Газета Завтра 412 (43 2001) - Газета Завтра Газета

Нетрудно предположить, что в случае какой-либо “строптивости” президента ему бы пришлось брать на себя ответственность за “пособничество террористу бен Ладену”, куда отдельной строкой ложилось и “прогитлеровское” прошлое предков Буша, заботливо обозначенное уже упомянутой выше статьей в National Examiner. Иными словами, “Белый дом” повели на достаточно коротком поводке. Но — по всей видимости — на “взаимовыгодной” основе. Джорджу Бушу-младшему достались политическое обеспечение ответных действий Америки и всенародная популярность, а главе Федеральной резервной системы Алану Гринспену, близкому к демократическому истеблишменту США,— полный контроль за экономической жизнью страны и, соответственно, значительной части “остального” мира. Что здесь важнее — трудно сказать.

В этой связи особый интерес представляет реакция российской “независимых” масс-медиа на последние события в США. В целом ряде выступлений и публикаций проводится мысль об усилении тоталитарных тенденций, проявившихся в деятельности администрации Буша, об утрате Америкой статуса “первой демократии современного мира”. Вряд ли подобные выступления отражают официальную точку зрения Кремля — скорее, они “заказаны” теми же силами, которые в конце 2000-начале 2001 годов изо всех сил доказывали “нелегитимность” избрания Буша. Все это вместе взятое заставляет предположить, что катастрофа 11 сентября была не более чем очередным этапом “холодной гражданской войны” в США.

ПОЧЕМУ АФГАНИСТАН?

Разумеется, никто не считает Буша и его администрацию полными политическими идиотами, которые не в состоянии воспользоваться ситуацией для реализации собственных интересов. Но на этом уровне политики высшее искусство и заключается в том, чтобы видимый минимум собственных усилий как бы само собой выводил равнодействующую всех сил в заранее заданную точку. Для республиканцев из “команды Буша” в том коридоре возможностей, куда их поместило развитие событий, оптимальным режимом действий стало сглаживание внутренних противоречий путем “маленькой победоносной” — нет, не войны, но “акции возмездия”, причем реальных кандидатов на роль мишени было всего-навсего два: Афганистан и Ирак. При этом Ирак уже достаточно “заигран” в роли тренировочной “груши” для США. К тому же, это — важный экспортер нефти, с которым “вчерную” работают французские и российские компании, и для ударов по Багдаду пришлось бы серьезно потрудиться не столько в поисках “доказательств” его “вины”, сколько в признании этих доказательств достаточными даже ближайшими союзниками США. Афганистан — совершенно иное дело, поскольку движение “Талибан”, которое в настоящее время контролирует большую часть территории этой страны, по большому счету, создавалось под эгидой ЦРУ и, если можно так выразиться, генетически является порождением американской внешней политики — как косовские шептары, например. Поэтому занятая США позиция оказывается сродни позиции гоголевского Тараса Бульбы: “Я тебя породил, я тебя и убью”, а на подсознательном уровне все равно должна восприниматься прочими странами в качестве сугубо внутриамериканского дела.

Поэтому даже если бы руководители талибов вдруг за свой счет привезли бен Ладена в Нью-Йорк и сдали местной полиции, США все равно не стали бы отменять свою “акцию возмездия”: Афганистан остается соседом России, и этим все сказано. Министр обороны Рамсфелд давно “спрогнозировал” крупный военный конфликт в Центральной Азии, который нужен Америке, чтобы втянуть в него Россию и заняться переделом сфер влияния в Центральной Азии и на Кавказе.

Еще 1-2 июня американские эксперты провели своего рода “мозговой штурм”, посвященный месту России в новой системе международных отношений. В ходе обсуждений был сделан вывод, что наша страна, несмотря на беспрецедентное падение ее совокупной мощи, продолжает претендовать на статус сверхдержавы и по-прежнему остается единственной страной мира, способной в военном конфликте нанести США “неприемлемый ущерб”. Главный рецепт лечения “фантомных болей российского империализма”, выведенный экспертами, заключался во всемерной поддержке суверенитета “соседних с Россией стран”, в первую очередь — бывших республик СССР.

По сути, США вновь перешли от доктрины “сдерживания” к доктрине “отбрасывания” России с ее последующим расчленением. “Вопреки мрачным фантазиям некоторых русских, никто не собирается нападать на их страну, завоевывать или оккупировать силами НАТО. Но несомненно, что Россию игнорировали и продолжают игнорировать тогда, когда она пытается определить свои интересы. Правда и то, что ни один политический шаг, оскорбивший или унизивший Россию, не мог быть претворен в жизнь и даже серьезно изучаться, если бы не сама беспрецедентная слабость России в постсоветское время”,— отметил, в частности, Майкл Мандельбаум из Университета Гопкинса. Как известно, страны СЭВ и Советский Союз также никто не завоевывал и не оккупировал силами НАТО. Все произошло как бы само собой — в этом, следует еще раз повторить, и заключается высшее искусство на данном уровне политического действия.

Что же касается непосредственной активности США, то регионы Кавказа и Средней Азии изначально рассматривались как единственное место, где возможно реальное изменение баланса сил в пользу Америки — в то время, как на “европейском фронте” предполагалось сохранение статус-кво, препятствие интеграционным процессам с Белоруссией и Украиной, а также приоритет расширения НАТО над расширением Евросоюза. “Расширение ЕС может нанести интересам России больше вреда, чем расширение НАТО. С точки зрения экономической и политической интеграции, расширение ЕС ограничивает Россию в ее возможностях более ответственно участвовать в делах Европы. Планы расширения ЕС и их сегодняшняя реализация могут в будущем нанести вред безопасности в Европе”,— итоговые выводы обсуждения данного вопроса, как минимум, любопытны. Не менее любопытен и комментарий к этому выводу: “С начала до середины 90-х годов существовала возможность вовлечения в этот процесс США. Сейчас европейцы не считают, что США следует играть какую-нибудь роль в развитии ЕС”.

Рональд Асмус (Совет по международным отношениям) даже провел дифференциацию европейских стран “по отношению к России”, а на деле — к США: “По своему отношению к России европейцев можно разделить на три основные категории. Первую составляют главным образом страны Западной Европы. Это государства, которые ощущают высокую степень своей безопасности, стремятся к большей независимости от Соединенных Штатов, а среди проблем, стоящих перед ними, одной из самых важных считают расширение сотрудничества между Европой и Россией. Их беспокоит политика США в отношении России, включая проблему ПРО. Во вторую входят страны, тоже чувствующие себя в достаточной безопасности. Но они склонны не только сохранять, но и расширять трансатлантическое взаимодействие, а вопросы взаимодействия с Москвой для них имеют второстепенное значение. Третью группу составляют страны, не чувствующие себя в достаточной безопасности и опасающиеся возрождения российского нео-империализма. Для них главным приоритетом является интеграция с Западом. Вопрос о сотрудничестве с Россией в их “повестке дня” не стоит”.

При желании нетрудно расшифровать эти иносказания. Но здесь важно само признание “затруднений” США в Европе и желания ряда ведущих западноевропейских стран “с высокой степенью безопасности” ослабить свою зависимость от Соединенных Штатов. Здесь “полем битвы” становятся бывшие страны СЭВ и “европейские” республики бывшего СССР, включая Украину, за влияние на которые идет позиционная борьба, где все преимущества — хотя бы в силу своего географического положения — имеет прежде всего Германия. Кстати, ее представитель, Александр Рар, на совещании чрезвычайно высоко оценил путинское правление: “Из России идут только хорошие вести”.

Итак, для активного геополитического “прорыва” Америки остаются регионы Кавказа и Средней Азии. Сравнивая перспективы двух этих направлений, американские аналитики фактически высказались в пользу последней, отмечая зависимость Грузии и Азербайджана от Турции, Ирана и — в первую очередь — России. Армения, по их мнению, в силу ограниченности собственных ресурсов, вынуждена балансировать между Россией и Западом, откуда идет массированная помощь через “хорошо организованную армянскую диаспору”. Чечня же характеризовалась как “отработанный материал”, годный лишь на то, чтобы “сдерживать” Россию. Именно эта ситуация “сдерживания” была признана наиболее отвечающей интересам США, поскольку “в случае победы России многие в Азербайджане и Грузии опасаются, что могут стать целью более жесткой и агрессивной политики в бассейне Каспийского моря”, а “в случае поражения России положение в Чечне будет напоминать Афганистан”, и “она может стать убежищем для различных групп террористов” (Стэнли Эскудеро, бывший посол США в Азербайджане, Таджикистане и Узбекистане). Этот же специалист отмечал стремление Узбекистана (читай — Ислама Каримова) модернизировать свою армию по стандартам НАТО (читай —США), дистанцироваться от России и “получить надежную защиту от исламских экстремистов”. Особо отмечалось вступление Узбекистана в объединение ГУАМ (Грузия—Украина—Азербайджан—Молдова) как недостающего звена в планируемом трансконтинентальном транспортном коридоре “Шелковый путь”, алтернативном российскому Транссибу и БАМу. “Все эти объединения и организации ни в коей мере не предполагают, что Запад обязуется защищать какую-либо из стран СНГ от угроз со стороны России. Но само создание подобных структур может инициировать такое развитие событий, что эти страны смогут рассчитывать на нечто большее со стороны Запада”. Судя по всему, “такое развитие событий” мы и наблюдаем в ходе американской “акции возмездия”, благодаря которой американское военное присутствие в Узбекистане может быть зафиксировано и стать постоянным.