Осужденные и глупые женщины (сборник) - Геннадий Юленин

Ну, нет, подумал вдруг субъект, такая боль, её не заглушить, тут безразличием не пахнет.

И мысленно вернулся на начальный круг, оценку дал.

– Да это же ребёнок.

Боль, выворачивающая изнутри, то боль ребёнка.

– Сука, мразь! – закричал субъект, не обращая, что вокруг все спят.

Какого хрена. Как попал ко мне ребёнок, засевший в голове, всю душу измотав. Нет, что-то тут не так. Такого не бывает. И всё же, остывая, подумал, нет, роль подсказок велика и душу разрывает так, что слёзы льются, будто из ведра. И всё, как пообщался с тем уродом, церковник грёбанный, пасть открыл, как на тебе, одно дерьмо полезло. Ну, нет, теперь я от тебя и шага не ступлю, озлобленно решил субъект, до сути докопаюсь. Подсказка, наблюдение, урок, всегда давала ход науке, вернусь назад.

Боль человеческих страданий, как будто насадив на крюк, снимает кожу из ещё живого, такую боль и взрослый выдержать не мог, что говорить уж о ребёнке. Но в этом сила передачи, что это боль, слиянье чувств, мольбы и умаления, не просто пережить, а помощи прошение.

И всё-таки тут надо многое понять, решил субъект, включая аналитику ума. Дан человеку мозг не просто ложкой пищу принимать, но и научно рассуждать. Имея столько знаний, неужто не пойму? Мне боль подспорье, пойму, и срыва тут не будет.

Как и раньше, возник вопрос, откуда такое чувственное восприятие окружающей среды, с фиксирующим вниманием на деталях, дающих творчеству полёт, сродни художнику, поэту.

А может, чувственность даёт напиток злой, возникла рифма.

Точно, чай ещё не пил, решил субъект, и заварил.

Необходимо всё понять, а значит, нужен концентрат, и настоял чифиря. Выпив, завалился на кровать. В раздумье, а будет результат?

Ну, точно, чувственность усилил чай, переизбыток только к тошноте ведёт, а тут и ничего.

Понаблюдаю, всё пойму, решил субъект, всё нужно записать, вдруг возникнут упущения.

Взял ручку и бумагу, написал.

Чувственность, конечно, хорошо, даёт понимание многого, но как в моей голове страдания чужого отразились. Ведь это не слова, не голос, взявшись ниоткуда, а чувственное восприятие среды убитого ребёнка – его страдание, боль, мучение. Но почему убитого? Что мне известно? Ничего. Лишь только восприятие того, что он замучен. Нет даже возраста. Сколько. Одно предположение. Подсказок нету, ничего…

И отложив всё в сторону, улёгся на кровать. Уставившись в верхний ярус кровати, сложив руки на груди, размышлял. Вопрос за вопросом, наращивался в голове, откуда понимание, что ребёнок мёртв, откуда предположительно возраст. Ведь это непроизвольно – приходящие решения, но откуда они появились?

И так, плывя в своих размышлениях, субъект не заметил, как мысли, отдаляясь от решаемых вопросов, уходили куда-то вдаль, отражая какой-то водоворот вращения. Мелькнувшая мысль – наверное, засыпаю – не дала закончиться, как перед глазами субъекта водоворот, делая вращение, стал проносить картинку разных книг. Они, как накопление библиотеки, текли перед глазами, но многие из них практически и не открыты. И вдруг одна из них, открывшись пролистнулась, затем другая, третья, ничего. Но вот знакомая страница, Зигмунд Фрейд, ну точно он, субъект тут встрепенулся, он и до этого восхищался фрейдовской работой. Но тут вдруг, почему, задал вопрос, давно уж не читал, лет десять. Что в нём интересного на данный момент, озадачился субъект, раньше восхищался работой оговорок, затем он дал доступное для всех людей определение работы мозга.

И вдруг перед субъектом страницы книги Фрейда в ход пошли, перелистнув одну, другую, и вот раскрытие страниц. Там фотография рисунка, где в понимании простом рабочий мозг имеет место быть. Там информация, лишь только поступив, проходит обработку, а дальше «сторож» – фильтр имеет место делать вывод, насколько ценность в ней нужна, и, получив определение, даёт дальнейшее значение, переводить или нет в хранилище как интеллекта, что называют современно долговременной памятью.

Ну, это всё понятно, а дальше что, и вдруг опять все книги полетели, и в выборе полёт остановился, химия, перемещение книг, электротехника, перемещение дальше, водоворот, а вот и физика «болот».

Субъект подумал, какая связь?

В это время на отряде объявили подъём, все зашевелились, включился свет.

Субъект, не вставая, посмотрел на лампочку и понял, ну, точно – электричество.

То, что было от церковника, является не электричеством, не волна, а является энергией, как в электричестве, поток электронов несёт энергия.

Точно, заключил субъект, это был выброс энергии.

Субъект встал, заправился и, не желая идти на завтрак, улёгся поверх белой простыни, идиотски придуманной заправки в подражание армейским принципам, так называемой заправкой «по-белому», в дальнейшем размышлении.

Точно, церковник накрыл меня энергией, вернее, даже выплеснул её, но как, каким образом? И субъект быстро прокрутил в голове.

В первую встречу он был раздражён, а когда заговорил, такое впечатление, будто в пропасть провалился.

Вторая встреча, опять же при раздражении, накрыла волна невероятной силы.

Но как, каким образом такое возможно, необходимо размышлять, а пока только одно ясно, разговаривать с ним нельзя, так как управлять энергией невозможно, почти пять часов от последнего раза носился по отряду, не зная, как избавиться. Одно понятно, что приток энергии идёт, когда стоишь лицом к нему, и пока он безостановочный.

Субъект встал, заварил чай, отвлекая себя от нагруженных мыслей. Напившись, завалился на кровать и только хотел подумать, как раздражение взяло.

В мозг воткнулись слова – немой. Музыка, с каким-то текстом разливалась по отряду. Но субъект уже не слушал, он размышлял над фразой, немой, несущее многозначительное понимание, не разговаривающий либо не относящийся к чему-то, кому-то. Стал понимать, что частота употребления таких слов при усилении чувственного восприятия может нести воображение человека в любые границы его интеллекта.

Играли рэперские напевы, иначе их не назовёшь, простое чтиво, наборный текст и больше ничего. Не переваривая это, субъект непроизвольно разделил, слова отбросил за ненужностью, решив, что это пустозвон, способен только будоражить воображение у мысли ограниченных полёт, воздействуя на малолеток, не понимающих, что деньги делают на этом и больше ничего.

И только он отбросил все слова и уделил внимание музыке. Прекрасно уловил и переход волны, паденье звука и шепелявый ритм, и нарушенье частоты. Та музыка, что в секции отряда раздавалась, сменяя тон, лишая понимания, старалась унести куда-то вдаль.

Всё понял, осознал и, обоняньем заработав, учуял запах миндаля, он исходил из коридора. И, не вставая с места, подумал, вот это чудеса, пройдя все запахи и выделив знакомый, не выходя, понять уже сумел, что это проходил по коридору один из осуждённых, старшина, попивая чай в стакане. А ведь такой тончайший запах уловить возможно, только рядом проходя. Ну, точно, химия, раскрытие симптомов – обоняние, слух, активность мозга в визуальном понимании даёт определение – мескалин.

Такое средство используют шаманы, употребив, стремятся расщепить сознание, дав бессознательному ход, усилив чувственное восприятие, дают воображению поток.

Ах, вот в чём дело. Это принцип НЛП (нейролингвистического программирования).

Используемая практика Гриндера и Бэндлера по технике Милтона Эриксона, которые считали наиболее эффективным введением человека в измененное состояние сознания, контрастным воздействием на оба полушария мозга, в два уха. Человек не успевает обрабатывать информацию, переводя внимание на воображение.

Транс, точно, заключил субъект.

Трансовое состояние – когда человек внешне совершает осмысленные действия, но не осознаёт того, что он делает, не даёт отчёта своим действиям, не помнит их впоследствии.

Вот почему все платят деньги, не возмущаются, они не понимают происходящего, мысленно заняты трансдеривационным поиском значения метафоры или идиоматического выражения в глубокой структуре языка.

Использование генерализованных предикатов, глаголов, уводят людей в фантазии.

Точно, это направление рассматривалось мной.

Использование данной техники позволяло некоторых людей переводить в изменённое состояние сознания. Один даже несколько часов, в комфорте и удобстве утопая, «ехал в шикарной машине», вспомнил субъект свои эксперименты.

Но тогда же пришло и понимание, что это специфическое направление удел специалистов, обладающих огромными знаниями, для содействия людям в устранении внутренних страхов, фобий. Недаром ведь их единицы, способных понимать внутреннее содержание личности, а дилетантов, желающих преуспеть на этом поприще, масса.

Интересно, каким образом произошло закручивание, озадачился субъект. И вот начало действий стало возвращаться, как будто кто-то, киноленту прокрутив, старался показать сначала.