Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

Волна одобрения прокатилась снизу вверх, Вальтен повернулся к Мартаку и остальным. Грейсс и его товарищи рыцари уставились на него так, словно впервые они внезапно поняли, что Вальтен не просто нахальных кузнец в чужой броне, но что-то совсем иное. Вальтен встретил взгляд Мартака. Часть мага, принадлежащая Ульрику, узнала искру…отличительной особенности в человеке перед ним. Это была всего лишь искра, но она могла превратиться в ревущее пламя. Пламя, которое бы очистило Фаушлаг от скверны, которая пристала к ней. Если бы у него только было время.

Но как только мысль пронеслась в его голове, улыбка Вальтена померкла, став печальной. Он слегка покачал головой, жест настолько незначительный, что Мартак был уверен в том, что это видел только он. И в его душе Ульрик скорбно завыл.

Грейсс прочистил горло.

— Очень красивая речь, кузнец. Но с помощью одних только речей мы следующего восхода солнца не видим.

Вальтен повернулся к старому рыцарю.

— Нет, для этого нам нужно верить в альтдорфскую сталь, нульнский порох и мидденхеймскую отвагу, — он сделал паузу, будто оценивая ситуацию. Затем он продолжил. — Мы надеялись на то, что Фаушлаг защитит нас. Что стены Мидденхейма будут сдерживать врага неделями, если не месяцами, — он посмотрел на каждого из собравшихся офицеров по очереди. — Мы надеялись, что Император мог сплотить остатки Империи под Аверхеймом, и возможно даже помочь нам здесь. Что вместе мы смогли бы отбросить врага назад в Пустоши, — он улыбнулся. — Не похоже, что всё это случится теперь, не так ли?

Штааль фыркнул, а несколько капитанов усмехнулись. Грейсс и Достов нахмурились. Мартак не смог сдержать суровый хохот. Он почувствовал, как Ульрик неблагодарно завыл внутри него, волчий бог по природе своей не был фаталистом. Хотя чувства юмора у него тоже не было.

— Враг внутри города. Всё, на что мы можем надеяться, это вынести на себе всю тяжесть его гнева и сломать ему хребет, когда он измотает себя, — продолжил Вальтен. Он посмотрел на Мартака. — Если мы сможем втянуть Архаона в битву, тогда у нас будет шанс. Если Трёхглазый король падёт, его армия распадётся. Мидденхейм может сгинуть в этой битве, но это небольшая цена за победу.

Ульрик зарычал, соглашаясь, внутри души Мартака, и Вальтен слегка улыбнулся, как будто слышал голос бога. Мартаку оставалось только догадываться, сколько на самом деле видит Вальтен. Если они переживут надвигающийся конфликт, он обязательно спросит его об этом. Он услышал вой боевого горна и повернулся.

— Похоже проблем с первой частью плана у нас не будет, — пробормотал Мартак.

Вдоль всей южной границы площади начал прибывать враг. Облачённые в чёрную броню северяне пели и кричали, ударяя оружием и потрясая щитами в яростной истерии. Глубоко в их рядах били барабаны. Демоны скакали между ними, бросая бессвязные угрозы в адрес людей, стоявших перед Храмом Ульрика. Зверолюди шли по краям собравшейся орды, запрокинув головы, чтобы добавить свой рёв и дикое блеяние к ужасающему шуму. Но даже при явном численном превосходстве они не спешили пересекать площадь.

— Они ждут прибытия хозяина, — сказал Вальтен. Он смотрел на собирающиеся ряды врага, как будто искал среди них Архаона.

— Самая большая собака получает первый кусок, — пробурчал Мартак. Он почувствовал сущность волчьего бога, собирающуюся в нём, готовую к грядущему неистовству. Его дыхание вырывалось бледными облачками, и те, кто стоял к нему ближе остальных, нервно отступили.

Вдруг воздух раскололся из-за звука бьющихся крыльев. Как будто сотня тысяч ворон выбрали этот момент, чтобы пролететь над площадью. Люди на ступенях закричали в страхе и зажали уши руками, когда громоподобный звук бьющихся крыльев угрожал разорвать их барабанные перепонки. Даже Вальтен слегка напрягся, когда воздух пошёл волнами от пикирующих и парящих птиц. Один Мартак остался стоять прямо.

Его глаза сузились, а рука в последний момент схватила копьё, прежде чем оно пробило грудь Вальтена. Жужжащие, меняющиеся тени разделились и открыли владельца копья-рычащего зверочеловка с огромными крыльями с чёрными перьями, растущими из широкой спины. «Малагор, Тёмное знамение, Любимчик Тёмных богов»- прорычал голос Ульрика в его голове. Мартак оскалился и зарычал на Малагора в ответ. Это продолжалось какое-то время, пока человек и зверь смотрели друг на друга. Рука Мартака дрожала, когда он медленно опустил копьё. Крылья Малагора тяжело захлопали, когда он попытался вернуть оружие. Затем, с хлопком тёмной молнии, существо исчезло.

На другой сторону площади собравшиеся зверолюди вдруг нарушили строй и поскакали вперёд, как будто атака Малагора была сигналом. Они дико ревели и размахивали грубым оружием, наступая разрозненной, недисциплинированной толпой на ощетинившиеся копьями и алебардами ряды защитников.

Вальтен встряхнулся, будто пробуждаясь ото сна. Он поднял молот.

— По местам, братья, капитаны, магистры…Пусть Зигмар и Ульрик присмотрят за вами, — сказал он, посмотрев на остальных. Они пришли в движение, в спешке занимая позиции, внизу по боевой линии Империи передавались приказы, гремели барабаны и выли горны. Вальтен взглянул на Мартака.

— Они хотят моей смерти, — пробормотал он. — Они не хотят, чтобы их избранное оружие встретилось со мной в бою.

— Не так давай разочаруем их, — прорычал Мартак. Он осмотрел площадь прищурившись. Какое бы безумие не затронуло стада зверолюдей, оно не поглотило остальную часть армии Архаона. Без поддержки и на открытом пространстве зверолюдей рвали в клочья залпами из арбалетов и ружей. За спиной Мартака взревели огромные пушки, и вскоре пушечные ядра замелькали по площади, взрываясь в рядах обезумевших зверолюдей. Снаряды мортир и ракеты ударяли в неорганизованные стада, выбрасывая сломанные трупы в задымлённый воздух. Угрожающего вида горгон, жадно клацающий челюстями, опрокинулся назад, когда пушечное ядро пробило ему череп и смяло десяток его меньших собратьев.

Крик сверху отвлёк внимание Мартака от бойни, развернувшейся внизу на площади. Он и Вальтен посмотрели вверх и увидели кружащих ворон-убийц, спускающихся на артиллерию на вершине ступеней. Стрелки закричали от страха и боли, когда Малагор пронёсся сквозь них, выклёвывая глаза и сдирая плоть. Тёмное знамение был чудовищем, которое невозможно было остановить, а его дело растворялось в вихрь перьев, чтобы появиться в другом месте и нанести там ещё больший ущерб. Тела убитых им ещё не успели скатиться по ступеням, Малагор уже исчез, гром хлопающих крыльев эхом следовал за ним.