Масонство, культура и русская история. Историко-критические очерки - Виктор Острецов

14.         Толстой И. И., граф. Дневники 1906 — 1916.

Комментарии к источникам V-ой главы

I. Белецкий С.П. Допрос С.П. Белецкого 12 мая 1917 года. — Падение Царского Режима. Л. 1925, т. Ш., с.333-334.

Бывший товарищ министра внутренних дел Степан Петрович Белецкий показывал на допросе в Чрезвычайной Следственной Комиссии Временного правительства, членами которой были, кстати говоря, почти исключительно масоны же, следующее: «Мне пришлось натолкнуться на схему одной из масонских организаций (в Департаменте полиции — В.0.}, никем не подписанную ...; из этой схемы ясно можно было понять, что будто бы, сдвиг всего настроения в сторону общественности, при председателе совета министров, был обязан тому, что Витге являлся представителем одной из лож, заседавших в Петрограде, что, будто бы отсюда шел даже акт о веротерпимости 17 апреля 1904 года, (на самом деле 1905 года — В. О.), акт о веротерпимости! Будто бы преосвященный Антоний, который в то время был митрополитом и сторонником освободительных идей Витте, также принадлежал к этой ложе.(...) Курлов хотел указать..., что и Столыпин принадлежал к одной из масонских организаций».

Все эти и другие многочисленные сведения по масонству сообщались, говорит далее Белецкий, Государю. В то же время, сам великий князь — вероятно, имеется в виду Николай Михайлович — сообщил Белецкому о том, что «в среде офицерского состава гвардейских частей петроградского гарнизона имеются масонские ложи». Несомненно, сам великий князь, масон, знал об этом из первых рук. В связи с этим сообщением необходимо обратить внимание на то, что именно в этой среде гвардейских офицеров проходил воинскую службу и Николай II, будучи наследником престола. Масонство в гвардии шло со времен едва ли не Петра III, а Александр I и сам поощрял в первые годы царствования существование масонских лож в этой среде ...

Любопытно, что следователи всячески мешали Белецкому давать показания по масонской теме. Чувствуя это, Белецкий в конце концов и стал менее словоохотлив в показаниях на эту тему, более осторожен и стал всячески «сглаживать» острые углы. Отсюда это его «будто бы», и далее он говорит из тех же соображений «сглаживания», что под видом масонских лож в департаменте полиции часто принимались обыкновенные оккультные кружки. Конечно, никаких оккультных кружков вне масонства не существовало ни тогда, ни, кстати, теперь. Сообщение о масонстве Витте, Столыпина, митрополита Антония Вадковского подтверждается и другими данными. Об этом много писали и правые органы печати, а иногда и левые.

Откровения Белецкого относительно масонства дорого ему стоили: в отличии от других сотрудников министерства внутренних дел и Департамента полиции Степан Петрович Белецкий был расстрелян. Это произошло в Москве, 5 сентября 1918 года, в Петровском парке. Вместе с ним в этой партии осужденных были расстреляны и прот. Иоанн Восторгов, и известный автор работ по исследованию иудаизма Лютостанский со своим братом, и такие замечательные люди, как министр внутренних дел Н.А. Маклаков, А.Н. Хвостов, бывший также некоторое время министром внутренних дел, бывший министр юстиции Иван Григорьевич Щегловитов, — последний председатель Государственного совета ... Новая, еврейско-большевистская власть проявила чисто ассиро-вавилонскую, по выражению Г. Михайловского, жестокость и мстительность, не забыв, впрочем, объявить, что именно с нее и начинается «заря свободы и счастья» и что главный враг «прогрессивного человечества» не голод и пытки, не разрушение национальных основ жизни, а только антисемитизм, потому что «прогресс», «культура» и «гуманизм» — это и есть обозначения семитизма, как и «завоевания революции».

II. Берберова Н. Люди и ложи. (Нью-Йорк, 1986 г.)

а) Любопытно, что Берберова обращает внимание на факт безразличного отношения правительства к деятельности масонских лож: «Удивительно, что царское правительство было не слишком озабочено таким положением вещей ...» (С.У.) Она предполагает, что по крайней мере два агента полиции призванные добывать сведения о русских масонах во Франции, могли быть масонами и потому никаких реальных результатов их деятельность и не принесла. Это предположение небезосновательно.

б) Следует обратить внимание и на то, что, действительно, заграничные родственники Николая II, с которыми Он в первые годы, да и последующие так или иначе поддерживал близкие отношения, были потомственными масонами. Из этой среды вышла и Его мать, Мария Федоровна, жена Александра III, отличавшаяся исключительно либеральными взглядами. И из этой же Среды была супруга самого Николая II, Александра Федоровна, выросшая как было сказано, при английском дворе, где масонство было уже наследственным в нескольких поколениях и таковым и остается. При этом дворе, пронизанном масонским духом снизу доверху и воспитывалась принцесса Гессен-Дармштадская, ставшая русской Царицей и оставшейся протестанткой. Для нее священники и архиереи Русской православной Церкви были просто мелкими чиновниками духовного департамента. Выросшая в тесном придворном кругу, она боялась русской широты, русской громадности, русских просторов и, чувствуя страх перед этой русской необъятностью во всем, она испугалась и замкнулась в привычном для нее маленьком семейном кругу.

в) Другие сообщения Береберова делает со слов доклада кн. В.Л.Вяземского, который тот сделал в Объединении русских лож Шотландского Устава (в помещении масонской ложи «Лотос») «Брат» Вяземский сделав доклад по истории русского масонства 18-19 веков, сказал, что Александр II был в молодости, до своего восшествия на престол, английским масоном. Масонами также были в те времена и граф Панин и министр внутренних дел Лорис-Меликов, которого многие в Петербурге считали виновником убийства Александра II. Либерализм этого хитрого армянина был даже в той среде «реформаторов» превосходящим все вероятия. Что касается масонства Александра II, то не мешает вспомнить, что воспитателем Государя был поэт Жуковский, имевший большой градус в ордене, а преподавателем к наследнику в 1833 году был назначен М.М. Сперанский, деятельнейший масон, о чем выше в данном очерке уже говорилось.

По сообщению Л.Д. Вяземского, создание Гаагского трибунала — инициатива масонов и их дело. То есть, Николай II действовал по их внушению.

III. Воейков В.Н. С Царем и без Царя. (М. 1994 г.)

К характеристике Николая II, как личности в политике. Воейков, дворцовый комендант, последние годы был настоящим рафинированным чиновником и в реальности не был похож на тот образ, который он создал в своих воспоминаниях, сделав из себя чуть ли не человека правых убеждений, черносотенца. Его мемуары отражают в большей степени влияние эмигрантской среды, где он оказался, и литературы правого толка. Между тем, в том, что касается сообщений о личности Николая II и разговоров с Ним, то, несомненно, они носят следы достоверности. Литературщина начинается там, где мы видим ходульность даваемых им характеристик, слащавость его запоздалого монархизма. И тем более ценны некоторые эпизоды, где чувствуется дыхание непосредственных впечатлений.

Николай II был непостижимой личностью даже для его окружения. А тем более зачастую теряешься в понимании, отчего Он принимал те или иные решения, Сам понимая их ошибочность и вредность. Так, зная о том, что заседания Думы возбуждают народные массы и порождают революционные ожидания, провоцируют беспорядки и забастовки, как и кровопролития, Он продолжает спокойно наблюдать за работой Думы, и не идет на ее разгон, или, по крайней мере, на ограничение печати в плане сообщений на ее страницах содержания речей левых депутатов. Зачем, кажется, помогать революции? Да еще во время войны. Между тем, объективно, так и обстояли дела к совершенному недоумению всех благомыслящих Его подданных. Воейков уже после отречения Царя, 5 марта 1917 года, при прощании спросил, отчего же Государь не пошел раньше на уступки Думе, когда еще все можно было решить мирно. Ведь в результате все равно Царь пошел на все требования левых фракций Думы и «общественности».

«Государь ответил, что, во-первых, всякая ломка существующего строя, во время такой напряженной борьбы с врагом, привела бы только к внутренним катастрофам, а, во-вторых, уступки, которые Он делал за время Своего царствования по настоянию так называемых общественных кругов, приносили только вред Отечеству, каждый раз устраняя часть препятствий работе зловредных элементов, сознательно ведущих Россию к гибели» (с. 160-161).

Если Воейков правильно передает смысл слов Николая II, то остается только недоумевать: зачем же было идти на причинение вреда своему отечеству, ради чего и кого? И при том, не в каком-то отдельном случае, а во все время Своего Царствования, уступая «общественности» из кадет. Конечно эти слова Государя, сказанные Им в то время, когда Он уже перестал быть главой государства, наводят на самые печальные размышления, связанные в том числе и с темой масонства. Как будто кто-то принуждал Государя к такой политике. Важен и психологический фактор. «Работы» в ложе, длительные и старательные, перестраивают всю психику «работника», масона, и это видно даже по всему облику современных некоторых наших политиков: гибнущая страна, вид разоренных и погибающих русских городов и деревень не вызовут в сердце у адепта масонства из числа профессиональных политиков никакой реакции. Их глаза мертвы, а речи бесцветны и «взвешены»..., пока речь не идет о собственной судьбе или судьбе собственной семьи. А ведь именно такой облик в целом мы имеем перед собой, глядя внимательно на всю деятельность Николая II. Семья, жена, дети и бессмысленная война с миллионами жертв, затем забота о здоровье своих детей, личных, а судьба миллионов русских детишек, — что будет с ними, что ждет их? Все это остается где-то в стороне. И отсюда, думается, от таких «работ», такого воспитания эта равнодушная «взвешенность» во всем облике Царя. И это безразличие и холодность угадывалась и Его близкими сотрудниками. Впрочем «близких» у Него никогда не было.