Я убью тебя, любимая - Николай Леонов

Рукатов остановился возле витрины с колбасами и задумался. Его взгляд был вдруг направлен куда-то дальше стеклянных крышек холодильных витрин. Совсем рядом раздался мелодичный женский голос:

– Ох, мужчина, поверьте медику, не стоит раздумывать над выбором. Лучше хороший кусок мяса, чем батон этого непонятного продукта.

– Что? – Рукатов вздрогнул и повернулся на голос.

Рядом стояла миловидная невысокая женщина лет пятидесяти с неумело нанесенным макияжем. Он почему-то сразу заметил несвежий воротник ее светлой и не очень дешевой блузки. Раздражение накатило сразу и так неожиданно, что Рукатов сам испугался.

– Что вам нужно? – неприязненно спросил он, не глядя женщине в глаза.

– А вы привыкли, что всем всегда что-то от вас нужно? – с болезненной издевкой в голосе сказала она и медленно покатила свою тележку мимо, показывая всем своим видом, что она считает этого хама пустым местом и уже вычеркнула его из своей памяти. У Рукатова возникло желание догнать женщину и извиниться за свою несдержанность, но он даже не двинулся с места. Что-то мистическое было в ее внешности, в ее образе, даже в этом несвежем воротнике блузки. Холодная дрожь струйкой пробежала по спине, заставив его передернуть плечами. Он развернул свою тележку и быстрым шагом двинулся к кассам.

Пустынные залы супермаркета, немолодая кассирша с синей косынкой на шее – все это осталось позади. Разъехались в стороны стеклянные двери, и ночная прохлада охватила Рукатова, остужая разыгравшиеся нервы. Он торопливым шагом пересек стоянку, нажал кнопку брелока и, когда пискнула сигнализация, открыл заднюю дверь, чтобы положить на сиденье покупки.

– Не оборачивайтесь, Николай Иванович! – Голос прозвучал не столько строго и угрожающе, сколько зловеще, вдобавок отчетливо лязгнул затвор пистолета.

На стоянке было не очень светло, потому что фонари, освещавшие эту часть территории, находились высоко. И именно сейчас освещение показалось Рукатову каким-то мертвенно-бледным. Может, просто неприятно, что второй раз за последние несколько минут к нему вот так подходят со спины и заговаривают.

– Стойте и не шевелитесь, если вам жизнь дорога. Легче вас убить, чем исправлять результаты вашей глупости.

– Что вам надо? – хрипло произнес Рукатов чужим голосом.

– Молодец, соображаете. Раз человек к вам по имени-отчеству обратился, значит, это не грабитель. Теперь соберите ваши нервы в кулак, чтобы не устраивать тут истерик, и слушайте. По возможности слушайте внимательно! Вы должны сделать одно дело. Это касается вашей работы, ваших должностных обязанностей. Завтра вам принесут инвестиционный проект. Уверен, что к вам часто поступают подобного рода документы, в разной степени красочно оформленные. И этот ничем не будет отличаться от других. Единственное отличие, что вы должны заметить, – это небольшой листок красной бумаги с клеящимся краем. Он еще для пущей важности будет канцелярской скрепкой прикреплен к обложке папки. И написано там будет одно слово – «Надежда». Это как напоминание, что на вас надеются.

– Не я решаю, – резко бросил Рукатов и судорожно вздохнул, посмотрев в бледное ночное небо без звезд, в одних лишь отсветах городских огней.

– А мы это знаем, не надо нервничать, – пояснил голос. – И дурака валять не надо. Мы знаем всю процедуру. Ваше дело – составить благоприятный отчет по этому проекту. Остальное не ваша забота, остальную работу сделают деньги.

– Черт бы вас подрал, – сплюнул на асфальт Рукатов. – Какая это область? Я вам даже сейчас могу сказать, каков будет результат вашего прожекта. Вы думаете, что все так просто?

– Да, все просто, – рассмеялся человек за спиной. – И не переживайте так, никто вам слова худого не скажет и косо в вашу сторону не посмотрит. Проект и в самом деле хорош, просто протащить надо его, а не другой хороший проект. Ваша доля в стоимости этой акции тоже предусмотрена, не волнуйтесь. Получите, и не так уж и мало.

– Дороже бы не обошлось ваших копеек, – проворчал Рукатов. – Не с той стороны заходите, господа. В дверь надо, и по-хорошему, а не в окно, и с обрезом.

– В окно с обрезом надежнее, Николай Иванович. – Голос за спиной стал опять ледяным. – За столом вас убеждать пришлось бы, а здесь достаточно намекнуть на большие бытовые неприятности в случае вашего нам отказа.

– Это угроза? – зло спросил Рукатов.

– Еще какая. Угроза смерти кому-то из ваших близких. Дошло, нет?

– Вы… – выдавил из себя Рукатов и не смог закончить, у него перехватило горло.

– Все! И не вздумай обращаться в полицию, – вдруг цинично перешел на «ты» неизвестный. – Не тешь себя глупыми надеждами, что в полиции работают честные и неподкупные люди. Мы живы и успешно работаем, потому что на нас работают все эшелоны власти. Ты винтик, твоя задача простая. С другими по-другому. Дошло? Стоишь и считаешь до пятидесяти. Обернешься, совершишь другую какую глупость – и дырку тебе в башке сделаем. С другим потом легче будет разговаривать. Отсчет пошел!

Гуров посмотрел на часы. Ну все, Рукатов уже встал, но еще не на работе. Самое время набрать его. Отойдя в сторону от входа в здание УВД по городу Сочи, он набрал номер мобильного телефона Рукатова.

– Николай Иванович? Доброе утро, полковник Гуров беспокоит.

– Что? – Голос Рукатова прозвучал со странными интонациями. – Зачем вы звоните?

– Тихо, тихо, – засмеялся Лев. – Как вы торопитесь. Я по поводу вашей дочери звоню.

– Что с ней? – взорвался в голове Гурова истерический возглас Рукатова.

– Пока не знаю, – поморщившись, ответил с ледяным спокойствием Лев. – И держите себя в руках, Николай Иванович. Вы же не мальчик, вы человек с положением, у вас характер железный. Что вы кидаетесь на человека, который занимается розыском вашей семьи?

– Да, простите, я понимаю, что мой вопрос прозвучал нелепо. Так что вы хотели услышать?

– Припомните, пожалуйста, Николай Иванович, есть ли у вашей дочери Ирины знакомые, друзья в Сочи?

– В Сочи? Почему в Сочи?

– Я прошу вас ответить на мой вопрос, – с нажимом сказал Гуров. – Вспомните, может, слышали от Ирины или от жены или каким-то другим образом узнали.

– Я сейчас не могу сказать, перезвоню вам… Нет! Я прошу вас мне перезвонить попозже… Я не могу сам, занят очень.

– Николай Иванович! – насторожился Гуров. – Что с вами происходит? У вас какие-то сведения о семье? Вы напуганы? Расстроены?

– Нет, нет, все нормально! – очень поспешно ответил Рукатов.

– Ладно, пусть так. Я позвоню вам в течение дня. А вы вспомните, пожалуйста. Поможет любая информация. Хоть имя, хоть фамилия, прозвище, какое-то место в Сочи. Главное, понять, есть у нее знакомые или друзья в этом городе или нет. Хорошо?

– Да, конечно! – снова с большой поспешностью отозвался Рукатов.

Гуров убрал телефон и некоторое время стоял в задумчивости. Что-то там с Рукатовым происходит. Может, конечно, и ничего сверхъестественного, может, это просто обычная реакция на последние события. Но он мужик-то вроде бы сильный. Хотя любовь к ближним может пошатнуть даже бронзовый монумент. Да, во время такого разговора лучше бы собеседнику в глаза смотреть.

В кабинет начальника УВД Гурова проводили сразу, как только он предъявил в дежурной части свое удостоверение. Что понравилось сыщику, так это то, что перед ним никто не стал заискивать, никто не пытался угодить. Гуров любил деловую обстановку и чисто профессиональный подход к решению проблемы. Сказывалось еще и то, что начальник УВД по городу Сочи заодно еще и в статусе заместителя начальника ГУВД по Краснодарскому краю. Таково требование и таков особый статус Сочи, как нового культурно-спортивно-развлекательного центра страны. Количество приезжих выглядело в сводках внушительно. И во всей этой массе народа надо было вовремя выуживать хищных криминальных рыбок. И это еще при условии, что хватало и своих, местных, преступников.

Через тридцать минут Гуров уже сидел в кабинете заместителя начальника уголовного розыска, майора Вашутина, крепкого мужчины с короткими, остриженными ежиком волосами с проседью на висках и тяжелым взглядом. Впрочем, когда майор улыбался, с него сразу слетала эта маска угрюмой властности и неприступности.

– Ну, понятно, – кивнул Вашутин. – Все как обычно. Молодого, толкового, спортивного, который все и всех знает и в игольное ушко без мыла залезет.

– Вы немножко напутали, – усмехнулся Гуров, – в поговорке, где про «без мыла», фигурирует совсем не игольное ушко. Но в остальном вы правы. Именно такого помощника мне и хотелось бы на время пребывания в вашем городе.

– Только где ж его взять такого? – улыбнулся майор. – Молодой еще не всех и не все знает, а который уже знает, то совсем не молодой и далеко не спортивный.

– А золотой середины нет? – удивился Гуров. – Там еще определение «толковый» промелькнуло. Короче, Олег Николаевич, не жмитесь! Я приехал ненадолго, а толковый помощник спасет ваше управление от того, чтобы я периодически не привлекал более массовые силы для своей операции. Чувствуете арифметическую разницу?