руке. Был там и Пик, известный царь, укротитель лошадей, которого Кирка превратила в дятла. Из других источников известно, что Сабин, или Сабус (Sabus), почитался в качестве предка сабинян. В нем они видели сына самого главного их бога — Семо Санкуса (Semo Sancus), отождествлявшегося с Геркулесом. Пика сам Вергилий называет отцом Фавна, дедом царя Латина, а в качестве его атрибутов упоминает кривой рожок — lituus, короткий плащ, трабею (trabea) и круглый щит — ancile. О превращении Пика подробно говорит Овидий, помещая италийское сказание, в котором образ Кирки, во всяком случае, является образом греческого мифа, уже локализованным в Италии, большей частью среди греческих мифов о превращениях (metamorphoses). Дятел (picus) нашел место и в сказании об основании города Рима в качестве священной птицы бога Марса, которая вместе с известной уже нам волчицей принимает участие в выкармливании брошенных близнецов — Ромула и Рема.
Исторические наслоения италийской религиозности мастерски изображены в «Энеиде». Описание обстановки, окружающей старого царя, второго древнего поселения является своего рода историко-религиозным фактором. Сам царь Эвандр по происхождению грек из Аркадии, а его мать Кармента выступает как своеобразный италийский вариант музы. Праздник, который италийцы справляют во время прибытия Энея, находит свое этиологическое воплощение в италийском приключении Геркулеса — убийстве им жившего в пещере людоеда-гиганта Кака. В глазах Эвандра миф о Сатурне, бежавшем от Юпитера в Италию, свидетельствует о золотом веке Италии: Эвандр, рассказывая по примеру Нестора о героических подвигах своей минувшей юности, упоминает о царе Геруле, которого он победил и отправил в Тартар, хотя его божественная мать Ферония, в образе которой мы можем узнать Мать-Землю, трижды возвращала Герулу жизнь.
Древнеиталийским божеством является и предок самого главного италийского врага Энея — Турна. Это Пилумн. В генеалогии Турна находит свое продолжение на италийской земле хорошо известный греческий миф, который уже приобрел местный италийский колорит. Согласно этому мифу, Даная попала в своем ларе в землю Италии, вместе с Пилумном она основала город Ардею и благодаря браку с италийским богом стала прародительницей Турна. В римской мифологии, придерживающейся прежде всего исторической точки зрения, это генеалогическое предание, указывающее на аргосское происхождение семьи Турна, служило для того, чтобы в противоборстве Турна и Энея показать старую греко-троянскую вражду. Таким образом, по сути дела, Троянская война переносилась в счастливую Италию Сатурна.
Все же в римских мифологических преданиях, сформировавшихся под влиянием религии, римская история, непосредственно связанная с греческим мифом о Троянской войне, являлась историей не только ряда кровопролитных войн, но и историей постепенного развития религиозных институтов. До сформирования гегемонии Рима на общее происхождение латинов, организованных в самостоятельные племена, указывал справлявшийся каждую весну союзнический праздник — Feriae Latinae. Праздничная жертва совершалась в храме Юпитера Лациариса (Juppiter Latiaris) на холме Альбана. Это место торжеств сохранилось и после того, как ведущая роль у города Альба-Лонга была отнята более молодым Римом, основанным внуком царя Нумитора, изгнанного из Альбы-Лонги по традиционному исчислению в 753 году до н. э.
Священным действием считалось и самое основание города, а первые установления в Риме богослужения в собственном смысле этого слова предание возводило к основателю Рима Ромулу. Он якобы установил порядок богослужения по образцу города Альбы и только в культе Геркулеса принял греческий обряд, введенный Эвандром. Ромул построил также первый в Риме храм в честь Юпитера Феретрия (Juppiter Feretrius) в память о победе, одержанной над царем цецинов Акром. Этимология предания связывает это дополнительное имя Юпитера со следующим обстоятельством: будто бы на носилках (по-латыни feretra) принесли к старому дубу, стоявшему некогда на месте храма, доспехи, снятые с убитого вождя врагов, — так называемые spolia opima. Воле богов также приписывалось то, что действия Ромула, подавшего пример потомкам, не остались без подражания и не были забыты. В истории Рима было еще два случая, когда доспехи, снятые с вражеского вождя — spolia opima, — были помещены в храме Юпитера Феретрия: в 428 году до н. э. А. Корнелий Косс принес сюда вооружение побежденного царя города Вейи, Толумния, а в 222 году до н. э. М. Клавдий Марцелл — вооружение царя инсубров Виридомара.
К временам Ромула предание относит также культ Юпитера Статора (Juppiter Stator), бога, останавливающего отступающих. Когда из-за предательства преступной девы Тарпеи сабиняне ворвались в римскую крепость, а римляне, потеряв голову вследствие успеха врага, отступили, Ромул перед Палатином обратился к богу с мольбой: «Ты, отец богов и людей, удали отсюда врага; освободи римлян от страха перед ними и останови их позорное бегство. Я же даю обет, что на этом месте воздвигну и посвящу тебе храм как Юпитеру Статору, чтобы он напоминал потомкам
