Семейство Борджа (сборник) - Александр Дюма

Перед лицом опасности к герцогу вернулись все силы, и он первым устремился на врага, громко выкликая имя Орсини, чтобы схватиться с ним самому, но Орсини то ли не услышал, то ли побоялся сшибки с Чезаре. После яростной схватки герцог Валентинуа, отряд которого был на две трети слабее, чем у врага, увидел, что его кавалерия изрублена, и, проявив чудеса ловкости и отваги, был вынужден отступить в Ватикан.

Там он обнаружил, что папа при смерти: устав бороться со стариком, давшим слово герцогу Валентинуа, Орсини через посредство Пандольфо Петруччи подкупили врача папы, и тот наложил ему на рану на ноге отравленную повязку.

Итак, папа уже едва дышал, когда Чезаре, весь в пыли и крови, вбежал к нему в спальню, преследуемый врагами, которые остановились лишь у стен самого дворца, где их удерживали остатки отряда герцога.

Пий III, чувствуя, что умирает, приподнялся на постели, вручил Чезаре ключи от коридора, который вел в замок Святого Ангела, и приказ принять герцога вместе с семейством, защищать его до последней возможности и выпустить, когда тот сочтет нужным, после чего упал обессиленный на подушку и потерял сознание.

Чезаре взял за руку двоих дочерей и вместе с юными герцогами Сермонеты и Непи удалился в последнее оставшееся у него прибежище.

Той же ночью папа скончался: он пробыл на троне всего двадцать шесть дней.

Едва он испустил дух – а было два часа ночи, – как Чезаре, лежавший не раздеваясь на кровати, услышал, что дверь в его спальню отворяется; не понимая, кому понадобилось прийти к нему в такой час, он приподнялся на локте и нащупал рукоятку меча, но тут же узнал ночного посетителя: это был Джулиано делла Ровере.

Сжигаемый ядом, брошенный войсками, низвергнутый с самой вершины могущества, Чезаре уже не мог ничего совершить для себя, но еще мог сделать нового папу, и Джулиано делла Ровере пришел купить голоса его двенадцати кардиналов.

Чезаре выставил свои условия, которые тотчас были приняты.

Джулиано пообещал ему следующее: сразу после избрания он поможет Чезаре восстановить власть над Романьей, Чезаре останется генералом церкви, а Франческо Мариа делла Ровере, префект Рима, женится на одной из дочерей Чезаре.

На этих условиях Чезаре продал голоса своих кардиналов Джулиано.

На следующий день по просьбе делла Ровере Священная коллегия велела Орсини удалиться из Рима на время проведения конклава.

31 октября 1503 года первым же голосованием Джулиано делла Ровере был избран папой и принял имя Юлия II.

Обосновавшись в Ватикане, он прежде всего вернул туда Чезаре и отдал ему его бывшие покои, и герцог, оправившись наконец от болезни, принялся заниматься своими делами, которые были довольно запущены.

Поражение армии Чезаре и его пребывание в замке Святого Ангела, которое многие сочли пленением, вызвали в Романье большие перемены. Чезена перешла под власть церкви, что когда-то уже было, Джованни Сфорца вернулся в Пезаро, Орделафи завладел Форли, Малатеста забрал назад Римини, а жители Имолы, убив губернатора, разделились во мнениях: одни хотели, чтобы ими правил Риари, другие предпочитали власть церкви; Фаэнца оставалась верной герцогу дольше других, однако, потеряв надежду, что Чезаре вновь обретет былое могущество, призвала Франческо, побочного сына Галеотто Манфреди, – последнего и единственного наследника несчастной семьи, чьи законные наследники были вырезаны Борджа.

Следует, правда, заметить, что цитадели названных городов не участвовали в этих переменах и сохранили верность герцогу Валентинуа.

Чезаре и Юлия II беспокоила именно эта возможность взять взбунтовавшиеся города при помощи их цитаделей, поскольку и Венеция обратила на них свои взоры.

Дело в том, что Венеция, подписав весной мирный договор с турками и избавившись таким образом от своего извечного врага, начала стягивать силы к Романье, завладеть которой было ее давнишним желанием. Ее войска уже шли в сторону приграничной Равенны под командованием Якопо Веньери, которому не удалось взять штурмом Чезену ввиду стойкости ее жителей; впрочем, он вскоре был вознагражден за эту неудачу, взяв крепости Вальдемоны и Фаэнцы, а также города Форлимпополи и Римини, которую ее владетель Пандольфо Малатеста обменял на синьорию Читаделла в Падуанском княжестве и титул венецианского дворянина.

Чезаре предложил Юлию II временно передать Романью под эгиду церкви, дабы венецианцы, всегда питавшие к ней почтение, не стали занимать новые города, однако, как рассказывает Гвиччардини, Юлий II, в котором естественное для государя честолюбие еще не совсем победило порядочность, отказался принять крепости под свою опеку из опасения, что потом у него появится сильное искушение не возвращать их вовсе.

Нужно было срочно что-то предпринимать, и Юлий предложил Чезаре отправиться из Рима в Остию и морем добраться до Специи, где его встретит Микелотто с сотней латников и сотней легкой конницы – остатками могущественной армии, и откуда Чезаре должен через Феррару уже сушей дойти до Имолы, а там бросить призыв к войне, который будет услышан во всей Романье.

Этот совет пришелся Чезаре по душе, и он тут же его принял.

Священная коллегия одобрила его решение, и Чезаре направился в Остию в сопровождении племянника его святейшества Бартоломео делла Ровере.

Наконец-то Чезаре чувствовал себя вновь свободным: он опять сидел на своем боевом коне и снова собирался начать войну в тех краях, которые уже однажды покорил, однако, прибыв в Остию, был встречен кардиналами Сорренто и Вольтерры, от имени Юлия II попросившими все же передать под покровительство церкви крепости, от которых тот всего три дня назад отказался: за этот промежуток времени до папы дошла весть, что венецианцы захватили новые территории, и он признал, что их можно остановить, только согласившись на предложение Чезаре.

Но на сей раз отказался Чезаре, опасавшийся, что за этим кроется какая-то ловушка. Он заявил, что теперь передавать папе города нет смысла, поскольку не позже чем через неделю он с Божьей помощью будет уже в Романье, и кардиналам пришлось вернуться в Рим ни с чем.

На следующее утро Чезаре, едва ступив на палубу галеры, был арестован именем Юлия II.

Чезаре подумал было, что ему пришел конец: он сам не раз действовал таким манером и понимал, насколько близкими для него стали тюрьма и могила – папе при желании ничего не стоило найти повод, чтобы отдать его под суд. Однако по характеру Юлий II отличался от Чезаре: он был вспыльчив, но и отходчив, поэтому, когда стражники привезли герцога в Рим, минутное раздражение Юлия, вызванное отказом Чезаре, уже улетучилось, и он принял пленника со свойственными ему мягкостью и учтивостью, хотя Чезаре в тот же день заметил, что за ним следят. В благодарность за добрый прием Чезаре согласился передать папе крепость Чезены, возвращая таким образом церкви то, что раньше ей и принадлежало. Папа вручил подписанный Чезаре акт о передаче крепости одному из своих военачальников по имени Пьетро д’Овьедо и приказал вступить во владение городом от имени святейшего престола. Пьетро д’Овьедо тут же отправился в Чезену и передал акт дону Диего Чиньоне, благородному испанскому кондотьеру, которому герцог Валентинуа поручил оборонять крепость. Прочитав полученный от Пьетро д’Овьедо документ, дон Чиньоне ответил, что, поскольку его синьор находится в плену, с его стороны было бы бесчестным выполнить приказ, явно вырванный у арестованного силой. Что же касается гонца, то он, по его мнению, заслуживает смерти за то, что согласился выполнить поручение, несовместимое с понятием о чести. После этого кондотьер велел солдатам схватить Пьетро д’Овьедо и сбросить его с крепостной стены, что и было выполнено незамедлительно.

Это проявление верности едва не стало гибельным для Чезаре: узнав, как поступили с его посланцем, папа так разъярился, что пленник снова почувствовал близкую смерть и, дабы купить себе свободу, уже сам сделал Юлию II кое-какие предложения, которые были оформлены в виде договора и скреплены соответствующей буллой. По этому договору герцог Валентинуа обязался передать в сорокадневный срок его святейшеству крепости Чезена и Бертиноро, а также подписать согласие на сдачу Форли; соглашение скреплялось ручательством двух римских банкиров на сумму в пятнадцать тысяч дукатов, которые губернатор города истратил на герцога.

Со своей стороны папа обязался доставить Чезаре в Остию под охраной одного лишь кардинала Санта-Кроче и двух чиновников, которые должны были выпустить его на свободу в тот день, когда принятые им обязательства будут выполнены; в противном же случае Чезаре вернут в Рим и заточат в замке Святого Ангела.

Во исполнение договора Чезаре спустился по Тибру до Остии в сопровождении папского казначея и множества слуг, а кардинал Санта-Кроче отправился в путь чуть позже и присоединился к нему в тот же день.